ТАЙНА КАТЫНИ - Швед Владислав (книги онлайн TXT) 📗
Среди разложенных вокруг домика трупов были опознанные уже останки генералов Сморавиньского и Бохатыревича…
От доктора Бутца я получил еще список фамилий тех, чьи трупы он уже успел осмотреть и чью личность идентифицировал. Их было тридцать человек…» (Цит. по: В. Абаринов. Катынский лабиринт).
Необходимо сделать небольшое уточнение. Гетль 12 апреля увидел в Козьих горах около двухсот пронумерованных трупов. В то же время, согласно дневнику эксгумаций, труп под № 124 был эксгумирован только 14 апреля, Вновь несоответствие свидетельства очевидца и официальных данных.
А теперь обратимся к одному из первых историографов Катыни Юзефу Мацкевичу. Он утверждал, что 17 апреля 1943 г. «о числе убитых вопрос тогда не поднимался, потому что открытие могил едва началось, границы между ними не были установлены, а общая площадь между раскопками указывала скорее на достоверность немецкой цифры - от 10 до 12 тысяч» . Более того, он отметил, что иностранные корреспонденты «попросили, чтобы при них раскопали какую-нибудь еще нетронутую могилу. Немцы исполнили их желание, и присутствующие убедились в том, что слипшийся слой трупов явно лежал в полной неприкосновенности со времени расстрела» (Мацкевич. Катынь. Глава 13).
Ю. Мацкевич также писал, что 17 апреля пленные польские офицеры «предполагали, что перед ними одна огромная могила. Они измерили ее площадь и глубину и на основании вычислений прийти к убеждению, что немецкие утверждения - от 10 до 12 тысяч тел - скорее всего правильны. Поручик авиации Ровинский сделал даже отдельную зарисовку этой "общей" братской могилы» ; (Мацкевич. Катынь. Глава 13).
Мацкевич описывал ситуацию, которая могла быть только до приезда Ф. Гетля. Однако он датировал ее 17 апреля, а Гетль в Козьих Горах был 12 апреля. Причем Гетль подчеркивал, что посередине могилы № 1 во всю ее длину был выкопан глубокий ров, позволяющий определить ее размеры и видеть расположение трупов.
Ясно, что Мацкевич лжет. Правда, его можно понять. О начальной стадии эксгумационных работ в Козьих Горах он писал с чужих слов. Сам Мацкевич попал в Катынь только во второй половине мая 1943 г., то есть к завершению раскопок и эксгумации. Но вот тот, кто предоставил Мацкевичу информацию о первоначальном периоде эксгумации, явно «темнил».
Необходимо учесть, что позицию Ю. Мацкевича при освещении катынских событий во многом определяли его убеждения. Известно, что до войны он был германофилом. Не случайно немцы нашли его под Вильнюсом и предложили поехать в Катынь. Мацкевич предпочитал не замечать деталей, противоречащих его восприятию катынской проблемы.
Он особо подчеркивал, что немцы не могли пойти на фальсификацию катынских документов из-за «большого числа свидетелей, которых сами пригласили. Это лишний раз доказывает, какой большой вес немцы придавали гласности и объективному исследованию катынского массового преступления. В таких условиях они не могли позволить себе скрыть ряд документов и этим бросить тень или подорвать доверие к следствию, результаты которого их пропаганда с такой энергией разносила по всему свету» (Мацкевич. Катынь. Глава 14).
Это более чем наивное объяснение, но надо понимать, что любую информацию, противоречащую их версии, нацисты пресекли бы в зародыше, не посчитавшись ни с какими жертвами. Мацкевич как журналист, проживший в условиях оккупации более двух лет, хорошо знал это. Не случайно и отчет Технической комиссии носит достаточно обтекаемый характер, без четких выводов и обобщений, чтобы не раздражать немцев. Тем не менее польская сторона и некоторые российские историки до сих пор подходят к результатам немецкой эксгумации не критически.
Ю. Мацкевич, как и Л. Ежевский, особо подчеркивал: «Немцы ни в чем не ограничивали свободу действий и инициативу офицеров при изучении тел убитых, документов и т. д.» . Это утверждение мало согласуется с информацией Технической комиссии о том, что в ходе раскопок права польских представителей ПКК захоронений были ограничены определенными рамками , которые делали их техническими исполнителями черновой работы.
Другое дело, что немцы в специально «подготовленных» местах стремились не стеснять свободу «проверяющих». Это давно известный прием фальсификаторов и цирковых фокусников, которые для создания иллюзии предоставляют зрителям в заранее установленных рамках полную свободу действий. В дальнейшем мы изложим еще одно свидетельство, которое покажет, какой «свободой» пользовались «экскурсанты» в Козьих Горах.
О том, что видели члены Международной комиссии экспертов 29 апреля 1943 г., писал один из ее членов Ф. Гаек в своей брошюре «Катынские доказательства»: «На следующий день мы автобусом уехали в Катынский лес, где штабной врач, профессор судебной медицины во Вроцлаве доктор Бутц, уполномоченный немецким военным командованием к руководству раскопками, показал нам все могилы, эксгумированные трупы, обнаруженные при них документы, и в нашем присутствии провел одно вскрытие.
До нашего появления из могил были извлечены 982 трупа, из них 58 были вскрыты, остальные только осмотрены внешне.
На следующий день, т.е. В пятницу 30 апреля 1943 г., мы провели вскрытие 9 трупов. Было позволено выбрать труп из любой ямы по своему усмотрению, поэтому для меня подняли два трупа из седьмой ямы» .
Член той же комиссии экспертов венгерский профессор Орсос 29 апреля лично «занимался», по выражению Ю. Мацкевича, черепом трупа под № 526 (Мацкевич. Катынь. Глава 12). Согласно немецкому дневнику эксгумации труп № 526 был эксгумирован 24 апреля 1943 г.
Упоминаемый ранее Г. Яворовский, прибывший в Козьи Горы 29 апреля, увидел «множество разрытых могил и уложенные рядами выкопанные из земли трупы… Когда мы покидали Катынь, там еще оставались невскрытые и недораскопанные могилы. Немцы пробовали искать другие захоронения даже при помощи щупов, надеясь найти, в конце концов, несколько тысяч трупов. Однако поиски не дали результатов» .
Казалось бы вышеизложенное, за исключением сведений излагаемых Ю. Мацкевичем, подтверждает данные рапорта секретаря немецкой тайной полевой полиции Л. Фосса. Но существуют и другие свидетельства.
