Сталин - Волкогонов Дмитрий Антонович (мир книг txt) 📗
В результате работы специальной комиссии Политбюро под председательством Молотова в январе 1930 года по настоянию Сталина было принято постановление ЦК "О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации". Эта партийная директива усилила напряженность в деревне, т.к. в соответствии с постановлением кулакам путь в колхозы был закрыт. Положение этой части крестьянства стало трагическим и безвыходным. Против кулаков принимались самые жесткие меры - полная конфискация имущества и высылка семьи экспроприируемого в отдаленные районы. Соответственно усиливались выступления кулачества против Советской власти, принимая порой большой размах. Противоправные действия против зажиточной части крестьянства породили ответную волну протеста, бандитизма, вооруженных выступлений против властей.
Насаждение коллективной формы хозяйства сопровождалось запугиванием, страхом, репрессиями, обещаниями. А ведь Октябрь создал прочные объективные предпосылки для реализации ленинского кооперативного плана: крестьяне получили землю, стали полноправными союзниками рабочего класса; был положен конец их эксплуатации. Новая, Советская власть ведь была и его, крестьянина, властью! Но методы принуждения, насилия, администрирования, которые в свое время разделял Троцкий, были использованы Сталиным в максимальной мере. Сразу же "забуксовало" зерновое хозяйство. Следом - и животноводство. А главное, была "подсечена" предприимчивость крестьянина; производительность труда в колхозах стала ниже, чем в индивидуальном хозяйстве. Последствия были исключительно тяжелыми. Во многих районах начался массовый забой скота: к 1933 году по сравнению с 1928 годом его количество сократилось в два-три раза. Чтобы помешать засаливать мясо, резко ограничили продажу соли. Сократились площади посевных земель... Сотни тысяч семей были сорваны с мест и лишились крова.
Сталину докладывали о том, что происходило в деревне. Генсек мог понять сообщения, информацию, но ему были чужды сантименты. Струны его чувств были так глубоко упрятаны, что едва ли что могло их затронуть. Он верил, что так нужно.
Однажды в редкую минуту, когда он почти заколебался в верности своего выбора, вспомнил старого бунтаря Бакунина, к которому где-то в глубине души питал уважение: "Воля всемогуща; для нее нет ничего невозможного". Сталин знал, что часто в речах, статьях, стихах его фамилия прежде всего олицетворяется со стальной волей, несгибаемым характером, твердой рукой. Волю Сталин действительно ценил в людях выше всяких "интеллигентских" добродетелей. Высокая цель для него всегда оправдывала любые средства их достижения. Он верил, что крестьяне просто не понимают, что им готовят и предлагают. Генсек не думал, что программа, которую он форсировал, часто представала как "кошмар добра". Люди, которые выступали против нее, казались ему не просто недоумками, а прежде всего политиками, неспособными увидеть всех преимуществ форсированного наступления в деревне. О том, что наступать предстояло против человека в крестьянской домотканой рубахе, часто в лаптях, неграмотного, со своими традициями и заботами, привязанного пуповиной к своему наделу, генсека не волновало. Мужик был средством достижения высоких целей. А цель - превыше всего.
Все это время, особенно с начала 1928 года (поездка Сталина в Сибирь с 14 января по 6 февраля), в Политбюро велась глухая борьба. Курсу Сталина вначале осторожно, а затем все более настойчиво противодействовал Бухарин, его поддерживали Рыков и Томский. Это не было группировкой "правых", как ее вскоре нарекут. Просто эти руководители по своим взглядам, убеждениям проповедовали более умеренный, взвешенный подход к проблеме крестьянства. Они спокойнее отнеслись к так называемому "Шахтинскому делу", на основании которого Сталин ребром поставил вопрос "быстрейшей замены, контроля" над специалистами, доставшимися стране от старого строя.
В выступлениях Сталина и Бухарина без упоминания фамилий стала содержаться критика (эзоповским языком) друг друга. Так, 28 мая 1928 года Сталин выступил в Институте красной профессуры, где Бухарин, недавно выдвинутый здесь и ставший единственным академиком из числа высших руководителей, пользовался особо большой популярностью. Генсек захотел именно здесь поставить под сомнение позицию Бухарина, представив его как "защитника кулачества" в решении крестьянского вопроса и хлебной проблемы. В своем большом выступлении, к которому Сталин тщательно готовился, он допустил несколько закамуфлированных выпадов против Бухарина. Но все поняли, кому они адресованы.
- Есть люди, - читал текст Сталин, - которые усматривают выход из положения в возврате к кулацкому хозяйству, в развитии и развертывании кулацкого хозяйства... Эти люди полагают, что Советская власть могла бы опереться сразу на два противоположных класса - на класс кулаков... и на класс рабочих...
Далее Сталин продолжал:
- Иногда колхозное движение противопоставляют кооперативному движению, полагая, очевидно, что колхозы - одно, а кооперация - другое. Это, конечно, неправильно. Некоторые доходят даже до того, что колхозы противопоставляют кооперативному плану Ленина. Нечего и говорить, что такое противопоставление не имеет ничего общего с истиной.285
Бухарин, более чем кто-либо другой, понимал, почему Сталин форсирует колхозное строительство. Из коллективного хозяйства легче изъять хлеб! И здесь Сталин не ошибался: аграрное производство, включенное в командную систему, проще заставить фактически вновь вернуться к практике "военного коммунизма". Вот некоторые данные. В 1928 году (начало коллективизации) при валовом сборе зерна 4,5 миллиарда пудов крестьяне продали государству 680 миллионов пудов. В 1932 году (валовой сбор 4,3 млрд. пудов) - государство уже получило 1,3 миллиарда пудов! При приблизительно одинаковом валовом сборе зерна государство смогло удвоить товарную массу хлеба, полученного от крестьян. Но какой ценой!
На Северном Кавказе, Украине, в Поволжье, в других регионах страны наступила полоса жестокого голода. Сегодня нет достоверных данных о его жертвах. Но ясно одно: число их очень велико. Возможно, немногим меньше, чем во время раскулачивания. И это тоже цена "аграрной революции" генсека.
