Англо-Бурская война (1899—1902) - Дойл Артур Игнатиус Конан (книги бесплатно полные версии txt) 📗
В апреле Критцингер двинулся на север, в Колонию Оранжевой Реки, чтобы посовещаться с Де Ветом, но в конце мая он вернулся, ведя с собой 200 человек. В течение этого месяца происходили постоянные стычки между различными отрядами, было совершено много трудных переходов той и другой стороной, но не было ничего, что можно было бы назвать явным успехом.
В начале мая в Европу отбыли два пассажира, путешествие каждого из которых может считаться историческим. Первый — измотанный работой вице-консул, который обладал способностью предвидеть опасность и мужественно встретить её. Усталое лицо Милнера и преждевременно седеющие волосы свидетельствовали о том сокрушительно тяжёлом бремени, которое лежало на нем в течение этих трех, наполненных событиями лет. Тихий учёный, он, казалось, больше подходил для спокойной академической жизни, чем для той бурной доли, которую определил ему мистер Чемберлен. Цветок английского университета, с тихим голосом и типичным обликом городского жителя — трудно было представить, какое впечатление он произведёт на тех грубых типов, которыми особенно изобилует Южная Африка. Но за сдержанностью джентльмена скрывалось высокое чувство долга, исключительная ясность мышления и нравственная смелость, которая повелевала ему отправляться туда, куда указывал разум. Приезд на трехмесячный отдых в Англию предоставил возможность его соотечественникам замечательным образом продемонстрировать преданность и уважение. В августе, теперь уже как лорд Милнер, он вернулся к своим великим трудам, чтобы создать объединённое и лояльное содружество стран Южной Африки — цель всей его жизни.
Вторым путешественником, отплывшим через несколько дней после губернатора, была госпожа Бота, супруга бурского генерала, которая отправилась в Европу как по личным делам, так и с политическими целями. Она привезла Крюгеру подробный отчёт о состоянии страны и рассказ о бедственном положении бюргеров. Её миссия не имела видимого эффекта, и изнурительная война, истощающая британцев и гибельная для буров, продолжалась.
Вернёмся к обзору операций на Капе. Первое добытое очко принадлежало захватчикам, поскольку отряду Малана удалось 13 мая разгромить сильный патруль Мидлендских конных пехотинцев — местных колониальных войск, к югу от Марисбурга.
Шесть убитых, одиннадцать раненых и сорок один пленный — результат его победы, которая обеспечила ему запас оружия и боеприпасов. 21 мая группа Крэбба столкнулась с Лоттером и с Латеганом, но эта перестрелка не имела никакого позитивного результата.
Конец мая ознаменовался значительной бурской активностью в Капской колонии, что совпало с возвращением Критцингера с севера. Хейг на какой-то момент отодвинул Шиперса с крайней южной точки, которой тот достиг, и теперь он находился в дистрикте Грааф-Рейнет; но на другой стороне колонии неподалёку от Кенхарта появился Конрой; 23 мая он участвовал в оживлённой перестрелке с отрядом пограничных разведчиков. Главное бурское соединение под командованием Критцингера находилось в центре; однако и в дистрикте Крадок наблюдалась такая концентрация сил, что становилось ясно: намечается какое-то крупное предприятие. Вскоре оно приняло конкретные очертания, поскольку 2 июня, совершив быстрый манёвр большими силами, бурский лидер бросил свои войска на Джеймстаун, разбил охрану города, состоящую из шестидесяти горожан, и разграбил город, захватив столь необходимые ему припасы и его лошадей. Британские части наступали ему на пятки, однако через несколько часов буры покинули опустошённый город и вновь исчезли в горах. Шестого июня британцам наконец-то слегка улыбнулась удача, поскольку в этот день Скобелл и Лукин в дистрикте Баркли-Ист неожиданно напали на лагерь, захватив двадцать пленных, 166 лошадей и вернув часть награбленного в Джеймстауне. В тот же день Уиндхэм похожим способом расправился с Ван Риненом под Стейнсбургом, захватив двадцать два пленника.
8 июня верховное командование операциями в Капской колонии принял на себя генерал Френч, который с этого момента маневрировал своими многочисленными войсками в соответствии с определённым планом, главной целью которого было отбросить противника на север. Однако прошло некоторое время, прежде чем его диспозиции принесли свои плоды, что объяснялось тем, что у неприятеля и лошади были лучше, чем у преследователей, и, в отличие от англичан, буры не были отягощены различными грузами. 13 июня молодой и дерзкий бурский командир Шиперс (который в этом возрасте мог бы быть только младшим лейтенантом в Британской армии), совершавший со своим небольшим отрядом набеги на Муррисбург, захватил патруль. 17 июня Монро с разведчиками Ловата и конной пехотой Бетьюна провёл успешный бой под Таркастадом, но три дня спустя невезучие Мидлендские конные пехотинцы были неожиданно атакованы войсками Критцингера в Ватерклуфе, что в тридцати милях к западу от Крадока, и жестоко разбиты. Во время этого неудачного боя они потеряли десять человек убитыми, одиннадцать ранеными, а шестьдесят шесть бойцов попали в плен. Похоже, миф о том, что колониальные войска отличаются большей бдительностью, чем регулярные, вновь был опровергнут.
В конце июня Фуше — один из наиболее предприимчивых партизанских командиров, совершил бросок из Баркли-Ист в туземные резервации Транскея, чтобы добыть лошадей и пополнить запасы. Это был отчаянный шаг, поскольку наивно было надеяться, что воинственные кафры допустят разграбление своей собственности и не окажут сопротивления, а как только ассегаи обагрятся кровью, невозможно предсказать, как далеко может зайти дело. Британское правительство даже в самые мрачные времена неуклонно сдерживало эти воинственные народы — зулусов, свази и басуто — у которых были свои старые счёты с Амабуном. Рейд Фуше был остановлен, прежде чем смог привести к серьёзной беде. Горстка Гриквалендских конных пехотинцев обороняла направление, а опытные колониальные солдаты Далгети стремительным броском оттеснили его назад, к северу.
Хотя и удалось несколько задержать Фуше, но он все ещё представлял собой грозную силу; 14 июля его войска предприняли серьёзную атаку в окрестностях Джеймстауна, напав на отряд Коннотских рейнджеров, сопровождавших обоз. Майор Мор оказал упорное сопротивление и в конце концов, после нескольких часов боя отбросил врага и захватил его лагерь. Семеро убитых и семнадцать раненых — таковы были потери британцев в этой отчаянной схватке.
10 июля генерал Френч, осмотрев с высокой вершины обширное поле предстоящей операции, с помощью своего гелиографа передал на сотни миль приказ об объединении четырех колонн в долине, где, как ему было известно, скрывался Шиперс. Из собственного письма бурского командира нам известно, что в это время его отряд насчитывал 240 человек, из которых сорок были гражданами Оранжевой Республики, а остальной контингент составляли колониальные мятежники. Креве, Уиндхэм, Доран и Скобелл — все откликнулись на призыв командующего, но Шиперс был весьма изобретателен и находчив, а длинное ущелье с отвесной стороны холма предоставляло ему путь к отступлению. Эта операция продемонстрировала новую тактику британских войск, которые, оставив свои орудия и грузы, смогли передвигаться быстрее. Основному отряду удалось скрыться, но двадцать пять замешкавшихся были взяты в плен. Операция проводилась среди холмов, в тридцати милях от Грааф-Рейнета.
21 июля между Крэббом и Критцингером произошла перестрелка в горах, неподалёку от Крадока; здесь буры оказались достаточно сильны, чтобы удержать свои позиции. Но в тот же день под Муррисбургом отважный колониальный артиллерист Лукин с девятью десятками солдат натолкнулся на 150 бандитов Латегана и захватил десять человек и сотню лошадей. 27 июля небольшая группа имперских йоменов, несмотря на оказанное ими смелое сопротивление, была захвачена крупным отрядом буров у Дорн-Ривер, в другой части Колонии. После боя кафрские разведчики из британских частей были хладнокровно расстреляны захватчиками. Нет никакого оправдания бурам за неоднократные убийства цветных, поскольку они сами с начала войны использовали кафров для различных целей, кроме непосредственного участия в боевых действиях. За время войны люди очень ожесточились по сравнению с тем, какими они были в самом её начале. Длительное напряжение вызвало ожесточение обеих сторон, но казни мятежников, осуществляемые британцами, хотя об этом и приходится сожалеть, можно признать неотъемлемым правом воюющей стороны. Достаточно вспомнить о том, что британцы прощали бурам их использование британской формы, множественные нарушения данного слова, постоянное использование разрывных пуль, злоупотребления в системе пропусков и оскорбление Красного Креста, — и тогда невозможно будет обвинять британцев за некоторую жестокость, с какой они ликвидировали вооружённое восстание на территории их собственной Колонии. Если время от времени и применялись чересчур суровые меры, то это лишь после того, как мягкие были испробованы, но не дали желаемого результата. Пятилетнее лишение права участия в выборах — самое мягкое наказание, которое империя когда-либо налагала на мятежный народ.
