Забытое сражение Огненной Дуги<br/>(Крушение операции «Цитадель») - Замулин Валерий Николаевич

Как же строилась советская оборона на направлении главного удара АГ «Кемпф»? Для дальнейшего сдерживания наступления противника в северном и северо-восточном направлениях руководство 69-й и 7-й гв. А готовилось использовать два основных метода: пассивный — укрепление предполагаемого участка прорыва (81-я гв. и 92-я гв. сд) всеми имеющимися средствами и короткие фланговые контрудары по клину корпуса Брайта.

Судя по архивным документам, немцы не рассматривали советскую пехоту как серьезную силу в борьбе с их танковыми соединениями, справедливо считали индивидуальную подготовку наших бойцов слабой, а экипировку и вооружение не отвечавшими требованию современного боя. Но при этом указывали, что если стрелковые части РККА занимают подготовленный рубеж и чувствуют поддержку (даже небольшого количества) артиллерии и танков, то дерутся яростно и фанатично. Боевые действия в первые дни Курской битвы показали, что важнейшим элементом при укреплении позиций советской пехоты, который заметно повышал ее устойчивость, являются мины. По уровню их насыщенности полоса 7-й гв. А уступала лишь 6-й гв. А. Причем плотность минных полей была значительна не только на переднем крае главной полосы, но и в глубине обороны. Они опоясывали населенные пункты и перекрывали все танкоопасные направления. Даже в сочетании с незначительным количеством артиллерии (в отдельных случаях только батальонами ПТР) наши стрелковые подразделения оказывались в состоянии не только сбивать темпы атак, но и приостанавливали наступление бронегрупп несколько часов кряду. В отчете инженерных войск Воронежского фронта отмечается, что «минные поля в основном устанавливались в увязке с огневой системой стрелковых, артиллерийских и танковых частей. Но были случаи, когда они устанавливались и изолированно, а саперы огнем своих ПТР, пулеметов и винтовок обеспечивали прикрытие этих заграждений. Например: на одном минном поле расчет ПТР красноармейца Печен к и на уничтожил огнем противотанкового ружья 4 танка противника» [467].

Если же на участке прорыва наряду с инженерными заграждениями была собрана сильная артгруппа, то вера пехотинцев в собственные силы возрастала многократно. Часто бывало так, что целая танковая дивизия не могла взять без систематической поддержки люфтваффе в течение целых суток и более укрепленные узлы сопротивления (к примеру, Крутой Лог, с. Разумное и Мелехово), которые удерживали лишь 1,5–2 стрелковых батальона с 1–1,5 артдивизиона. Советское командование прекрасно знало слабые и сильные стороны своих войск и старалось важные направления не только укреплять инженерными войсками, но и концентрировать на них ПТО и огонь гаубичной артиллерии. Это дало ощутимый результат. За четыре дня ожесточенных боев на главной полосе обороны 7-й гв. А соединение Брайта лишилось почти половины танкового парка, точнее, 49,3 %. На утро 9 июля в 6-й тд числились вышедшими из строя — 44 % танков, 7-й тд — 65,2 %, 19-й тд — 55,5 % и в 228-м дивизионе StuG — 25,8 %.

Поэтому задача как можно дольше удержать главные силы армейской группы в районе Старый Город — Мелехово — Мясоедово по-прежнему являлась первостепенной. А для этого было необходимо создать здесь прочную, а значит, в первую очередь эшелонированную систему обороны. Но добиваться этого становилось все труднее и труднее. Немцы уже преодолели главную полосу 7-й гв. А и вышли к рубежу 69-й А, который не был столь же тщательно подготовлен в инженерном отношении, а войска генерала Крюченкина не располагали в необходимом объеме средствами ПТО для борьбы с танковыми дивизиями. К этому моменту армия имела лишь один полнокровный противотанковый полк — 1076-й иптап и несколько батальонов ПТР. Но резервов не было и у фронта, поэтому ставка делалась на совершенствование управления войсками и перегруппировку имеющихся средств, чтобы создать относительно высокую плотность сил на опасных участках. Таяли силы и в 81-й гв. сд, особенно в ее «родных» полках.

Схема, по которой советская сторона стремилась выстроить оборону фронта между реками Северный Донец и Разумная, выглядела следующим образом. На участке Ближняя Игуменка — хут. Постников — Дальняя Игуменка — /иск/ Мелехово — МТС Шляховое — пойма р. Разумная готовились занять оборону войска двух стрелковых дивизий в два эшелона: первый — Ближняя Игуменка — Постников — Дальняя Игуменка — /иск/ Шляховое — пойма р. Разумная (92-я гв. сд), вторая — Хохлово — Шляховое — Мазикино — Ушаково (305-я сд). В узловых пунктах Шляховое и Дальняя Игуменка закапывались 148-й отп (19 Т-34 и 8 Т-70) и 47-й гв. оттп (5 Мк-4), хотя последний из-за мизерного количества танков полком назвать было трудно. Кроме того, за рубежом 305-й сд (в качестве подвижного резерва комкора-35) сосредотачивается 96-я отбр (в батальонах 45 Т-34 и Т70), седлая дорогу Шляховое — Сабынино. А наиболее опасный участок: Дальняя Игуменка — хут. Постников — /иск/хут. Андреевский, по которому враг уже наносил удар танками 7 и 8 июля, — планировалось усилить как можно большим количеством артиллерии и иных средств ПТО.

Теперь посмотрим, как воплощался на практике этот замысел, и удалось ли его полностью реализовать. В 21.00 8 июля, когда еще шли напряженные бои в Мелехово, генерал С.Г. Горячев подписал частный боевой приказ № 5, в котором поставил полковнику В.Ф. Трунину задачу: вернуть утраченные позиции 280-го гв. сп и стабилизировать фронт в районе прорыва. «92 гв. сд с 96 тбр, 148 отп и 122 батальоном ПТР в течение ночи на 9 июля восстановить первоначальное положение 280 гв. сп и не допустить распространения пехоты и танков противника в направлении Мелехово — Шляховое, — гласит документ. — 276 гв. сп вывести из района Старый Город и прикрыть им разрыв между 282 гв. и 280 гв. сп на рубеже: северо-западный берег, лог Белого Колодезя с задачей: не допустить выхода танков и пехоты противника на шоссе Старый Город — Дальняя Игуменка» [468].

Прикрыть разрыв между полками на тот момент было чрезвычайно важно. В обороне фронта образовалась хотя и незначительная, но брешь, так как за Мелехово сплошной полосы не было. После отхода 280-го гв. сп к Шляховому дальнейшее распространение немецких танков блокировала главным образом правильно расположенная артиллерия 280-го гв. сп, 92-й гв. сд и минные поля. Но эти средства сдерживания не могли работать долго без прикрытия стрелковых частей.

Что же касается «восстановить первоначальное положение 280-го гв. сп», то это скорее благие пожелания, а не приказ командира, который в принципе возможно выполнить. Комкор явно не имел полного представления о том, что же произошло у с. Мелехово, когда подписывал приказ. О каком восстановлении положения могла идти речь, если подразделения полка были сбиты с рубежа бронегруппами двух вражеских танковых соединений и отходили по ровной местности, под огнем на новые, подчеркну, не известные им позиции в Шляховом? Каким образом подполковник Н.И. Новиков мог в той обстановке вернуть утраченный рубеж? Только одним — контратакой, но как и какими силами ее проводить? Ведь он толком не знал, где находятся его подразделения и в каком они состоянии. Батальоны отходили под напором превосходящих сил (танков!), бои у Шляхового продолжались до полуночи, причем не только на окраинах, но пока приказ шел из штаба корпуса, немцы вошли в село. После напряженного суточного боя боеприпасы были на исходе (комкор знал об этом, в приказе дано распоряжение его пополнить). В сложившейся ситуации в первую очередь было необходимо собрать личный состав, вывести на рубеж и начать укреплять его артсредствами, параллельно проводя разведку и подтягивая тылы.

Таким образом, обстановка на острие главного удара 3-го тк (Дальняя Игуменка — Шляховое) вечером 8 июля была предельно сложной и чревата тяжелыми последствиями. Ее стабилизировать мог лишь подход 305-й сд полковника Васильева. Однако в указанное командованием фронта время, 20.00 8 июля, она там не появилась. В этот момент колонны ее частей только выходили на марш из прежнего района.