Ленинград (Героическая оборона города в 1941-1944 гг.) - Михайлов Владимир Дмитриевич (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Тысячи рабочих, инженеров, техников Кировского завода выехали в Свердловск, где создавался завод танковых моторов, и в Челябинск, где вырастал прославившийся впоследствии «Танкоград». Туда же вывозили оборудование. И все-таки в Ленинграде продолжали собирать тяжелые боевые машины, опираясь на помощь других предприятий: многие узлы и детали теперь поступали на Кировский завод в порядке кооперации с Ижорского, Металлического заводов, с «Русского дизеля». Стремясь предельно использовать собственные возможности, партийная организация кировцев выдвинула лозунг: «Каждый коммунист и комсомолец должен работать за двоих, за троих, чтобы заменить товарищей, ушедших на фронт». По августовскому плану завод должен был дать 180 тяжелых танков. Дал 207. Сверхплановые машины ГКО разрешил передать защитникам Ленинграда. В середине сентября правительство наградило орденами и медалями 186 кировцев-танкостроителей. Конструктору Ж. Я. Котину было присвоено звание Героя Социалистического Труда.
12 июля ГКО дал Кировскому заводу еще одно чрезвычайно ответственное задание: возобновить производство 76-миллиметровых орудий, крайне необходимых фронту. Чертежи, техническая документация нашлись в архиве, сразу же было создано специальное «Бюро К», взявшее на себя руководство изготовлением пушек. К числу едва ли не самых ответственных деталей 76-миллиметрового орудия относится противооткатное устройство — салазки: в них нужно просверлить и расточить 4 отверстия длиною 1200 миллиметров. На салазочный участок в 3–4 дня перебросили из других цехов около 600 слесарей и учеников ремесленного училища: под началом опытных пушкарей они взялись за ремонт станков, за изготовление недостающей оснастки. Салазочный участок набирал мощность так быстро, что скоро ему уже не хватало штампованных заготовок. Тогда часть их решили отливать, литейщики сумели за несколько суток наладить выпуск незнакомых им прежде деталей.
Всего, что требовалось для изготовления орудия, завод сделать уже не мог, и его снова выручила широкая кооперация: городской комитет партии подключил к исполнению срочного заказа еще 88 предприятий. Первые 133 орудия отгрузили уже в июле.
Так же действовал городской комитет партии теперь и в других случаях. В изготовлении мин принимали участие 16 предприятий, минометов — 15, реактивных снарядов — 14. Еще в середине июля в Ленинграде был только один завод, выпускавший боеприпасы; сырьем он пользовался — привозным. В самое короткое время те же задачи взяли на себя еще 10 предприятий, в том числе фабрика искусственного волокна, Невский мыловаренный завод, химико-технологический, Горный и Всесоюзный алюминиево-магниевый институты. 14 предприятий и организаций стали выпускать взрывчатку. Сырья им недоставало. Тогда профессор Горного института А. Н. Кузнецов предложил рецептуру новой взрывчатой смеси — синала, и Невский суперфосфатный завод освоил ее производство. Впоследствии А. Н. Кузнецову и его помощникам за их изобретение была присуждена Государственная премия.
Легкая, пищевая промышленность, промкомбинаты, артели — все работало для фронта, изыскивались подчас самые неожиданные возможности. Ликеро-водочный завод в Смольнинском районе и пивоваренные заводы отправляли на фронт бутылки с зажигательной смесью для борьбы с танками, декоративные мастерские Академического театра оперы и балета имени С. М. Кирова — бутафорские пушки, танки и самолеты, применявшиеся для обмана противника; 4-я парфюмерная фабрика — маскировочные корпуса для мин в виде обломков кирпича, кусков каменного угля или обычной гальки. Разного рода рационализаторских предложений поступало так много, что для рассмотрения их городской комитет партии образовал специальную комиссию во главе с академиком Н. Н. Семеновым.
Всего с конца июня по 10 октября 1941 года Ленинград дал фронту 335 тяжелых танков КВ, свыше 1600 орудий, свыше 6300 минометов, без малого 500 бронемашин, 1 миллион 350 тысяч артиллерийских снарядов и мин.
21 июля Гитлер, выехавший в штаб группы армий «Север», провел там совещание. Встревоженный явно затянувшейся оперативной паузой, он кричал:
— Я требую скорейшего взятия Ленинграда. Мы должны разрядить обстановку у Финского залива.
31 июля, как хотелось того Гитлеру, в наступление смог перейти только 2-й армейский корпус юго-восточной армии финнов, он с первого дня стал теснить наши части, пробиваясь к северо-западному побережью Ладоги. К удару между Нарвой и Ильменем фашисты подготовились только к 8—10 августа. Под Кингисеппом в районе Ивановского и Большого Сабека они обеспечили себе пятнадцатикратное превосходство в танках, полуторное — в артиллерии и полностью господствовали в воздухе. Утром 8 августа на позиции 2-й дивизии народного ополчения, 90-й стрелковой дивизии, Ленинградского Краснознаменного пехотного училища имени С. М. Кирова и некоторых других оборонявшихся там подразделений обрушился артиллерийский огонь такой плотности, что разрывы сливались в сплошной гул и грохот. Враг ломился вперед, не считаясь с потерями, но нигде не мог опрокинуть противостоящие ему части. Вновь, как уже было в июле, одним из объектов противоборства стало село Среднее, несколько раз оно переходило из рук в руки, ополченцы отразили здесь 16 атак.
11 августа 4-й армейский корпус финнов атаковал наши позиции на выборгском направлении, на Карельском перешейке бои теперь развернулись от Ладоги до Финского залива. Между Онегой и Ладогой маннергеймовцы рвались к Свири в надежде сомкнуться там со своими союзниками, опоясав Ленинград еще одним, дальним кольцом. 10 августа гитлеровцы перешли в наступление на Лугу и Новгород. Враг устремился к Ленинграду с пяти разных направлений. На фронте в сотни километров все пришло в движение: яростная перестрелка и грохот разрывов сливались с громыханием танков и рокотом авиационных моторов.
Больше всего фашистскому командованию хотелось бы прорваться к Ленинграду от Пскова и Плюссы, через Лугу и Гатчину по Киевскому шоссе. В районе Новой и Старой Середки фашисты даже предприняли некое подобие психической атаки. Со знаменем, рукава засучены, автоматы, прижатые к животам, заходятся в злобном перестуке. 11 цепей шли друг за другом. Георгий Федотович Одинцов, другие артиллерийские командиры позволили фашистам приблизиться максимально близко. Огонь открыли пять полноценных дивизионов. В один момент все у фашистов расстроилось, они побежали, ссыпаясь в оказавшийся поблизости противотанковый ров, заминированный нами. В какие-нибудь полчаса два эсэсовских полка были сметены с лица земли. 177-я дивизия и взаимодействовавшие с нею части, прежде всего артиллерийские, по-прежнему наглухо закрывали Киевское шоссе.
Иначе было на флангах лужской линии обороты. 12 августа в районе Ивановского и Сабека фашисты с утра выдвинули из резерва 8-ю танковую дивизию, 13 августа захватили станцию Молосковицы на железной дороге Кингисепп — Волосово — Гатчина — Ленинград, оставили позади труднопроходимые прилужские лесные массивы, вырвались на Копорское плато и нацелились на Ленинград с юго-запада.
В тот же день, 12 августа, фашисты сломили оборонительные порядки ослабленной 48-й армии в районе Шимска. Наши части отошли к северу, дорога на Новгород была открыта, и вражеские танки загрохотали по шоссе на Новгород вдоль северо-западного побережья озера Ильмень. Утром, в те часы, когда 48-я армия еще удерживала свои позиции у Шимска, Северо-Западный фронт нанес контрудар под Старой Руссой к югу от Ильменя. Нашим частям удалось сразу добиться успеха, они устремились к Ильменю, к Шимску, угрожая тылам двигавшихся к Новгороду гитлеровских войск.
В штабах по обе стороны фронта наступило время бессонных ночей: обстановка складывалась крайне противоречивая. Выбравшись из прилужских лесов на распаханное в большей своей части Копорское плато, гитлеровские танкисты ликовали только в самые первые часы. Триумфального марша не получилось, советские войска упорно, с ожесточением отстаивали каждую деревеньку. До 10 июля фашисты проходили по 26 километров в сутки, во второй и третьей декаде июля — уже только по пять, в августе — всего по два.
