Хозяин Брянских лесов - Грибков Иван Владимирович (полные книги .TXT, .FB2) 📗
В ряде городов и посёлков организовывались кинотеатры. Большое значение придавалось сельским клубам, которые становились «очагами культуры» в отдалённых населённых пунктах. При клубах открывались читальни, где население могло получить газеты, журналы, книги, там же проводились беседы и дискуссии [99].
Окружной отдел агитации и пропаганды, который возглавлял С. В. Мосин, регулярно проводил мероприятия, разъяснявшие населению мероприятия власти. Специально назначенные районные инструктора по пропаганде из «преданных и культурных бойцов Народной армии» проводили с населением публичные лекции: «Международное положение», «Германо-советская война», «Германия сегодня», «Евреи и большевизм», «Манифест НСПР», «Задачи самоуправления». «Новая Россия» и т. п. [100]
Частой в «Голосе Народа» была рубрика «Восстановлен храм», посвящённая восстановлению разрушенных или освящению осквернённых при советской власти храмов. 28 сентября 1942 г. был издан специальный приказ № 71 о восстановлении и ремонту церквей и храмов за счёт пожертвований населения [101]. Силами местных властей в театрах, клубах и народных домах организовывались рождественские ёлки для детей [102]. Крайне любопытным является то, что значительное число православных священников и населения округа не признавали юрисдикцию ни Московского патриархата Русской Православной Церкви, ни Русской Православной Церкви за границей, ни власти митрополита Рижского Сергия (Воскресенского), а принадлежали к Истинно-Православной (Катакомбной) Церкви (известно, что в 1920-1930-ее гг. в этих местах находилась одна из крупнейших общин «катакомбников») [103]. Юридически же приходы Локотского Округа принадлежали к созданной немцами Смоленской и Брянской епархии, руководимой епископом Стефаном (Севбо). Кроме того, на территории Округа проживала крупная община старообрядцев. Наряду с православными христианами на территории округа свободно действовали общины баптистов и евангельских христиан, которые открывали свои молельные дома. Религиозная политика Локотского Окружного самоуправления строилась на началах веротерпимости. Поэтому все общины верующих мирно и конструктивно сосуществовали в Округе.
Глава 3
Особенности вооружённых формирований и борьбы с партизанским движением на территории Локотского Автономного Округа
Первоначально вооружённый отряд, сформированный К. П. Воскобойником насчитывал 18 человек, но уже 16 октября немцы, утвердив управу Локотской волости, санкционировали расширение отряда до 200 человек [104].
Очень быстро немецкие власти осознали, что не могут самостоятельно контролировать и охранять огромные территории брянского лесного массива. Было решено использовать для этого отряды из антисоветски настроенных местных жителей. Начался быстрый рост отрядов «народной милиции». В январе её численность достигла 800 (2 батальона), в феврале — 1200 (3 батальона), в марте 1650 человек (4 батальона). Батальоны дислоцировались в Локте, деревне Красный Пахарь, совхозе «Пчела», Холмецком хуторе.
Первоначально отряды «народной милиции», полиции и местной самообороны вполне успешно выполняли свои функции — охрана коммуникаций и населённых пунктов от партизан, но с расширением территории округа встала необходимость организации более многочисленных и лучше организованных формирований.
Осенью 1942 г. в Округе проводиться мобилизация 4 возрастов мужского населения 1922–1925 гг. рождения. По сведениям ЦШПД мобилизация сопровождалась репрессиями к «уклонистам» — выселением из домов, взятием заложников, привлечением к суду [105]. Однако, немало было и тех, кто шел в новые формирования по идейным соображениям, как, например, Петр Д. Рожденный матерью-заключенной он 5 лет воспитывался в лагере. Ребенком, проходя по площади и увидев плакат «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!», он сказал: «А за что же спасибо, ведь мы ничего не видим кроме черного хлеба. И живем мы в избушке на курьих ножках». На него донесли, и Петр был арестован. Освободившись незадолго до войны, он сознательно остался в оккупации с закономерным итогом: «служит в РОНА» [106].
Именно в это время появляется самоназвание РОНА — «Русская Освободительная Народная Армия» (Die Russische Volksbefreiungsarmee). Для проведения мобилизации и учёта воинских кадров и военных ресурсов в составе Окружного Управления создан Военный отдел (заместитель Комбрига Г. Н. Балашов) и Мобилизационный подотдел (В. Белоусов) [107]. Был перестроен Штаб бригады, который возглавил бывший капитан РККА И. П. Шавыкин. Отделы Штаба возглавили: оперативный — бывший капитан РККА Иван Фролов, мобилизационный — бывший майор РККА И. Никитинский, разведки — бывший майор РККА Б. А. Костенко, контрразведки — капитан Ф. А. Капкаев. Адъютантом Каминского стал бывший младший политрук Р. К. Белай.
До сих пор в отечественной историографии существует путаница, связанная с различным статусом нескольких военных структур, существовавших на территории Локотского Автономного Округа: РОНА, полиции и самоохраны. Это тем более странно, ведь в документах Локотского Округа эти три структуры чётко разделяются. Смешение этих трёх силовых структур в историографии вызывает дискуссии о численности и военной ценности частей «каминцев». Для правильного понимания ситуации необходимо обрисовать статус этих структур.
Русская Освободительная Народная армия имела внутренний статус «вооружённых сил Новой России», а её военнослужащие имели статус «боец» или «народоармеец». Части РОНА (номерные стрелковые батальоны и полки, отдельные части) размещались в гарнизонах и подчинялись напрямую Комбригу Б. Каминскому. В задачи РОНА входили борьба с партизанскими отрядами, частями Красной Армии и охрана коммуникаций.
Полиция (статус сотрудников — «полицейский») размещалась поротно и повзводно в крупных и средних населённых пунктах и подчинялась начальнику полиции Округа Р. Т. Иванину через районных и волостных начальников полиции. В задачи полиции входили охрана правопорядка, пресечение уголовных и административных правонарушений, охрана отдельных объектов и тюрем, исполнение приговоров, пожарная охрана, регулировка движения, борьба с партизанской агентурой. Вооружение рот полиции состояло преимущественно из лёгкого стрелкового оружия, тяжёлое вооружение имелось только в опорных пунктах.
Самоохрана (статус — «боец самоохраны») представляла собой ополчение, сформированное из и на средства местного населения в каждом населенном пункте. Самоохрана подчинялась местному начальнику полиции и самоохраны. Именно на самоохране лежало основное бремя охраны коммуникаций (мостов, дорог), урожая, объектов социального назначения (школ, больниц, клубов и т. п.), имущества крестьян и госхозов, старостатов, управ, предотвращения мелких правонарушений, охраны общественного порядка. Самоохрана была вооружена исключительно стрелковым оружием и играла в антипартизанских операциях вспомогательную роль.
Например, инструкция по охране урожая зерновых и сенокосов предписывает выделять для этой цели 1–2 человек самоохраны, 3–4 человека от населения и 1–2 лошади на луг [108].
Кроме того, необходимо учитывать, что личное оружие находилось также у представителей администрации и хозяйственных объектов, членов Народной социалистической партии, простых граждан. Всё это сильно затрудняет возможность учёта реальной численности коллаборационистских вооружённых формирований.
