Фельдмаршал Кутозов. Мифы и факты - Троицкий Николай Алексеевич (книги онлайн .txt) 📗
Ю.Н. Гуляев и В.Т. Соглаев, сопоставив послужные списки Суворова и Кутузова за те годы, установили, что эта «весьма привлекательная версия <…> оказалась неверной». Два будущих фельдмаршала вновь, после 24-летнего разобщения, начали служить вместе лишь с весны 1787 г., когда генерал-аншеф Суворов и генерал-майор Кутузов приняли участие в апрельском смотре войск перед Екатериной II в Кременчуге и 8 июля в маневрах под Полтавой, воссоздавших ход Полтавской битвы 1709 г. После тех маневров Императрица сказала Кутузову: «Благодарю вас, господин генерал. Отселе вы у меня считаетесь между лучшими людьми и в числе отличнейших генералов» [152].
В сентябре 1787 г. началась очередная русско-турецкая война. Дело в том, что Россия в 1783 г. присоединила к себе Крым, ранее вассально зависимый от Турции. С тех пор Турция не теряла надежды вернуть его под свой контроль и теперь попыталась сделать это силой. Главнокомандующий русскими войсками, в то время уже генерал-фельдмаршал и светлейший князь Г.А. Потемкин, поручил Суворову защитить от вторжения турок крепость Кинбурн. В распоряжение Суворова Потемкин отправил и большой отряд (два полка легкой кавалерии и три егерских батальона) во главе с Кутузовым.
Под командованием Суворова Кутузов участвовал в сражении под Кинбурном 1 октября 1787 г., когда был почти полностью истреблен 5-тысячный турецкий десант, и (с июля 1788 г.) в осаде Очакова. 18 августа при вылазке турок из осажденной крепости Кутузов вновь был тяжело ранен пулей в голову. Оказавшийся в тот момент рядом с ним австрийский принц Ш.Ж. де Линь на следующий день написал о нем императору Австрии Иосифу II: «Этот генерал вчера опять получил рану в голову, и если не нынче, то, верно, завтра умрет» [153].
Первый биограф Кутузова Ф.М. Синельников так описывал его вторую после 1774 г. и вновь, казалось, смертельную рану: «Пуля прошла навылет из виска в висок позади обоих глаз. Сей опасный сквозной порыв нежнейших частей и самых важных по положению височных костей, глазных мышц, зрительных нервов, мимо которых на волосок чаятельно расстоянием прошла пуля и мимо самого мозга», причем «один (правый. — Н.Т.) глаз лишь несколько искосило» [154]. Уже в наши дни специалисты Военно-медицинской академии, тщательно исследовав все данные, подтвердили характер второй раны Кутузова. Можно понять, как был изумлен главный хирург русской армии Массо (Massot), который, без сомнения, знал о первой ране Кутузова и обследовал под Очаковом его вторую рану. «Должно полагать, — заявил потрясенный хирург, — что судьба назначает Кутузова к чему-нибудь великому, ибо он остался жив после двух ран, смертельных по всем правилам медицинской науки» [155].
Самое удивительное в случае со второй раной Кутузова то, что и на этот раз, по данным Ф.М. Синельникова, подтвержденным современными экспертами, Михаил Илларионович не потерял зрения, хотя его правый глаз, возможно, стал видеть еще хуже.
Екатерина II, уже благоволившая к Кутузову, после его очаковской раны обеспокоенно и неоднократно справлялась о нем у Г.А. Потемкина: «Отпиши, каков Кутузов и как он ранен, и от меня прикажи наведываться» (31 августа 1788 г.); «Пошли от меня наведываться, каков генерал-майор Кутузов, я весьма жалею о его ранах» (18 сентября); «Отпиши ко мне, каков генерал Кутузов» (7 ноября 1788 г.). За отличие в боях под Очаковом Императрица 21 апреля 1789 г. наградила Кутузова орденом Святой, Анны 1-й степени, а затем, в июне, еще и орденом Святого Владимира 2-й степени.
От второй раны Кутузов излечился гораздо быстрее, чем от первой. Уже через 6 месяцев он был в строю и 21 января 1789 г. получил от Г.А. Потемкина очередное назначение: принять командование Бугским егерским корпусом. Во главе этого корпуса Кутузов осенью 1790 г. присоединился к войскам, которые осадили мощную турецкую крепость Измаил. Командовал ими Суворов. Главнокомандующий Потемкин, не уверенный в том, что Измаил можно взять штурмом, писал Суворову: «Моя надежда на Бога и на Вашу храбрость <…>. Рибас будет Вам во всем на пользу по предприимчивости и усердию. Будешь доволен и Кутузовым…» [156]
На военном совете перед штурмом Измаила Суворов поставил вопрос: «Что делать?» Младший из командиров М.И. Платов (впоследствии герой Отечественной войны 1812 г., атаман Войска Донского) высказался первым: «Штурмовать!» Де Рибас заявил, что главную роль при этом должна сыграть его морская артиллерия. «Если вы согласитесь с Рибасом, — сказал Кутузов Суворову, — вся слава взятия Измаила будет принадлежать ему». Суворов, оценив столь изощренную мысль, заметил: «Кутузова и Рибас не обманет!» Это замечание Суворова стало историческим, и его при случае цитировали расширительно-обобщающе: «Кутузова никто не обманет!» [157]
Штурм Измаила в ночь с 11-го на 12 декабря 1790 г. стал классическим в истории войн образцом ночного штурма. Кутузов командовал одной из штурмующих колонн. Его батальоны преодолели ров перед крепостным валом, взошли на вал, овладели бастионом, но подоспевшие к туркам резервы сбросили их обратно в ров. Кутузов доложил Суворову, что надо отступать. Суворов ответил: «Я донес уже в Петербург о покорении Измаила, а Кутузова назначаю измаильским комендантом». Тогда Кутузов, взяв подкрепление, снова пошел на приступ, ворвался в крепость и штыковыми атаками рассеивал всех ее защитников, пока они не сдались.
«Век не увижу такого дела. Волосы дыбом становятся, — писал Кутузов жене на следующий день после штурма Измаила. — Кого в лагере ни спрошу, либо умер, либо умирает. Сердце у меня облилось кровью, и залился слезами».
Вступив в должность коменданта Измаила, Кутузов спросил Суворова, что означало объявление его комендантом задолго до взятия крепости. «Ничего! — таков был ответ Суворова. — Кутузов знает Суворова, а Суворов знает Кутузова. Если бы не взяли Измаил, Суворов бы умер под его стенами, и Кутузов тоже!» [158]
В списке представленных к наградам за взятие Измаила Суворов против фамилии Кутузова собственноручно приписал: «Генерал Кутузов шел у меня на левом крыле, но был правою моей рукою». По представлению Суворова, 25 марта 1791 г. Екатерина II пожаловала Кутузову звание генерал-поручика и орден Святого Георгия 3-го класса [159]. Так Кутузов на деле постигал суворовскую «науку побеждать».
1791 г. — последний в четвертой за XVIII в. русско-турецкой войне — принес Кутузову лавры новых побед. 4 июня, командуя отдельным отрядом в армии генерал-аншефа князя Н.В. Репнина, Кутузов разбил при Бабадаге 22-тысячный турецко-татарский корпус сераскера (главнокомандующего) Решида Ахмед-паши — своего будущего друга и противника в русско-турецкой войне 1806–1812 гг.
28 июля 1791 г. «за дело Бабадагское» он был награжден орденом Святого Александра Невского. Но прежде, чем Кутузов узнал об этой награде, он совершил еще большее «дело». 28 июня того же года в битве при Мачине корпус Кутузова, составлявший левое крыло армии Репнина, решающим образом повлиял на разгром 80-тысячного войска Юсуф-паши — великого визиря Турции. После битвы Репнин докладывал Екатерине II: «Расторопность и сообразительность генерала Кутузова превосходят всякую мою похвалу» [160]. За отличие в битве при Мачине Кутузов 18 марта 1792 г. был награжден орденом Святого Георгия 2-го класса.
Кстати, задержка с этой наградой была вызвана тем, что Г.А. Потемкин, от которого зависело представление Кутузова к награде, 6 октября 1791 г. скоропостижно умер. Кутузов в письме к начальнику канцелярии «светлейшего» B.C. Попову от 12 ноября напомнил о себе: «Уверен будучи покойным князем, что наградят труды мои по окончании войны, но потеряв чрез кончину его надежду сию, уповаю, что Вы, известны будучи о службе моей, не оставите при случае отдать мне справедливость» [161]. Попов, а затем и Екатерина II «не оставили» отдать Кутузову справедливость.
