Подъем и падение Запада - Уткин Анатолий Иванович (книги без регистрации .txt) 📗
He-Запад и суверенитет
У незападного мира есть общее объединяющее начало: он грудью стоит на Вестфальскую систему, за национальный суверенитет и категорически отвергает «современный» либеральный интернационализм — особенно идеи глобального гражданского общества или «мирового общественного мнения», оправдывающего политические и военные интервенции в дела отдельно взятых стран. Вестфальский мир 1648 г. дал Европе (а затем и всему миру) суверенное право определять религию на своей суверенной территории. В XXI в. «мир без Запада» требует добавления к религиозному суверенитету экономического, социального и культурного суверенитета.
Западный либеральный интернационализм встретил жесткое противодействие незападного мира. С точки зрения незападного мира, никакие международные организации (или союзы стран) не имеют права вторгаться во внутренние дела соседей, близких и дальних. Выражения «обязанность защищать» (гражданские права и прочее) вызывают в огромном незападном мире открытую неприязнь, особенно когда это является условием предоставления помощи и т.п. Особенно возмущает новые индустриальные страны, когда западные моральные ценности подаются универсальными. БРИК не сражается с этими ценностями. А если, скажем, американцы в этом плане очень настойчивы, то сведущие представители не-Запада напоминают выражение известного аналитика и поклонника Америки Алексиса де Токвиля, который убедительно указывал на «чрезвычайную особенность Америки, а не на всеобщность, не универсальность ее ценностей» [619].
Огромный мир Азии, Африки и Латинской Америки утверждает, что Запад — продукт могущественной, во многом привлекательной, но своей системы, своей истории и географии. И порыв Запада после окончания «холодной войны» возвеличить индивидуалистическую сущность либерального интернационализма, индивидуалистический базис глобального политического порядка вызвал в среде пяти с половиной миллионов незападных жителей Земли решительный протест. Либеральный индивидуализм может быть привлекателен, но он решительно неосуществим на большей части нашей планеты, где история и география породили иное видение «правильного и хорошего». То, что на Западе рассматривается как безусловное, в значительной части мира видится странным, если не враждебным. Общинные традиции и иные религиозные каноны смотрятся противоположно традициям индивидуальной самореализации западных обществ, не говоря уже о цивилизационных различиях.
Мировым обобщающим средством становятся рынки и мировая торговля, а не пакет философических размышлений времен Томаса Джефферсона, не обзор гражданских прав или трансцендентных моральных норм. Государства общаются друг с другом по поводу технических стандартов и торговых соглашений — они не созданы для критической оценки законодательной или электоральной системы другой страны. Они могут контактировать друг с другом по поводу систем денежного расчета или валютной стабильности, но две суверенные страны не должны обсуждать культурную политику друг друга или степень свободы прессы. Настойчивость Запада в пропаганде своих ценностей не принесла ему пользы. С 2002 г. популярность лидера Запада — Соединенных Штатов — понизилась во всех странах, за исключением Пакистана, Ливана и Индии [620].
Альянс между Россией, Индией и Китаем
Когда Е.М. Примаков был премьер-министром и посетил Пекин и Дели, он донес идею стратегического союза до руководства обоих государств. Однако позитивного отношения в Китае и Индии это предложение не встретило. Тому есть причины. Во-первых, китайцы и индусы понимают, что предложение России следовали из ее слабости, особенно в азиатском регионе. Россия пыталась скооперироваться с двумя более сильными и динамичными государствами. Ни Индия, ни Китай не желали расходовать свой вновь обретенный статус азиатских лидеров на помощь России. Примаков в стратегическом плане выглядел как слабая сторона, поэтому Индия и Китай не проявили интереса к построению подобных взаимоотношений. Они готовы покупать российское оружие, заключать иные сделки, но не желают зависеть от России, особенно от слабой России.
Во-вторых, отношения Китая и Индии не безоблачны. В начале 1960-х гг. они воевали друг с другом, и между ними продолжаются территориальные споры. Индия и Китай имеют разные точки зрения на Пакистан. Эти державы соперничают и в иных странах, например, в Бирме. Их ядерные вооружения разработаны в том числе и для использования друг против друга. Но до тех пор, пока Китай и Индия разделены высочайшими горами мира, мир между ними будет сохраняться. Каждая из этих стран рассчитывает использовать Россию в своих собственных интересах.
У Индии, конечно же, очень давние отношения с Москвой, и Индия рада была бы их поддерживать и в будущем. Однако не в том ключе, который существовал в советский период, когда отношения строились между страной третьего мира и сверхдержавой. Ныне это должны быть отношения государств, обладающих примерно одинаковыми экономическими возможностями. Китай ныне азиатская сверхдержава, и китайцы рассчитывают сохранить этот титул, по меньшей мере в первой половине XXI в. Китайцы смотрят на Индию и Россию как на региональные сверхдержавы, но именно так же они оценивают и себя. Китай старается стать гегемоном в Восточной Азии, что может повлечь проблемы для России и Индии.
Первой встречей на государственном уровне России, Индии и Китая был саммит во Владивостоке (июнь 2005 г.). Встретились руководители стран, в которых живут 40 процентов мирового населения. В сентябре 2007 г. представители этой тройки (министры иностранных дел) встретились в Нью-Дели, чтобы обсудить проблемы безопасности и экономики. Министр иностранных дел Индии Прахаб Мукерджи задал тон встрече: «Индия, Россия и Китай как страны с растущим международным влиянием могут оказать существенное влияние на глобальный мир, безопасность и стабильность». На встрече обсуждались проблемы Ирака, Афганистана, КНДР. Все три станы объявили о своей приверженности «многосторонней дипломатии» — явный намек на американское самовластие.
Одновременно страны ШОС не только отвергли просьбу Соединенных Штатов о статусе наблюдателя в ШОС, но и поддержали желание президента Узбекистана Каримова вывести американские войска из его страны, защитили его от нападок американцев, осудивших Каримова за преследование инакомыслящих — что, по его мнению, нарушало узбекский суверенитет. ШОС прикрыла Россию, когда Запад начал нападки на концепцию «суверенной демократии», выдвинутую российским руководством, косвенно прикрыла активизацию внешнеполитического курса Кремля и защиту внутреннего суверенитета российского государства.
Незападные страны укрепляют взаимовыгодное сотрудничество. Примером может служить сделка между главным производителем меди (Чили) и главным ее потребителем (Китай), по существу отдавшая чилийскую медь на много лет вперед Китаю. Индия лидирует в сделках, сделавших ее крупнейшим производителем стали (120 млн тонн в 2007 г.). И это при том, что производство стали на Западе весьма резко падает, а ее плавка растет в Китае, России и Индии.
Убедительны и другие примеры. Китай, неожиданно для Запада, взял под опеку весь Африканский континент. Как уже было отмечено, в ноябре 2006 г. Пекин пригласил руководство всех африканских стран в Пекин (приехали 48 лидеров африканских стран) и оказал им помощь. (Напомним, что американская помощь идет в прозападные страны — Израиль, Египет, Иорданию.) Форум Китай-Африка показал, сколь масштабными могут быть организационные мероприятия незападных стран-лидеров. КНР при помощи экономической и геополитической помощи словно восстановила нео-Вестфальскую систему в масштабах континента, на котором расположены 50 суверенных государств. Китайские деньги (идущие на создание инфраструктуры, развитие национальной промышленности, на энергетические проекты) были свободны от условий и требований западных инвесторов, представляющих собой вторжение во внутренние дела стран-получателей.
