Русская армия между Троцким и Сталиным - Млечин Леонид Михайлович (книги онлайн полные версии бесплатно TXT) 📗
Медики полагают, что язвенная болезнь чаще всего является результатом тяжелых стрессов. Стоит ли удивляться, что эта болезнь прицепилась к человеку, который столько времени провел в камере смертников?
Но ему повезло. Командующий военным округом заменил Фрунзе смертную казнь шестью годами каторжных работ. До лета 1912 года он сидел в знаменитом Владимирском централе, оттуда его перевели отбывать наказание в каторжную тюрьму города Николаева Херсонской губернии.
На каторге он был садовником, огородником, научился проводить водопровод, делать ведра, кастрюли и чинить самовары. В сентябре 1914 года его выпустили из тюрьмы.
22 сентября он писал матери из села Манзурка Иркутской губернии, которое было определено ему как место ссылки:
«Чувствуется как-то странно и дико; знаете, словно ребенок, который учится ходить. Восемь лет заключения совершенно почти отучили действовать самостоятельно. Но это скоро пройдет. После, когда осмотрюсь и разберусь в своих впечатлениях, напишу подробно обо всем. Пока же в голове у меня один туман».
Он не знал, чем заняться, собирался столярничать или учить детей. Особенно хорошо у него получались табуретки. Но постепенно приходил в себя и просил прислать ему ружье, чтобы он мог охотиться. Он собрал молодежь в хор, сам пел приятным тенором.
Ссылку Фрунзе отбывал вместе с эсером Флорианом Флориановичем Федоровичем. Тот играл ключевую роль в Политическом центре, состоявшем из эсеров и меньшевиков, который взял власть в Иркутске после свержения адмирала Колчака.
В 1922 году Федорович был одним из обвиняемых на процессе эсеров, инспирированном чекистами, которые методично уничтожали партию социалистов-революционеров. Весь процесс был построен на разоблачительных показаниях двух видных эсеров — Григория Ивановича Семенова, руководившего центральным боевым отрядом при ЦК партии социалистов-революционеров, и входившей в этот отряд Лидии Васильевны Коноплевой. Теперь раскрыты документы, из которых следует, что они оба были секретными агентами ГПУ и играли роль провокаторов.
Во время процесса Фрунзе прислал к старому товарищу своего адъютанта, передал, что хотел бы повидаться. Федорович ответил, что должен спросить мнение товарищей, и отказался от встречи. После смерти Фрунзе он жалел, что так ответил…
Уже в августе 1915 года Фрунзе бежал из ссылки, добрался до Иркутска. Ему сделали паспорт на имя Владимира Григорьевича Василенко. Он уехал в Читу, где получил место временного агента в справочном бюро статистического отдела губернского переселенческого управления. Здесь он познакомился со своей будущей женой Софией Алексеевной Поповой.
В газете «Забайкальское обозрение» Фрунзе со знанием дела писал о ходе Первой мировой войны. Эти статьи свидетельствуют о литературной одаренности автора и о его очевидном интересе к военной стратегии, что очень скоро окажется кстати.
Из Сибири он перебрался в Москву, жил у друзей. Знакомые отдали ему документы своего пропавшего без вести сына — Михаила Александровича Михайлова, и под этим именем его устроили работать от Всероссийского земского союза в Минский район. Земцы помогали правительству в снабжении действующей армии и организации ее тыла — создавали банно-прачечные отряды, питательные пункты, пошивочные мастерские. В мае 1916 года он даже поступил на военную службу «охотником на правах вольноопределяющегося 1 разряда в 56-ю артиллерийскую бригаду». В реальности занимался снабжением армии и стал заведовать хозяйственным отделом Всероссийского земского союза при 10-й армии.
После Февральской революции, в марте 1917 года, он — все еще под именем Михайлова — стал начальником минской милиции и членом Минского Совета рабочих депутатов. Он разоружил городскую милицию и выпустил заключенных из тюрьмы.
Летом 1917 года его позиции были далеки от ленинских. Владимир Ильич был безусловным сторонником скорейшего окончания войны с Германией. А Михаил Фрунзе писал в минской газете «Звезда» совсем другое:
«Задача революционной армии — остановить натиск германских войск. Не место теперь никаким сомнениям и колебаниям в ее рядах. Каждый солдат, идя ныне в бой, должен понять, что иначе поступать он не может, не подвергая гибели нашу и международную революцию…
Мы никогда не были пораженцами, как это пытаются представить наши враги… Спасая фронт, мы спасаем и нашу, и международную революцию».
Военная карьера
Осенью Фрунзе вернулся в края, где он участвовал в первой русской революции и где его знали партийные товарищи.
В сентябре 1917-го Фрунзе избрали председателем Шуйского уездного Совета и уездным комиссаром юстиции. В октябре он уже был в Иваново-Вознесенске. Именно Фрунзе после Октябрьской революции провел собрание офицеров местного гарнизона, объявил им о государственном перевороте и предложил всем принять присягу советской власти. Тем, кто отказался, рекомендовал подать в отставку. Почти все офицеры присягнули советской власти.
Михаил Васильевич не был военным человеком, но в нем проснулся интерес к военным делам. Причем он сразу заговорил о том, что советской власти нужна своя армия.
В апреле 1918 года Фрунзе писал:
«Если народ хочет жить, хочет улучшить свой быт, он должен заставить себя уважать. А для этого нужна вооруженная сила. Не та сила, которую представляла из себя наша Красная гвардия, часто недисциплинированная, не обладающая сознанием долга перед страной и революцией, и не те разрозненные, партизанские отряды, которые могут храбро погибать, но не спасать положение. Необходима организованная, дисциплинированная, технически хорошо обставленная сила».
В марте 1918 года его избрали председателем Иваново- Вознесенского губернского исполкома, затем еще и председателем губернского совета народного хозяйства.
Летом 1918 года одновременно с восстанием левых эсеров в Москве вспыхнул и мятеж в Ярославле.
14 июля из Иваново-Вознесенска Фрунзе обратился с личным письмом к командующему войсками Московского военного округа Николаю Ивановичу Муралову, сообщая, что ярославский мятеж еще не подавлен, хотя местное начальство поспешило сообщить в Москву, что все кончено:
«Главная причина — отсутствие надежного и опытного руководителя. У отрядов не было даже связи, каждый действовал самостоятельно. В войсках началась деморализация, наблюдаются случаи грабежей… Состав окружного штаба в лице Аркадьева, по-видимому, очень слаб…
Прошу лично Вас отнестись ко всей этой истории как можно серьезнее. Поставьте в известность и т. Троцкого».
Муралов, надо понимать, не только выполнил просьбу Фрунзе, поставив в известность председателя Реввоенсовета, но и положительно охарактеризовал самого Михаила Васильевича. В первых числах августа Троцкий предложил ему должность военного комиссара Ярославского окружного комиссариата по военным делам. Фрунзе 8 августа 1918-го телеграфировал Троцкому: «Случае отсутствия лучших кандидатов центре согласен тчк желательно назначение Позерна».
Он имел в виду своего товарища Бориса Павловича Позерна, студента-медика, который в 1917 году был членом президиума Минского Совета. С Позерном они встретятся: Борис Павлович был членом Реввоенсовета 7-й армии, а затем и членом РВС Восточного фронта, которым командовал Фрунзе…
Троцкий настоял на своем. В результате Василий Платонович Аркадьев, комиссар Ярославского военного округа, был освобожден от должности, и 13 августа его место занял Фрунзе.
После мятежа в Ярославле управление военного округа было переведено в Иваново-Вознесенск. В Ярославский военный округ входили восемь губерний — Архангельская, Вологодская, Владимирская, Северо-Двинская, Костромская, Иваново-Вознесенская, Тверская и Ярославская. Задача комиссара состояла в формировании новых боевых частей для Красной армии. Военным руководителем округа был генерал-лейтенант царской армии Федор Федорович Новицкий.
Активного и деятельного военкома заметили, и 26 декабря 1918 года приказом Троцкого Фрунзе был назначен командующим 4-й армией Восточного фронта.
