Сталин и Мао (Два вождя) - Галенович Юрий Михайлович (книги онлайн полностью TXT) 📗
С 6 по 10 февраля 1954 года в Пекине работал четвертый пленум ЦК КПК седьмого созыва. В китайской печати утверждалось, что на этом форуме было вскрыто и раскритиковано то, что было названо антипартийной деятельностью Гао Гана и Жао Шуши. Было единогласно принято «Решение об укреплении сплоченности партии». Проект этого документа был подготовлен Мао Цзэдуном. В марте 1955 года ЦК КПК созвал всекитайскую конференцию, на которой было принято «Решение об антипартийном союзе Гао Гана, Жао Шуши». Гао Ган и Жао Шуши были исключены из партии и сняты со всех постов как в партии, так и вне ее.
На этой конференции Мао Цзэдун сказал, в частности, следующее:
«Появление антипартийного союза Гао Гана, Жао Шуши — это не случайное явление. Это острое проявление напряженной классовой борьбы, которая разворачивается на современном этапе развития нашей страны. Преступная цель этого антипартийного союза состояла в том, чтобы расколоть нашу партию, заговорщическими методами захватить в свои руки высшую власть в партии и в государстве и тем самым проложить путь к контрреволюционной реставрации. Вся наша партия под руководством своего сплоченного воедино Центрального Комитета уже целиком и полностью разгромила этот антипартийный союз, благодаря чему наша партия еще более сплотилась и окрепла. Это важная и великая победа в ходе той ожесточенной борьбы, которую мы ведем ради дела социализма».
Мао Цзэдун не говорил в этой речи о документе, который передал ему Сталин, а в этом документе содержались записи высказываний Гао Гана. Однако вполне очевидно, что Мао Цзэдун и Н. С. Хрущев по-разному и даже с противоположных позиций смотрели на этот поступок Сталина. Так считали в КПК.
Н. С. Хрущев, конечно же, симпатизировал Гао Гану, критикуя Сталина. Он писал: «Из-за того, что Сталин предал Гао Гана, мы лишились человека, который был настоящим другом и который мог предоставлять Советскому Союзу правдивую информацию о положении в руководстве Китая». Далее Н. С. Хрущев следующим образом анализировал ситуацию: «Почему же Сталин предал Гао Гана? Мне думается, что его на это толкнула собственная подозрительность. Как он сам говорил, он никому не верил, даже самому себе. Он считал, что рано или поздно, но Мао Цзэдун узнает о том, что Гао Ган по секрету жаловался на него, поэтому, если это всплывет, Мао сможет бросить Сталину упрек в том, что он подстрекал к выступлению против правительства Китая. Вот тогда Сталин принял решение: лучше пожертвовать Гао Ганом, чтобы завоевать доверие Мао».
Мао Цзэдун всегда следил за тем, чтобы не допустить интриг против себя. Он был недоверчив и всех подозревал. Он всегда искал предателей в своих рядах. Искал тех, кто способен передать секреты КПК и КНР иностранцам. В марте 1955 года в своей речи на упоминавшейся всекитайской партийной конференции Мао Цзэдун говорил:
«Для нашей партии дело Гао Гана, Жао Шуши — это важный наглядный урок и хорошее предостережение. Вся партия должна повысить бдительность и непременно добиться того, чтобы в партии больше не возникали такого рода явления. Гао Ган, Жао Шуши внутри партии занимались заговорщической тайной деятельностью; за спиной у своих же товарищей они вносили раздор и занимались провокациями, но публично они притворялись и маскировали свою деятельность. Они использовали совершенно гнусные методы; в истории весьма часто так действовали классы помещиков и буржуазии. Маркс, Энгельс в “Коммунистическом манифесте” говорили: “Коммунист считает для себя постыдным скрывать свою точку зрения и свои намерения”. Мы — члены коммунистической партии, не говоря уже о том, что мы партийные работники высшего звена, поэтому наша политическая деятельность должна быть кристально честной; мы должны всегда открыто говорить о своих политических взглядах; по каждому важному и большому политическому вопросу выражать свое согласие или несогласие; мы ни в коем случае не должны учиться тут у Гао Гана, Жао Шуши, то есть не должны следовать их примеру и заниматься интригами, строить заговоры». [198]
В КПК полагали, что у Мао Цзэдуна и Н. С. Хрущева были разные взгляды на вопрос о Гао Гане. Их позиции были противоположными. Мао Цзэдун считал, что настоящий коммунист не должен подражать Гао Гану и Жао Шуши и заниматься интригами, действовать заговорщическими методами. Н. С. Хрущев же проявлял полное сочувствие к Гао Гану, жалел о том, что Сталин «предал» его, жалел о «потере» «настоящего друга», который мог снабжать СССР «ценной информацией».
Спустя полтора года, 15 ноября 1956 года (то есть уже после доклада Н. С. Хрущева с критикой Сталина на XX съезде КПСС), Мао Цзэдун в своей речи на втором пленуме ЦК КПК восьмого созыва остановился на вопросе о Гао Гане. Мао Цзэдун при этом сказал: «Теперь по вопросу о поддержании тайных связей с заграницей, о передаче секретных сведений иностранцам, за границу. Есть ли у нас в Китае такие люди, которые за спиной ЦК партии сообщают информацию иностранцам? На мой взгляд, есть такие. Например, один из них — это Гао Ган. Это подтверждают многочисленные факты».
Мао Цзэдун не стал конкретно рассказывать о материале, который передал ему Сталин; вслед за тем он сказал: «24 декабря 1953 года на конференции, когда был вскрыт вопрос о Гао Гане, я объявил о том, что в городе Пекине существуют два штаба. Один штаб — это мы с вами, этот штаб действует, так сказать, на свету, при солнечном свете, открыто, он раздувает праведное пламя и поднимает чистый ветер. Что же такое второй штаб? Его можно назвать подпольным штабом или штабом в подземелье. Он тоже действует, но действует скрыто, в темноте; он раздувает неправедное пламя и поднимает нечистый ветер. Известный исторический персонаж Линь Дайюй (из романа «Сон в Красном тереме». — Ю. Г.) говорила, что дело всегда обстоит таким образом: либо ветер с Востока возьмет верх над ветром с Запада, либо, наоборот, ветер с Запада возьмет верх над ветром с Востока. (Кстати сказать, в романе «Сон в Красном тереме» под ветром с Востока имелась в виду законная жена китайского императора или первая законная жена в традиционной китайской семье, а под ветром с Запада — наложницы императора или наложницы в традиционной китайской семье; в императорском дворце в Пекине законная жена жила в восточной части дворца, а наложницы — в его западной части. — Ю. Г.) Как же обстоят наши дела в настоящее время, сейчас? Да вот как: либо тот ветер, что дует, так сказать, на свету, при солнечном свете, открыто, подавит другой ветер, который дует в темноте, скрыто; либо, в противном случае, все получится наоборот и ветер, дующий в темноте и скрыто, может подавить ветер, дующий открыто и при солнечном свете. Ведь когда эти люди раздувают свои меха и дует ветер в темноте, скрытый ветер, они имеют своей целью именно погасить, придавить наш ветер, дующий при солнечном свете; они хотят свергнуть очень многих людей».
Мао Цзэдун предостерег партийных и государственных руководящих работников высшего и среднего звена от того, чтобы они передавали секретные сведения иностранцам, за границу. Он со всей ясностью указал на то, что «так поступать нехорошо». Вслед за тем он пояснил свою мысль: «Вот мы не согласны кое с чем из того, что делается в Советском Союзе, Советским Союзом. ЦК нашей партии уже неоднократно доводил наше мнение до их сведения. Кое о чем мы еще не говорили. Мы еще скажем об этом в будущем. Но если что-то необходимо сказать, это должно делаться только через Центральный Комитет нашей партии. Что же касается того, что именуется информацией, информацией секретного характера, то ее передавать за границу никоим образом нельзя. Передача такого рода информации не принесет никакой пользы; более того, она обернется вредом. Ведь все это только разрушает отношения между двумя партиями, двумя странами. А те, кто этим занимается, сами на себя навлекают неприятности, осложнения, беду. Ведь если ты, например, действуешь за спиной у своей партии, то это всегда означает, что совесть у тебя нечиста. Если ты передал информацию секретного характера и доложил об этом, тогда и дело с концом. Но если не доложил, тогда нужно будет провести расследование, а когда расследование будет проведено и все будет выяснено, тогда тебе придется понести соответствующее наказание».
