История Византийской империи. Том 1 - Успенский Федор Иванович (электронная книга TXT) 📗

Назначенный на такую должность чиновник (место жалуется всегда даром, дабы и он всегда был непричастен взяток и довольствовался казенным содержанием) должен относиться к своим подвластным справедливо, нелицеприятно и решительность растворять человеколюбием. Он заботится об изгнании из области проступков человекоубийства, блуда, похищения дев и об уничтожении всяческой неправды и должен наказывать по нашему закону тех, кто окажется виновным в этих преступлениях, и никому не делать поблажки, но по отношению ко всем соблюдать одинаковую справедливость, согласно нашим законам, и приучать наших подданных жить и управляться по законам. Так что не позволяется жителям провинции приходить сюда из-за неважных дел и утруждать нас, но прежде должен выслушать и разобрать дело сам правитель (§ 2). Обязанности его не ограничиваются вышеизложенным, на его попечение возлагается благосостояние городов. Он должен наблюдать за делами городов и не допускать, чтобы они терпели в чем ущерб: исправлять каналы для воды, наблюдать за исправностью мостов, стен и дорог; принимать меры, чтобы бывающие в области сборщики не обременяли в чем наших подданных, и не усвоивать себе недавно укоренившегося дурного обычая издавать распоряжения на счет стеностроительства и исправления путей и других бесчисленных поводов… С целью снова видеть провинции густонаселенными и в видах достижения того, чтобы стекающаяся сюда масса народа не опасалась возвратиться в места своего обитания из-за злобы местных властей, мы постановили законом, чтобы твое превосходительство пользовалось соединенной властью над Писидией, военной и гражданской, и одинаково имело заботу о гражданском и военном управлении (§ 3).

Титул назначаемого в Писидию администратора будет претор Юстиниан Писидии. Ему подчиняется преторианская стража или полицейский отряд в сто человек. Отличия власти его: серебряное кресло, секира и связка прутьев и военная власть{10}. Для того пожалована ему власть над военными людьми, чтобы он учил их и упражнял, и приготовлял к действиям против разбойников, и укрощал нравы наших подданных, и не позволял городам производить смуту и жителям деревень слишком вольничать по отношению к казенным интересам{11}. Власть претора Писидии вносится в ранг сиятельных архонтов, так что все привилегии, свойственные прежним викариям, а нынешним комитам юстиниановским Фригии, Пакатианы и первой Галатии и комиту Востока, усвоятся и ему. Он носит титул сиятельного архонта, и возбуждаемые им апелляционные дела разбираются здесь, будучи вносимы в суд епарха и заслушаны в присутствии квестора нашего божественного двора (§ 4). Содержание претору Писидии с поголовного и хлебного обложения – солидов 300». Приведенное содержание новеллы о назначении и правах претора Писидии может быть рассматриваемо в смысле гораздо более широком, т.к. оно легко прилагается к губернаторам всех провинций, которые подверглись преобразованию в этот период. Таким образом, с теми же самыми целями усилены были соседние с Писидией провинции: на востоке Ликаония, на юге Памфилия. Приобретают интерес лишь некоторые подробности, какие законодатель находил нужным вставить в издаваемые им акты. Так, в новелле, трактующей о правах и обязанностях модератора Еленопонта{12}, Юстиниан дает сведения о сделанных им приобретениях у Кавказских гор. Две провинции, Понт Полемона и Еле-нопонт, расположены были по южному побережью Черного моря, от Синопа на восток. Признавая, что обе эти провинции, заключавшие в себе 13 городов, не были значительны, и что соединением их в одно управление может быть достигнута польза для обеих областей, Юстиниан присоединяет, что за границей византийской провинции приобретены им Лазика с городом Петрой, равно как у персов отнятые города{13}, находившиеся, по всей вероятности, в так называемой персидской Армении. Затем следовала земля цанов и независимые племена: сванеты, скимны, апсилы и авазги. При организации провинции Армении законодатель упоминает о варварском законе, в Армении действующем, по которому женщины исключаются из права наследования. Вводя обязательно действовавшие в империи по этому вопросу законоположения, Юстиниан прибавляет: «Для того и послали мы к ним наши законы, чтобы согласно с ними они устраивали свою жизнь»{14}. Но в организации Армении был нарушен принцип централизации, как это видно из устройства четырех провинций этого имени{15}. Лежащие ближе к Константинополю черноморские провинции Гонориада и Пафлагония также подверглись преобразованию и подчинены одной гражданской и военной власти в лице претора Пафлагонии. Эта провинция находилась в соседстве с Вифинией, и уже при Юстиниане границы их не имели строгого разделения{16}.

Как в самой редакции новеллы нельзя не видеть некоторой неупорядоченности, выражающейся в многословии и в частых повторениях уже сказанного, так и в практическом их применении замечается неустойчивость. Император не раз прибегал к отмене ранее принятых распоряжений, хотя бы, например, в организации Еленопонта и Армении, то соединяя, то снова раздробляя раз установленные провинции. Между рассматриваемыми законодательными памятниками наиболее выражает характер Юстиниана его эдикт об управлении Египта и Александрии{17}. Реформы управления в Африке введены были с 1 сентября 534 г.

Во главе гражданского управления провинции поставлен префект претории, которому подчинены все области гражданской жизни: администрация, законодательство, правосудие и финансы. Огромный штат чиновников и семь административных округов служили внешним выражением вновь созданного порядка вещей. Стоит остановиться здесь вниманием на том, что в Африке проведено было Юстинианом полное разделение гражданской и военной власти, между тем как в то же самое время в Азии и частью в Европе рядом новелл устанавливаются абсолютная пригодность и неизбежность для блага империи централизации провинциальных административных округов и соединение военной и гражданской власти в одних руках, – таков основной мотив рассмотренных выше законов, изданных в 535 и в ближайшие годы. И тем любопытней это явление, что Африка была недавно завоевана и нуждалась в сильной военной охране. Фактически, однако, теоретическая постановка дела скоро была заменена входившим по всей империи в обычай соединением гражданской и военной власти. И действительно, начиная уже с 535 г., как префект Соломон был главнокомандующим всей африканской армии, так и сменивший его в 536 г. патрикий Герман, племянник Юстиниана, совмещал в себе всю полноту гражданской и военной власти.

Можно таким образом полагать, что, несмотря на внешние формы, в существе та же эволюция совершается и в Африке, что и в других частях империи. Здесь ход вещей привел к образованию особой степени централизации гражданской и военной власти в лице экзарха{18}.

Упомянутый выше эдикт касается одной части африканской диоцезы, именно Египта, и обращает на себя внимание по специальному значению Египта и Александрии для Константинополя. Имеем в виду то обстоятельство, что Египет играл важную роль в хозяйстве империи, т.к. хлебное продовольствие Константинополя зависело, главным образом, от своевременного и правильного подвоза хлеба из египетских портов и преимущественно из Александрии. Понятна поэтому забота правительства хорошо поставить эту столь важную статью египетской администрации.

И действительно, в приводимом ниже законе встречаем весьма любопытные подробности как вообще о генерал-губернаторе двух провинций под именем Египта I и II и вместе города Александрии, так и об организации поставки хлебных грузов, которая вводит нас в существо этого первостепенного в жизни столицы империи вопроса: «Если от нашего внимания не ускользают и самые незначительные дела, то тем больше внимания мы должны уделять важным вопросам, имеющим государственное значение, и не оставлять их без должного рассмотрения и упорядочения. Итак, принимая во внимание, что в прежнее время казенные сборы пришли в такое замешательство в египетском округе, что здесь положительно не имели представления о состоянии этого дела в стране, мы удивлялись беспорядочному ведению его, пока Господь не благоволил предоставить его нашему попечению. Доставка хлеба из Египта совсем приостановилась; плательщики утверждают, что с них все стребовано, деревенские старосты{19}, обыватели, сборщики и, в особенности, местные власти так запутывали это дело, что оно никому не могло быть известным, оставаясь выгодным для всех, непосредственно к нему прикосновенных. Итак, в убеждении, что нам никогда бы не удалось осветить и надлежащим образом поставить это дело, если бы оставили его не выделенным из состава других дел, мы решились августалия, заведующего управлением Египта, ограничить в области его ведения и направить его внимание на скромные заботы. Вследствие того повелеваем, чтобы августалий властвовал как Александрией, так и обеими провинциями Египта, за исключением городов Менелаита и Ма-реота. Так как Александрия есть большой и многонаселенный город, то августалию принадлежит в нем и военная власть, дабы не было разделения на две власти, и дабы один муж владел этим постом, имея под своей командой и всех стратио-тов, как расположенных в Александрии, так и в обоих Египтах (§1). Он должен иметь попечение о благосостоянии города и предупреждать могущие быть в нем беспорядки. В его личном подчинении находится отряд военных людей в составе 600 человек (§ 2). Повелеваем, чтобы главной заботой чиновника, имеющего титул августалия, была правильная организация дела перевозки хлебных грузов, так что как сам сиятельный августалий, так и подчиненный ему военный отряд, под личной ответственностью и под гарантией имущественной, всю заботу полагает на то, чтобы собрать указанный хлебный груз и послать его в установленное время. Он обязан как стребовать хлебные взносы с Египта, так неукоснительно принять хлеб и погрузить на суда и своевременно отправить его в столицу в том количестве, какое установлено хлебным законом. Точно так же и тот продовольственный запас, который мы жалуем городу Александрии, он должен собирать с Египта и с других мест и употреблять его на содержание города (§ 4). Что касается хлеба, доставляемого из мест, ему не подчиненных, он без промедления должен принимать его и направлять в столицу, принимая самые строгие меры, чтобы не производилось вывоза из подчиненных ему городов и епархий, ни из мест и пристаней и устьев рек, прежде чем хлебный караван не отойдет от города Александрии, разве только по особенному разрешению нашего величества или по распоряжению твоего приказа (§ 5). Если же, однако, египетский хлеб не будет отправлен из Александрии в столицу до истечения августа месяца, и если Александрия не будет снабжена продовольствием в сентябре месяце, да будет известно, что твое управление подвергается штрафу по расчету в одну номисму на каждые недостающие три артавы – одинаково чиновник и простой обыватель и его наследники и заместители, пока не взыскана будет вся недостающая сумма – на три артавы одна номисма (§ 6). Поелику же забота о поставке хлебного каравана нераздельно связана с статьей о корабельной подати, необходимо и об этом поставить решение, чтобы всему предприятию уделить должное внимание. И прежде всего лицо, приставленное для сбора пошлины с кораблей, не имеет права вмешиваться во все роды казенных пошлин и некоторым плательщикам делать поблажки за уплату взятки, и вследствие этого наносить ущерб казне, а с других брать пошлину свыше меры и, таким образом, вносить в это дело беспорядок (§ 7). Так как твоя неусыпная заботливость поставила нас в известность, что всего в александрийской гавани собирается с кораблей восемь мириад номисм (80 000), и что хлебный караван составляет восемьсот мириад [19] (т.е. восемь миллионов), постановляем, чтобы сборщику корабельного выдавалась сумма в 80 000 номисм с подчиненных провинций, городов и мест. Таким образом, сиятельный августалий и подчиненный ему полицейский отряд произведут сборы с городов, мест и лиц корабельной пошлины, назначенной с Александрии и двух Египтов. Эта сумма собирается под личной ответственностью августалия и сборщика корабельной пошлины, который распоряжается с ней по установленному обычаю и выдает плату корабельщикам за поставку хлебного каравана» (§ 8)