Когда заговорила клинопись - Матвеев Константин Петрович (бесплатная библиотека электронных книг .txt) 📗
В прекрасной поэме об Этане, которую мы приводим ниже, созданной более четырех тысяч лет назад, рассказывается, что ее герой делает попытку подняться в небо на крыльях орла. За то, что когда-то Этан спас орла, птица обещает поднять его в небо. Этан слышит его слова:
Этан и орел все же не смогли достичь самого высокого неба, упали и разбились. В этой поэме отражена дерзновенная мечта человека подняться в небо, которая не была осуществлена.
Содержание этой поэмы, возможно, повлияло на создание древнегреческой легенды об Икаре, возникшей значительно позже.
Среди произведений ассиро-вавилонской литературы особо следует выделить военные анналы. «Ассирийские анналы, посвященные описанию походов ассирийских царей, являются лучшими образцами этого рода литературы Древнего Востока. Эти анналы умели показать силу армии, которая в течение больше ста лет не знала себе равной во всем тогдашнем мире».
Правда, вначале военные анналы сводились к простому перечислению событий. Однако при Саргоне II, Синахерибе, Ашшурбанипале летописи становятся художественными произведениями. В них широко описываются окружающие горы, реки, воды, образы врагов Ассирии, представлены реальные и вымышленные персонажи. Таким является описание урартийского похода ассирийского царя Саргона II. В нем, писал академик Б. Тураев, «чувствуется юный энтузиазм, еще не поддавшийся школьности; он составлен рифмическим стилем, содержит немало блесток чистой поэзии, украшен цитатами из эпоса Гильгамеша, зажигательными описаниями природы, гор, лесов, ледников, порогов».
В ассиро-вавилонской литературе, кроме повествовательного жанра, поэзии, возникли зачатки драматургии. К ним относятся диалоги, мистерии, которые разыгрывались во время праздников в храмах.
Среди литературных произведений значительное место занимают мифы о богах. Среди мифов чаще всего встречаются истории о добрых делах бога Мардука, богини Иштар и бога Таммуза.
Одна из записей на глиняных табличках повествует о том, что Ашшурбанипал любил книги о деяниях «владычицы битв и войн, верховной госпожи, что украшает лики воинов». Этой богиней была Истар, или Иштар, как называют ее в исследованиях некоторые ученые. Ассирийцы, совершавшие военные походы под предводительством Ашшурбанипала в Египет, на Ваала Тирского, в Финикию, считали своим покровителем богов Ашшура и Иштар. В честь Иштар в Ассирии были построены два храма, в Ниневии и Эрбиле.
До правления Асархаддона эту богиню почитали меньше, чем Ашшура, Сина. Но Асархаддон объявил ее своей главной покровительницей, и жрецы ее храмов никогда не ошибались в предсказаниях исхода завоевательных походов.
Ашшурбанипал унаследовал от отца почитание и уважение к богине Иштар. Предаваться слушанию деяний Иштар между чтением о походах было любимым занятием великого царя Ассирии. Особенно интересен эпизод из жизни богини, связанный с посещением ею ада.
В Древней Ассирии считалось, что после захоронения умершего в глиняном склепе душа его отправляется куда-то далеко, на край света, в страну тьмы, где все, что осталось от прошлых поколений, живет вместе, под властью бога Нергала и богини Аллат. Так об аде пишет Г. Масперо в книге «Во времена Рамзеса и Ассурбанипала». «Туда впадает река, истекающая из первозданных вод океана, в который погружена наша земля. Она окружена семью стенами и закрыта семью воротами, которые охраняет строгий стражник. Тени проникают туда только по назначению богини: их лишают всего, что находится при них, и нагими приводят к Аллат, которая судит и назначает им их место в своем владении. Неугодные ей подвергаются мучениям ужасающим: они страдают от голода, жажды, проказа гложет их до скончания времен, все болезни обрушиваются на них и терзают их, никогда не убивая».
«Порог ее жилища находится над источником, чьи воды возвращают жизнь тому, кто искупается в них или выпьет из них: они начинают бить ключом, как только снимут прикрывающий их камень. Но духи земли, Аннуны, ревниво оберегают их».
Хозяйка ада предстает из древних описаний в таком страшном облике: «У нее тело женщины, но несоразмерное, покрытое волосами, искривленная львиная морда, крылья и лапы хищной птицы. В обеих руках держит она по крупной змее и потрясает этими живыми дротиками, что без пощады жалят и отравляют врага. Ее дети — два львенка, которых она кормит собственным молоком. Она объезжает свое царство, но не верхом, а стоя или становясь на колени на спине лошади, налегая на нее всем телом. Иногда она отправляется на разведку сама по реке, текущей из мира живых; в таких случаях она плывет вместе со своим конем на волшебной ладье, движущейся без паруса и весел с носом наподобие птичьего клюва и кормой с головой быка. Ничто не ускользнет от нее; ничто не устоит перед ней; сами боги могут проникнуть в ее царство лишь под условием смерти, как обыкновенные люди, объявив себя верноподданными рабами ее».
Ассирийская легенда сообщает, что муж богини Иштар «Таммуз был убит, и хотя он и бог, но принужден был присоединиться к другим мертвым под землей, в сумрачном царстве Аллат». Так, по Г. Масперо, начинается любимая книга Ашшурбанипала «Схождение Иштар в ад».
Далее Г. Масперо пересказывает эту легенду и отмечает: чтобы вернуть Таммуза к жизни, нужно было напоить и омыть его из источника живой воды.
«В край, откуда никто не возвращается, в область тьмы, Иштар, дочь Сина, — повествуют «глиняные книги», — послала дух свой, сама дочь Сина послала дух свой в жилище сумрака, престол бога Иркалла, — в чертог, откуда не возвращается тот, кто вошел, на путь, по которому не идет дважды тот, кто совершил его впервые, в жилище, чьи обитатели не увидят света никогда, в место, где хлебом служит пыль, пищей ил; там не видят больше света, там пребывают в потемках и, подобно птицам, там одеваются в перья; на воротах, на запорах всюду пыль».
Приблизившись к стене ада, Иштар обращается к стражникам: «Страж воды животворящей, открой ворота! Открой ворота, чтобы войти мне! Если не откроешь ворота, чтобы могла я взойти, я сломаю их, я разобью замок, я сокрушу порог и войду в ворота! Я подниму мертвых, чтобы растерзать живых, и многочисленнее живых будут мертвые».
«Остановись, о госпожа, и не ломай ворот, — отвечает страж, — позволь мне пойти и сказать о тебе Эрешкигаль».
Страж обратился к своей повелительнице: «О, богиня, сестра твоя Иштар пришла за животворящей водой; потрясая крепкие засовы, она грозила взломать ворота».
«Подобно скошенной траве, Иштар сошла в ад, — ответила стражу Аллат, — подобно тростнику, что склоняется и вянет, она молит о воде жизни. Впусти ее, что мне за дело до ее желания? Что мне за дело до ее гнева? Она говорит: «С моим мужем хочу я насытиться этой водой, как пищей, испить ее, как восстанавливающий силы напиток!»
«Если бы я плакала, — отвечала Аллат, — я не над ней бы плакала, а над героями, что должны были расстаться со своими женами, я плакала бы над женами, которых ты, о страж, вырвал из объятий их мужей, над малыми детьми плакала бы я, которых похитил ты прежде, чем пробил час их. Ступай же, о страж, и отвори ей ворота, но раздень ее, согласно древним законам».
Страж отворил ворота и впустил Иштар в ад. «Войди, о госпожа, и подобно тому, как город Кута радуется тебе, да возрадуется тебе чертог ада!..»
Заперев первые ворота, страж сорвал драгоценную корону с головы Иштар.
«Зачем же, о страж, сорвал ты драгоценную корону с моей головы?» — удивилась Иштар. «Входи, о госпожа, ибо такова суть веления Аллат».
И, переходя от ворот к воротам, он снимает с нее украшения: серьги, ожерелье из драгоценных камней, покрывало с груди, пояс, покрытый эмалью, ручные, ножные браслеты, у седьмых ворот он снимает с нее, наконец, последнюю одежду.
Когда Иштар спустилась в ад, Аллат увидела ее и обошлась с ней высокомерно, а Иштар наговорила ей оскорбительных слов. Чтобы наказать ее, Аллат призвала Намтара, демона чумы, своего вестника смерти, и передала ему мятежницу:
