Очерки по истории русской церковной смуты - Краснов-Левитин Анатолий Эммануилович (читаем бесплатно книги полностью TXT, FB2) 📗
Обновленческая церковь также вынуждена была, чтобы не отпугивать верующих, вернуться к старому стилю. К 1924 году за новый стиль еше держалась группа Красницкого (в 1929 году и он перешел на старый стиль) и «Союз церковного возрождения» с епископом Антонином во главе. Кроме того, следует назвать еще несколько обновленческих приходов, где новый стиль был введен в порядке эксперимента (в Ленинграде по новому стилю до 1928 года служили в двух храмах: Захарие-Елизаветинском и Пантелеймоновском). Так что все «восторги» Евдокима по поводу признания нового стиля Константинополем оказались, по меньшей мере, необоснованными.
Более интересна вторая половина послания, где речь идет о предполагаемом Вселенском Соборе.
В 1923 году в Константинополе открылось Предсоборное совещание. Вселенский Собор был назначен на 1925 год.
Когда читаешь об этих проектах, как-то внезапно, точно Афродита из морской пены, появившихся на берегах Босфора, невольно чувствуешь какой-то странный пробел. Если бы в 1913 году кто-нибудь предсказал, что через десять лет Константинопольский патриарх выступит с предложением о созыве Вселенского Собора, то такого фантазера приняли бы, по меньшей мере, за шизофреника. Самое понятие «Вселенский Собор» было столь основательно забыто на православном востоке, что для его объяснения надо было бы обратиться к энциклопедическому словарю [58].
Однако мировая война открыла все шлюзы, перемешала все фигуры, неожиданно всплыли на поверхность понятия, казавшиеся похороненными навсегда.
Мировая революция, которую с замиранием сердца ожидали тогда многие, в действительности уже произошла, так как мир стал другим после событий 1914–1918 гг., стала другой и Вселенская Церковь. Это изменение не было медленным и постепенным — оно было быстрым и мгновенным, как вспышка молнии. Говоря словами Гегеля, изменение произошло путем резкого скачка.
И в этом внезапно обновленном мире Церковь впервые за 1100 лет ощутила потребность во Вселенском Соборе.
25 ноября 1924 года в Москве архимандритом Василием Димопуло был получен следующий документ:
«Извещение о Вселенском Соборе
Ваше Высокопреподобие!
Отец архимандрит Василий, настоятель Патриаршего в Москве подвория св. Сергия и представитель Вселенского Престола в России, Ваше Высокопреподобие от души благословляем.
Согласно с решением собравшегося здесь, в прошлом году, Всеправославного съезда нашею Великою Христовой Церковью было определено и сообщено ею остальным православным церквам решение о том, чтобы в будущем 1925 году в память 1600-летия 1-го Никейского Собора собрался по общему желанию, выраженному уже единогласному мнению всех братских автокефальных православных церквей, Вселенский Собор для рассмотрения разных вопросов первостепенной важности, разрешение коих является спешным и абсолютно необходимым. Причем местом Собора, согласно с выраженным мнением Святейших патриархов Александрийского, Анти-охийского и Иерусалимского, определен церковью святой град Иерусалим.
Сообщая об этом вам и посылая при сем копию программы подлежащих рассмотрению вопросов, выработанных уже нашею церковью и сообщенных уже и другим церквам, поручаем Вашему преподобию довести об этом до сведения тамошних надлежащих церковных кругов и желаем Вам многих лет здравия и спасения.
1924 года ноября 25 дня. Председатель Священного Синода Митрополит Никейский Василий. Вселенская патриархия. № 4500». (Церковное обновление, 1925, № 2, с. 10.)
К этому документу были приложены следующие тезисы:
«Программа работ
будущего Вселенского Собора 1925 года во Святом граде Иерусалиме (Перевод с греческого).
Общие вопросы.
1. Обозрение всего церковного законодательства, канонического права и применение его к настоящему положению церкви.
2. Стремление всеми мерами к общению и соединению в Христовой любви со всеми христианскими церквами.
Частные. I. Догматические.
1) Догматы 7 Вселенских Соборов остаются незыблемыми.
2) Критика богословов на догматы веры.
3) Символические книги православия (Исповедание Митрофана Критопуло, Петра Могилы, Синода в Яссах, в Иерусалиме и др.), так как они содержат толкования и взгляды на догматы, сложившиеся после Вселенских Соборов, то они требуют точного определения и утверждения Вселенского Собора.
4) Такого же утверждения требуют и различные учения Православной Церкви, до и после падения Константинополя (напр. таинства, о Пресуществлении и др.)
5) Определение официального исповедания православной веры.
6) Крещение еретиков.
II. Административная организация церкви.
1) Значение Вселенского Собора православной Церкви и определение времени созыва такового.
2) Административные и местные соборы поместных церквей.
3) Обмен мнений между поместными церквами относительно возникающих чрезвычайных вопросов и способ выполнения (?) их.
III. Богослужение.
1) О богослужебных и церковных книгах.
2) Божественная проповедь.
3) Типикон.
4) Время молитвы.
5) Посты (вид и продолжительность их).
6) Священные одежды и сосуды.
7) Иконопись и пение. IV. Священный клир.
1) Образование и хиротония его (достоинства, возраст, авторитет и прочее).
2) Подробнейшее определение обязанностей и прав каждой из трех степеней священства.
3) О браке клириков.
4) Одеяние клириков в церкви и вне церкви.
5) Священные монастыри и монахи.
V. Календарь.
1) Определение Пасхалии и календаря на основании совершившихся уже научных работ.
VI. Разные.
1) Национально-канонические церковные вопросы. Вселенская патриархия.
С подлинным верно.
Представитель Вселенского патриарха архимандрит Василий Димопуло. (Там же, с. 11.)
Стоит лишь прочесть вышеприведенную программу для того, чтобы убедиться в ее совершенной неудовлетворительности.
Авторы программы точно писали ее, находясь в безвоздушном пространстве. Так, совершенно непостижимо, каким образом умудрились они забыть о существовании Российской Церкви. Создается впечатление, что в своем «прекрасном далеке» они совершенно забыли о России и Российской Церкви. Характерно, например, что в параграфе о символических книгах (пункт 3 раздела I) даже не упоминается катехизис митрополита Филарета — наиболее известная символическая книга русской церкви. Тщетно было бы искать во всей программе какого бы то ни было намека на специ
фические проблемы, волнующие самую многочисленную поросль православной церкви.
Тем не менее в Троицком подворье уцепились за этот проект и подняли вокруг него невероятную шумиху. Совершенно неожиданно митрополит Евдоким решил сделать будущий Вселенский Собор орудием для грандиозной политической спекуляции в целях возвышения обновленчества.
С осени 1923 года непрерывно носились слухи о новой сессии Поместного Собора, официально не распущенного. Сессия неоднократно назначалась и каждый раз вновь откладывалась: помимо ряда чисто формальных обстоятельств (уход главных руководителей Собора — Антонина Красницкого и др.), Собор был настолько дискредитирован в общем мнении, что всякое возвращение к нему имело бы самые отрицательные последствия для Синодальной церкви.
И вот митрополиту Евдокиму пришла в голову остроумная мысль — созвать новый обновленческий Собор в Москве под именем Великого Предсоборного Совещания. Это было эффектно и оригинально: ведь во всей истории Русской Церкви еще не было столь высокого собрания. Кроме того, по самому характеру совещания от него тянули бы многоразличные нити за границу, и прежде всего это был значительный повод для того, чтобы укрепить связь с Константинополем.
Великое Предсоборное Совещание было назначено на июнь 1924 года; в предвидении совещания началась лихорадочная деятельность в Стамбуле. Советское посольство, архимандрит Василий Димопуло, митрополит Евдоким исписывали вороха бумаги, чтобы побудить Вселенского патриарха признать Синод и прямо и недвусмысленно выступить в поддержку обновленческого движения.
