Эволюция военного искусства. С древнейших времен до наших дней. Том второй - Свечин Александр Андреевич
В общем, английская армия 1899 г. недалеко ушла от эпохи Севастополя, хотя в количественном отношении Англия и сумела через 40 лет после Восточной войны выставить вчетверо большее количество человеческого материала. Главные успехи заключались в лучшей организации тыла и снабжения; армия являлась целиком парламентской, и разрешение всех касающихся ее вопросов объединялось в военном министерстве. Но вербованный солдат сохранял свои отрицательные качества, недостаточную самодеятельность и недостаточную заинтересованность в военных действиях. Стрелковая подготовка английской пехоты стояла на очень низком уровне; разыскивать цели в боевой обстановке, особенно на дальних дистанциях, английский солдат был вовсе не обучен и ждал команд для залпов; к работе в разведке, в дозорах, в охранении он был мало пригоден. Чтобы представлять в бою менее заметные целя, английская армия, подобно бурам, в течение войны переоделась в защитный цвет.
Кавалерия специализировалась на сомкнутых атаках; спешенный бой она игнорировала, тем более что после неудачной войны с бурами в 1881 г. в английской армии были сформированы части конной пехоты, на которые и ложились целиком задачи спешивания. К разведочной службе английская кавалерия была вовсе не подготовлена. Полное бездействие в отношении разведки в войну с бурами оправдывалось отсутствием приличных карт. Уход за лошадьми был плох; в течение одного месяца операций кавалерийские части теряли 2/3 конского состава.
Полевая артиллерия не имела гранаты; шрапнельная трубка допускала дистанционную стрельбу только на 3 км; безвредная стрельба шрапнелью на удар могла вестись на 5½ км, фугасное действие могли давать только гаубичные батареи, стрелявшие лидитными снарядами (калибр 12,7 см, вес снаряда 22,7 кг). Ввиду недостаточной дальнобойности легких подвижных английских батарей пришлось сразу прибегнуть к заимствованию длинных пушек морской артиллерии, поставленных на импровизированные лафеты; их перевозили запряжки из 14 пар волов; недостаточная их подвижность затрудняла маневрирование англичан; отсутствие шрапнели значительно ограничивало действительность морских пушек.
По-видимому, английская военная организация такова, что судьба ее — в начале каждой крупной войны наталкиваться на тяжелые разочарования. Средний командный состав мало интересовался службой и военным; искусством и был чужд солдатской массе. Высший командный состав не имел в мирное время практики в управлении крупными войсковыми группами. Трудность вербовки солдат и возмещения понесенных в боях потерь резко давил на сознание высшего командного состава, заставляя его опасаться больших потерь.
Разбираясь детально в событиях этой войны, мы отнюдь не можем разделить той беспросветной отрицательной оценки высших английских начальников, которая давалась в европейской печати в момент самой войны. Мы встречаем ряд талантливых генералов — Робертса, Китченера, Френча, Кели-Кени и других; что касается до мужества, то английский комсостав прямо блещет им. Однако у него не было выработанных представлений о военном искусстве, определенной оперативной и тактической установки, и в течение войны английское командование прошло через все ступени оперативных и тактических воззрений, начиная от грубых ударных приемов и кончая чисто маневренными угрозами. Опасения больших потерь заставляли англичан, при неустойчивости их военных взглядов, отводить бою все менее и менее заметную роль.
Наступление буров. Английское оперативное развертывание намечалось на рокировочной линии Де Аар — Стромберг, в пределах Капской колонии; отсюда можно было, минуя препятствие, представляемое Драконовым хребтом, наступать степями вдоль железной дороги на Спрингфонтейн, Блумфонтейн и Преторию. Однако первые оказавшиеся под рукой силы англичане употребили не на прикрытие намеченного развертывания, а на защиту более ценных географических объектов, чем увеличили и их стратегическое значение. Прибывшие первыми из Индии войска, содержавшиеся в мирное время уже мобилизованными, лучшие по качеству и по втянутости в действиях под жгучим солнцем, были направлены в Наталь, представлявший значительную экономическую ценность. Здесь под начальством лорда Уайта, прибывшего из Индии, собралось до 15 тыс. англичан. Из войск, находившихся в Капской колонии, для защиты Кимберлея, его драгоценных алмазных копей и находившегося в нем Сесиля Родса, было собрано 2500 чел.; гарнизон Мефкинга был доведен до 1000 человек; всего только 4 тысячи человек составляли прикрытие района развертывания.
Буры смогли сразу выставить около 28 тыс. человек: главная группа — 18 тыс. Жубера — направлялась в Наталь; другая группа — 8 тыс. Кронье — сосредоточилась против Кимберлея; 2 тыс. буров развернулись на Оранжевой реке, чтобы вторгнуться в Капскую колонию и поднять в ней восстание. Другие силы буров предназначались для блокады Мефкинга, для охранения северной границы, для наблюдения за железной дорогой из Лоренцо-Маркез или охраняли спокойствие внутри республик.
В первые три недели военных действий буры на всех направлениях достигли важных результатов: Кимберлей и Мефкинг были обложены, рокировочная линия Де Аар — Стормберг перехвачена в нескольких местах, до 2500 повстанцев из Капской колонии присоединились к бурам; важнейший успех был одержан бурами в Натале.
Лорд Уайт решил сосредоточить свои главные силы в важном узле — Ледисмите; здесь им были собраны большие запасы. Из этого центрального пункта, охваченного полукругом неприятельской границей, Уайт предполагал действовать активно, обрушиваясь по внутренним линиям на отдельные бурские колонны, дебушировавшие из гор. Только по настоянию гражданской администрации Уайт решился выделить отдельный отряд вперед, к угольным копям Дунди. 18 тыс. буров наступали по трем направлениям, четырнадцатью колоннами. 20 октября отряд в Дунди отбил внезапное нападение буров. Но в тот же день команда буров оказалась уже в его тылу, на полпути к Ледисмиту. Высланный из Ледисмита генерал Френч нанес ей поражение; однако отряд в Дунди счел свое положение угрожаемым и отошел 25 октября к Ледисмиту; это отвечало и намерениям генерала Уайта, который хотел иметь все силы в сборе для решительного удара.
Буры, между тем, на приличном удалении вокруг Ледисмита укреплялись. Попытка перехода Уайта в наступление, предпринятая 30 октября, успеха не имела; небольшая колонна (900 человек), высланная в тыл бурам, после упорного боя, оказалась без патронов, окруженной со всех сторон и сдалась бурам. Уайт прервал наступление, не обещавшее успеха. Теперь перед ним возник вопрос: отступить ли к Дурбану, бросив все огромные запасы Ледисмита, или остаться в последнем, сознательно отказавшись от сообщений. Уайт, опасаясь невыгодного морального впечатления, которое могло произвести в Капской колонии известие о взятии Ледисмита бурами, принял решение, принесшее англичанам большие невыгоды — остаться в Ледисмите. С первых чисел ноября 10 тыс. английских войск окапывались у Ледисмита на кольцевом фронте протяжением 28 км, около 3 тыс. с генералом Френчем ускользнуло из Ледисмита в тыл.
Буры оставили для наблюдения и бомбардировки Ледисмита 7 тыс. человек, с 6 тяж. орудиями, которые окопались вне дальности английской шрапнели, на обводе в 53 км кругом Ледисмита; а остальные силы буров продолжали вторжение в Наталь.
Удивительно, как легко удалось бурам преодолеть сопротивление лучшего английского корпуса, почти не уступавшего им в численности; в трех небольших боях, имевших место, англичане каждый раз наступали, дважды одержали успех, один раз бой остался нерешенным; в результате английский корпус был сведен к нулю. Мы видим объяснение этому явлению исключительно в том, что буры принципиально тяготели к оперативному охвату, а Уайт — к сосредоточению всех сил в одной точке. Собрав свой корпус в Ледисмите, Уайт отказался от всякой свободы оперирования, и так стесненной вследствие охватывающего базирования буров. Гнусность сосредоточения, провозглашенная Мольтке, сказалась здесь, при современном вооружении, в полной мере.
