Клад острова Морица - Васин Михаил (книги онлайн полностью txt) 📗
Живой ли? На этот счет долгое время не было единого мнения. Вирусы не похожи ни на какой другой организм.
Вот почему многочисленное племя вирусов сейчас решено относить, по предложению советских ученых, не к животному и не к растительному миру, а к особому материку в системе живой природы, которому дано название царства Вира.
Знания об этом царстве расширяются стремительно. Достаточно сказать, что за последние годы открыты многие десятки типов, «пород» вирусов. И каждый новый вирус имеет свои особенности, повадки, размеры и форму — шар, двадцатигранник, цилиндр. Вирус гриппа, например, оказался весьма крупным «зверем»: он имеет размеры около 100 миллимикрон…
Развитие техники научных исследований позволило людям не только увидеть вирусы, но и стать свидетелями, очевидцами драматических событий, которые происходят по ту сторону микрона. Вирус теперь становится «киноартистом» — его снимают на пленку, фильмы о нем появляются на массовом экране.
Понаблюдаем и мы, как действуют шайки этих разбойников в кинокартине, созданной с помощью ученых на Киевской студии научно-популярных фильмов.
Окружив со всех сторон бактерию, вирусы атакуют ее. Специалисты называют эту разновидность «микроба микробов» бактериофагами, то есть пожирателями бактерий. Вот несколько фагов уже прикрепились к жертве. Пущены в ход химические средства нападения, растворяющие ее оболочку. Бактерия отчаянно сопротивляется. Но уже поздно: отверстие проделано, и фаг, словно из шприца, впрыскивает внутрь бактерии свое «наследственное вещество» — нуклеиновую кислоту.
Дальше происходит нечто противоестественное: бактерия, подчиняясь командам вирусной нуклеиновой кислоты, сама синтезирует нуклеиновые сердечники фагов и белковые оболочки к ним. За 30 минут она образует внутри себя около 200 фагов. Через 35 минут она уже набита ими, как мешок. Еще 5 минут — бактерия взрывается изнутри, и полчища вышедших из нее фагов набрасываются на соседние бактерии.
Сегодня многие ученые полагают, что вирусы не «штампуются» бактерией уже готовыми, а проходят сложный путь развития. В лаборатории электронной микроскопии Института эпидемиологии и микробиологии имени Н. Ф. Гамалеи удалось установить, в частности, что вирус оспы рождается, проходит стадии младенчества, зрелого возраста, старости и в конце концов умирает. Замечены уродства вирусов, их болезни…
Великий научный подвиг продолжается в сотнях лабораторий. Победив оспу, бешенство и полиомиелит, ученые самоотверженно борются за нашу жизнь с другими болезнями. Меч науки занесен над царством Вира.
Первый раз входишь в эти ворота без особого энтузиазма и даже почему-то стараешься не очень глубоко дышать. Может быть, потому, что на воротах вывеска: «Московский научно-исследовательский институт вирусных препаратов». Ведь с детства укоренилось в нас: с вирусом шутки плохи, вирус — это и грипп, и корь, и оспа, и бешенство, и полиомиелит, и клещевой энцефалит… И хотя понимаешь, что ученые в обиду вирусам тебя не дадут, все-таки чувствуешь себя как-то зябко, словно на дворе вдруг похолодало.
Эти ощущения не рассеиваются и после того, как войдешь в здание института. Облаченный в белый халат, ты идешь по чистым коридорам мимо белых дверей, дышишь воздухом, многократно пропущенным через фильтр… А потом попадаешь в лабораторию генетики и биохимии вирусов, и доктор медицинских наук Ю. З. Гендон, переглядываясь со своими коллегами и посмеиваясь над тем, что ты избегаешь притрагиваться голыми руками к лабораторному оборудованию, начинает свой рассказ примерно так:
— Против бактерий мы имеем довольно сильные средства, например антибиотики. Вирус же — такое подлое животное, что обычное медицинское оружие на него практически не действует. Если он проник в клетку, его оттуда не выгонишь. Клетка обречена. Поэтому-то и решили бороться с вирусами с помощью… вирусов.
Первую такую попытку сделал лет 170 назад английский врач Дженнер, который даже не подозревал о существовании вирусов. И тем не менее попытка удалась. Дженнер заметил, что люди, перенесшие коровью оспу, почти никогда не заболевали страшной болезнью — оспой натуральной. Английский врач публично проделал такой опыт: он втер в кожу восьмилетнего мальчика содержимое оспенных пузырьков коровы, а спустя некоторое время заразил его натуральной оспой. Мальчик остался здоровым. Так родилась первая противовирусная вакцина, которая применяется и поныне.
И француз Пастер, создавая вакцину против бешенства, по сути дела не знал, с кем воюет: первый вирус был открыт гораздо позднее. Понять механизм действия вакцин смогли лишь наши современники. Впрочем, и для них многое остается неясным.
Мы уже знаем, что происходит, когда вирусы нападают на бактерию. А вот что происходит в человеческом организме, когда туда проникает вирус?
Он одет в плотные белковые одежды. Это для защиты и маскировки. Живая клетка, которая вовсе не беспомощна и довольно хорошо вооружена, не распознает в этом белковом комочке, оказавшемся возле нее, своего злейшего врага. Она добровольно открывает «вход», впускает его внутрь и с помощью своих ферментов помогает «гостю» раздеться. Под одеждами обнаруживается стерженек — нуклеиновая кислота, важнейшая составная часть вируса. Освободившись от своего белкового футляра, вирус сразу же заставляет клетку работать на себя. Она, словно околдованная, теперь сама синтезирует всё новые и новые вирусные частицы. Когда их накопится достаточно много, они прорывают оболочку. Теперь очередь за другими клетками. Очаг поражения ткани быстро расширяется. Болезнь усиливается.
Тем временем организм — это содружество разнообразных клеток — экстренно мобилизует все силы на борьбу с врагом. Лимфатические клетки начинают вырабатывать легионы антител — особых белков, которые с кровью и лимфой устремляются во все уголки организма. И вот уже полчища вирусов, прорвав оболочки клеток, сталкиваются с антителами, заполнившими межклеточное пространство. Антитела соединяются с вирусными частицами и обезвреживают их. Если болезнь не зашла слишком далеко, все вирусы оказываются уничтоженными. Наступает выздоровление. Но еще долгие месяцы, а иногда и годы будут «патрулировать» в крови антитела. Когда в организм снова попадает такой же вирус (для каждой болезнетворной частицы создаются свои особые антитела), он будет без промедления уничтожен. Человек больше не заболеет; мы говорим, что у него выработался иммунитет, невосприимчивость.
К сожалению, нередко приходится платить за эту невосприимчивость непомерно высокую цену: слепота после оспы, тяжелые поражения нервной системы после полиомиелита и клещевого энцефалита, роковые осложнения после кори и гриппа.
Да, близкое знакомство с этими «подлыми животными» обещает мало приятного.
Но вернемся в лабораторию генетики и биохимии вирусов. Почему, каким образом приводятся в действие защитные системы организма?
— На выручку приходит… вирус, — продолжают рассказ наши экскурсоводы-ученые. — Взять хотя бы практику оспопрививания. Принцип здесь такой. Например, возбудитель коровьей оспы — близкий родственник вируса натуральной оспы. Но коровий не такой «кровожадный». Он даже в каком-то смысле «добрый» — вызывает болезнь в очень легкой форме, не приносит почти никакого вреда. В то же время он мобилизует организм человека на борьбу: начинается выработка антител. Эти меры превосходно действуют и против натуральной оспы, так что в течение нескольких лет она не страшна.
Есть и другой метод — пассирование. Именно его использовал Пастер. Поколение за поколением пересаживал он вирус бешенства все новым кроликам. В конце концов потомки некогда очень опасных вирусов оказались ослабленными, в них, видимо, произошли какие-то изменения, мутации. Если такой вирус — это и есть вакцина против бешенства — ввести в организм человека, он лишь вызовет иммунитет.
Коровья оспа — вакцина, подаренная нам самой природой. Метод Пастера — многолетнее пассирование — тоже в каком-то смысле ожидание милостей от природы. Многие виды современных вакцин созданы этим пастеровским способом. Но он не всегда приносит успех: известны случаи, когда пассирование продолжалось десятилетиями, но вирус так и не «подобрел» или, изменившись, приобрел другие, нежелательные свойства. Скажем, в коллекциях института немало таких «прирученных», безвредных вирусов, которые, увы, вызывают слабый иммунитет. Их, конечно, не имеет смысла использовать в качестве вакцины.
