Записки из скорой помощи - Шляхов Андрей Левонович (библиотека книг бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗
– Я, по его мнению, слишком долго читал трудовой договор, прежде чем подписать, – ответил Эдик. – Он даже слегка нервничать начал, про очередь у кабинета вспомнил.
– А ты чего? – поторопила рассказчика Вера.
– Ничего – сказал, что в институте учили читать то, что подписываешь. Он ответил, что навряд ли из меня получится хороший выездной врач, а я сказал, что на худой конец устроюсь куда-нибудь заведовать кадрами.
– Так и сказал? – не поверил Данилов, а Вера только ахнула.
– Да, – скромно подтвердил Эдик.
– Наш человек! – в приливе чувств, Вера хлопнула стажера по плечу.
Тот слегка поморщился – хрупкая, изящная девушка, натренированная за шесть лет работы на «скорой», обладала прямо-таки недюжинной силой.
– Готовься – за первый же косяк огребешь строгий выговор с занесением в личное дело, – предупредил Данилов. – Сыроежкин злопамятен, как кардинал Ришелье.
– От судьбы не уйдешь, – махнул рукой Эдик. – А у вас, Владимир Александрович, выговоры были?
– Семь штук, – ответил Данилов. – Причем, как правило, не за то, за что следовало. Например, первый свой выговор я получил за то, что у меня в машине были посторонние.
– Пассажира подвезли?
– Нет, отвез старичка с нестабильной стенокардией в госпиталь инвалидов войны, причем не в наш, а в тот, что в Медведково. Дедушка без жены ехать наотрез отказывался, а что ей было в госпитале делать, после того как я ее мужа в реанимацию сдал? В два часа ночи? Ну, мы ее обратно и прихватили – все равно по пути.
– Помню, – вмешался Петрович. – Ночью дернул меня черт поехать через город, а не по кольцу, и на Таганке, возле бывшего ресторана «Закарпатские узоры» нас линейный контроль и тормознул. Посторонний в салоне – всем по шапке, то есть по выговору.
– Благими намерениями… – вздохнул Данилов.
Некоторое время они ехали молча. Когда машина свернула на Формовский проезд, Вера спросила:
– Ингалятор брать?
– Естественно, – отозвался Данилов. – Язов по дури не дернет – лечить будем в полном объеме.
У подъезда стояла машина тринадцатой бригады. Длинноволосый молодой водитель Бутаков так увлеченно слушал свой любимый «хэви-метал», что не сразу заметил появления коллег.
– Ромка! Аккумулятор посадишь! – на весь двор рявкнул Петрович. – Выруби магнитолу!
Бутаков не отреагировал. Петрович нехорошо помянул его родителей, и вылез из машины на разборку, к которой его обязывала бригадирская должность…
Не купируемый отек легких – это ужас. Как для больного и его родственников, так и для врачей. Пена у рта, клокочущее дыхание, искаженное страданием, потное, холодное, синюшное лицо, умоляющий взгляд… Хорошо еще, если у родственников достает ума не осыпать бригаду упреками и намеками на их профессиональную несостоятельность. В противном случае работать становится еще сложнее.
Не купированный отек легких транспортировке не подлежит, и это правильно. Куда такого в машину? Сначала надо по мере возможности стабилизировать состояние больного, а уж потом везти его в стационар.
Фельдшер Язов сработал как надо – интубировал больного, подключил его к ингалятору, установил кубитальный катетер, ввел морфий, преднизолон, мочегонные. Выслушав его краткий, толковый доклад, Данилов мотнул головой в сторону двери, отпуская Язова восвояси, и склонился над больной – толстой неопрятной старухой, не мывшейся, должно быть, с прошлого года.
Больная пока находилась в сознании, но уже не совсем адекватно оценивала обстановку. В дверях маячила соседка – невзрачная женщина неопределенного возраста. Соседка вела себя хорошо – не лезла с советами, обвинениями и причитаниями. Стояла молча и только зыркала глазами туда-сюда, смотрела, чтобы «скорая» не прихватила бы чего на память о вызове.
Данилову вспомнился Юра Меркулов, доктор с подстанции, получивший лет семь назад срок за кражу золотого обручального кольца на вызове.
Юра был парнем неплохим, но, что называется, «со странностями». Излишне обидчивым и склонным к рефлексии. В один прекрасный день у Юриной жены на Черкизовском рынке вытащили из сумочки кошелек с солидной суммой денег. Неприятно, конечно, кто спорит. Юра обиделся на весь белый свет и возжелал компенсировать потерю. Он не придумал ничего лучше, как умыкнуть на первом же вызове обручальное кольцо больной, лежавшее на тумбочке. Неопытному Юре, совершавшему кражу впервые в жизни, казалось, что он провернул дельце совершенно незаметно, но больная заметила, как доктор прячет кольцо в карман. Сразу же после убытия бригады она позвонила в милицию. Видимо, в этот день оперативники изнемогали от безделья, потому что часом позже на подстанцию прибыли двое сотрудников в штатском и поинтересовались фамилией доктора, выехавшего в такое-то время по такому-то адресу.
Опытная Люся Сиротина поняла по обрывкам фраз, что доктора Меркулова ждут нешуточные неприятности и, улучив минуту, передала ему по рации, что его ждут на подстанции по поводу такого-то вызова. Кто ждет, Люся в «прямом эфире» сказать не решилась, уповая на то, что Юра поймет ее и так. Коммуникаторов – наладонников на «скорой» тогда еще не было, а свой мобильный телефон Меркулов, приходя на дежурство, запирал в шкафчике, чтобы не потерять и не разбить во время дежурства.
Незадачливый вор понял диспетчера правильно и, незаметно для окружающих – водителя и фельдшера, спрятал свою добычу за обивкой правой передней дверцы.
Дождавшись Меркулова, менты затащили его в кабинет старшего врача, бесцеремонно выставив хозяина, и битых два часа обрабатывали подозреваемого, убеждая его признаться в совершении кражи. Обрабатывали уговорами, без всякого физического воздействия, и даже без угроз. Они больше напирали на то, что красть нехорошо и на то, что, выдав им краденое, гражданин доктор может с чистой совестью жить дальше. Разумеется – на свободе.
Поддавшись на уговоры, доверчивый доктор Меркулов повел оперативников к машине и при двух понятых, прихваченных из числа свободных сотрудников подстанции, торжественно выдал им кольцо. Обрадованные милиционеры тут же надели на недоумевающего Юру наручники и увезли в отделение. На свободу он вышел только через два года и на «скорую», разумеется, не вернулся. Да его и не взяли бы.
С превратностей судьбы мысли Данилова съехали на новую начальницу.
К этому времени больная была полностью готова к транспортировке. Данилов запросил место в реанимации (с учетом состояния больной на Центре дали ближайший стационар – сто пятнадцатую больницу) и на всякий случай записал в карточке данные соседки – фамилию, имя, отчество и номер квартиры. На всякий пожарный, чтобы в любой момент можно было ответить, кто остался в квартире после отъезда хозяйки на лечение. Десять лет работы на «скорой» любого научат предусмотрительности.
– Дуй за «соплями»! – велела Эдику Вера, но, наткнувшись на укоризненный взгляд Данилова, поправилась: – Эдуард Сергеевич, принесите, пожалуйста, «мягкие» носилки.
– Вера, у тебя нет никаких шансов, – сказал Данилов, когда Эдик ушел.
– Почему?
– Потому что ты – хищница, а он не годится на роль добычи, – серьезно объяснил Данилов, перемеряя давление у больной перед транспортировкой. – Ваши отношения будут похожи на бурю в стакане. Недолгую и смешную.
– Где же девушке найти свое счастье? – Вера со вздохом потупила взор, изображая безгрешную страдалицу.
– Обрати внимание на Лешу. Он явно к тебе неравнодушен.
– Ну уж нет! – покачала головой Вера. – Одно дело съездить в выходной к нему на дачу, другое – выходить за него замуж! Как только представлю, что меня зовут Вера Могила… Бр-р-р! Оторопь берет!
– А может, он не будет настаивать, чтобы ты взяла его фамилию?
Вера не успела ответить, так как вернулся с носилками Эдик.
– Ногами вперед не выносите! – строго потребовала соседка.
– Конечно, конечно… – ответил Данилов. – Только головой!
Соседка трижды перекрестила больную.
– Я к тебе завтра загляну! – сказала она, когда больную уже выносили на лестничную площадку.
