Пепел империй - Стогов Илья Юрьевич "Стогoff" (книги бесплатно без онлайн .TXT) 📗
Средневековые европейцы острили: «Всеведущий Бог знает, конечно же, все на свете, кроме того, сколько существует монашеских орденов».
Количество ересей, возникших в XII—XIII веках, почти столь же огромно, как и количество новых орденов.
Кто-то из еретиков до смерти морил себя голодом и истязал плоть веригами. Другие, наоборот, практиковали половую распущенность и отрицали моральные нормы.
Движение еретиков-катаров было столь могущественным, что они на полном серьезе надеялись одолеть Ватикан — «апокалиптическую блудницу».
В свое время Фридрих Энгельс писал:
История Средних веков, как пограничными столбами, ограничена двумя событиями, связанными с Константинополем. Начавшись с основания города, эта история заканчивается взятием Константинополя крестоносцами в 1204 году.
XI—XII столетия стали периодом расцвета средневековой культуры. Благородные рыцари свершали подвиги во имя целомудренных дам. Трубадуры в стихах на провансском наречии славили и тех и других.
Спустя еще век все изменилось. По дорогам южной Франции вместо трубадуров бродили толпы еретиков-альбигойцев. Вместо того чтобы сложить голову в Иерусалиме, крестоносцы грабили столицу христианской Византии.
Эпоха, начавшаяся в IX веке, закончилась в XIII.
2
На протяжении XI—XII веков процесс распадения некогда единого Халифата набирал обороты. К XIII веку этот процесс достиг своего пика.
За несколько веков до этого от Атлантики до Гиндукуша лишь один повелитель мог носить верховный мусульманский титул халифа. В Х веке священных владык было уже трое. А в описываемый период халифом именовал себя даже князек крошечного государства Саджлимаса в Африке.
Вместо централизованной теократической империи мы видим множество самых различных социальных форм. По Переднему Востоку бродили орды тюрков. Собственные теократии основывали еретические секты. Города не желали подчиняться вообще никому.
Номинально главой халифата продолжал считаться Аббасидский халиф. Никто не оспаривал религиозного значения его фигуры. Реально власть у него, невластного даже над собственным дворцом, отобрали совсем иные люди.
Прежде региональные элиты формировались за счет чиновников — эмиссаров центрального правительства. Теперь власть на местах берут силой.
Желающих посидеть на троне… пусть хоть недолго, но посидеть… появилось слишком много. Как следствие жизнь мусульман проходила на фоне непрекращающихся усобиц. До 80 % бюджета уходило на военные нужды.
Идеал правителя теперь это не освященный происхождением от Пророка халиф, а любящий и умеющий воевать эмир или султан.
На востоке Халифата усиливается тюркская держава со столицей в Газне. Вырезав всех правителей-соседей, третий монарх местной династии Махмуд Газневи отправился с походом в Индию.
У индийских раджей был обычай отрезать себе палец в знак принятия вассальной зависимости. По слухам, у Махмуда скопился здоровенный сундук с такими пальцами. Именно со времени его правления берет начало история индийского ислама.
В Малой Азии почти тогда же усиливается государство турок-сельджуков. В Северной Африке — берберские империи Альморавидов и Альмохадов.
Основным занятием всех этих правителей был джихад — священная война. Под их знамена со всех концов исламского мира стекаются те, кто желал заслужить загробное блаженство гибелью за веру.
Отважные правители-воины, ценители дорогого оружия и лошадей, производили на современников неизгладимое впечатление.
Захватив в плен предводителей вражеских армий, они, вместо того чтобы мстить, предоставляли им собственные шатры и лошадей, сажали на пиру рядом с собой и, чтобы у тех не появлялось опасений быть отравленными, первыми отхлебывали из чаш с шербетом.
Первое время политическая элита еще не была связана с определенными территориями. Типичный пример — история династии Фатимидов.
Приблизительно в 860 году потомки Пророка по линии его дочери Фатимы перенесли свою ставку из Ирака в Сирию. Затем они обосновались в Йемене. Из Аравии Фатимиды перебрались в Северную Африку. А между 914 и 973 годом подчинили своей власти Египет.
Ничего эволюция?
Чтобы прославить деяния блистательных покровителей, к их дворам съезжаются поэты, ученые и ораторы. В изысканной куртуазной культуре, создаваемой ими, чем дальше, тем отчетливее видны неповторимые МЕСТНЫЕ черты.
Даже распадающийся на части Халифат в предыдущие эпохи представлялся единым целым. Его цементировал арабский язык Корана, да, собственно, и всей письменной культуры.
Начиная с XI века ситуация меняется. «Темный» период отсутствия письменных памятников на национальных языках заканчивается. Даже комментарии к Священному Писанию ислама отныне создаются, например, по-персидски.
Расцвет национальных литератур можно видеть у персов, коптов, абиссинцев, берберов. За написание книг берутся христиане-монофизиты и непонятным образом выжившие зиндики (манихеи).
Именно тогда в иудаизме зарождается неповторимая мистическая доктрина, из которой со временем вырастет Каббала. Тогда же иранские и индийские зороастрийцы переписывают остатки своих древних священных писаний.
Арабский язык теряет позиции повсеместно. Даже сами арабы теперь не желают разговаривать на классическом, грамматически правильном языке. Образованные люди увлеченно изучают простонародные выражения. Кое-кто доходит до того, что берется за составление словарей воровского сленга.
Швейцарский арабист Адам Мец писал:
Классическая арабская поэзия вырождается и уступает позиции прозе. Бесчисленные авторы создают и переводят на все языки ойкумены истории о морских путешествиях, о любви людей и демонов, о людях племени Узра, «которые умирают, когда полюбят», и рыцарские романы об отважных и непобедимых вождях бедуинов.
Стиль этих первых книг наивен и многословен. Однако это-то и нравилось тогдашним читателям. Они воспринимали такой стиль как освобождение от безраздельного господства прежней педантичной литературной традиции.
Первое время образованных людей в Халифате было немного. Однако число их стремительно растет.
Путешественник ал-Мукаддаси вспоминал, что как-то зашел в мечеть, где стоило ему подойти к одному кружку беседующих, как сзади тут же кричали: «Не стой спиной к собранию!» Кружков поэтов, философов и чтецов Корана в мечети было больше 120. Встать лицом к каждому из них было просто невозможно.
В XI—XII веках повсеместно расцветают библиотеки. Доступ к книгам в них зачастую был открыт для всех желающих. Неимущим выдавались бумага и чернильницы.
Знать имела обыкновение завещать часть денег на выплату стипендий тем, кто не мог сам оплатить свое образование. В Египте визир ибн Киллис тратил на содержание студентов фантастическую сумму — 1000 динаров в год.
Первые века существования ислама обучение происходило непосредственно в мечетях. Ученики собирались вокруг преподавателя и под диктовку записывали то, что он мог им сообщить.
Теперь в Халифате зарождается принципиально иная система образования — медресе. Первое из них возникло приблизительно в 1027 году. Вместо диктовки здесь практиковалось вольное обсуждение проблем, вопросы с мест и публичные диспуты.
Культуры настолько много, что в одиночку впитать все ее богатства уже невозможно. Энциклопедизм предшествующей эпохи сменяется узкой специализацией.
В политической жизни описываемый период стал временем тотальной раздробленности. Обособление всех от всех можно наблюдать и в культурной жизни.
Один из современных исследователей ислама писал:
В XI—XIII веках мусульманская культура переживала процесс исключительной важности.
Единая до того времени сакральная традиция распалась на множество отраслей знания. Право, священная юриспруденция (фикх) отделилась от собственно богословия. То, в свою очередь, распалось на религиозную философию и мистику.
Не остановившись на этом, каждая из областей мысли продолжала дробиться и дальше. В области фикха уже в XI веке появилось до 500 самостоятельных школ. В области мистики новые направления появляются каждое десятилетие.
