Англо-Бурская война (1899–1902) - Дойл Артур Игнатиус Конан (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
Тем временем, и президент Крюгер, и его бюргеры выказали к политическим заключенным из Йоханнесбурга большую суровость, чем к вооруженным соратникам Джеймсона. Весьма любопытна их национальность: двадцать три англичанина, шестнадцать южноафриканцев, девять шотландцев, шесть американцев, два валлийца, один ирландец, один австралиец, один голландец, один баварец, один канадец, один швейцарец и один турок. Обреченных арестовали в январе, но суд состоялся только в конце апреля. Всех признали виновными в государственной измене. Мистера Лайонела Филлипса, полковника Родса (брата мистера Сесила Родса), Джоржа Фаррара и мистера Хаммонда, американского инженера, приговорили к смертной казни (этот приговор впоследствии смягчили, заменив выплатой огромного штрафа). Другим пленникам назначили по два года тюремного заключения и штраф 2000 фунтов. Заключение было в высшей степени тяжкое и мучительное, его усугубляла грубость тюремного надзирателя Дю-Плесси. Один из несчастных перерезал себе горло, а несколько человек серьезно заболели вследствие ужасного питания и антисанитарных условий. Наконец в конце мая всех узников, за исключением шести, освободили. Вскоре за ними последовали еще четверо из этих шести, а двое непреклонных, Сэмпсон и Дэвис, отказывавшиеся подписывать какие-либо прошения, оставались в тюрьме до 1897 года. Правительство Трансвааля в виде штрафов получило от политических узников в целом огромную сумму в 212000 фунтов стерлингов. Некоторое комичное разнообразие в этот печальный эпизод внес предъявленный Великобритании счет на 1 677 938 фунтов 3 шиллинга 3 пенса, в большей части за «моральный и интеллектуальный ущерб».
Вторжение осталось в прошлом, движение за реформы тоже, но причины, их вызвавшие, продолжали существовать. Трудно понять, как государственный деятель, если он любит свою страну, не приложил ни малейшего усилия к изменению положения вещей, успевшего послужить причиной серьезных опасностей, усугублявшегося с каждым годом. Однако Паулус Крюгер ожесточился сердцем, и ничто не могло его смягчить. Притеснения ойтландеров усилились как никогда ранее. Суд – единственная инстанция на земле, куда они раньше имели возможность обратиться, чтобы получить хоть какую-то сатисфакцию за свои обиды, теперь был, по новому закону, подчинен фолксрааду. Главный судья выразил протест против подобного снижения статуса своего высокого поста, и в результате его сместили без назначения пенсии. Заполнили вакансию, выбрав судью, приговорившего реформаторов, и ойтландеры лишились твердой защиты закона.
Для изучения условий в горнодобывающей промышленности и ограничений, от которых страдают иммигранты, направили назначенную государством комиссию под председательством мистера Схалка Бургера, одного из наиболее либеральных буров. Разбирательство велось тщательно и непредвзято. Результатом явился доклад, полностью реабилитирующий реформаторов и предлагавший меры, направленные навстречу интересам ойтландеров. С таким освобожденным от предрассудков законодательством их желание получить избирательное право могло стать менее настоятельным. Однако президент и его раад не приняли во внимание рекомендации комиссии. Прежний диктатор объявил Схалка Бургера предателем своей страны, подписавшим подобный документ, и создал новую реакционную комиссию для доклада по докладу. Слова и бумаги стали единственным продуктом этого дела. Никакого улучшения положения иммигрантов не произошло. Однако они, по крайней мере, снова привлекли внимание общества к своим проблемам, и наиболее уважаемые бюргеры их поддержали. Постепенно в прессе англоязычных стран вторжение перестало затмевать существо вопроса. Становилось все яснее и яснее, что устойчивый мир невозможен там, где меньшинство населения притесняет большинство. Ойтландеры пользовали мирные методы и потерпели неудачу; прибегли к силе и ничего не добились. Какие остались пути? Их родная страна, господствующая в Южной Африке держава, никогда не помогала им. Может быть, если прямо обратиться к ней, она откликнется. Она не может, хотя бы из соображений собственного имперского престижа, навсегда оставить своих детей в униженном положении. Ойтландеры решили обратиться с петицией к Королеве, и, сделав так, они вынесли свои претензии за пределы внутреннего конфликта в область международной политики. Великобритания должна была либо защитить их, либо признать, что это не в ее силах. В апреле 1899 года прямое обращение к Королеве с просьбой о защите подписала двадцать одна тысяча ойтландеров. С этого момента события неотвратимо развивались в одном направлении. Иногда поверхность была спокойной, иногда появлялась рябь, однако поток двигался неизменно быстро, и рев водопада в ушах постоянно усиливался.
