Заклятие Фавна - Томилин Анатолий Николаевич (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗

А Вольта тем временем показывал и измерял электричество, которое рождается вообще безучастия животных, из одних лишь разнородных металлов…

Весь мир физиков разделился на два лагеря. Одни поддерживали Гальвани, другие — Вольту. И трудно сказать сегодня, чем бы кончился тот спор, поскольку оба физика по-своему были правы. Сегодня мы знаем, что в мускулах животных действительно возникает электричество. Но так же в результате контакта заряжаются и разнородные металлы. Однако Гальвани из поединка выбыл.

В 1796 году в Северную Италию под предлогом войны с Австрией вторглись французские войска под командованнем генерала Наполеона Бонапарта. Французы предполагали разгромить австро-сардинские войска, двинуться на Австрию и захватить Вену. Италия была им нужна как источник продовольствия, денег и как удобный путь на Балканы.

Захватывая территорию, французская администрация перекраивала страну. Солдаты грабили захваченные области, подавляя недовольство народа. Болонья вошла в состав новой Цизальпинской республики. Все профессора университета должны были принести присягу на верность новому правительству. Подавляющее большинство так и сделало. Те же, кто не сумел проявить гибкость, были уволены. Остался без работы и Гальвани. Потеряв за несколько лет до этого жену, брошенный учениками, он остался совсем одиноким, без средств к существованию. В 1798 году он умер от истощения. А как же Вольта? Но о нем речь пойдет дальше. А пока еще один экскурс в сторону от науки.

Магнетизм вызвал к себе не столь всеобщий интерес, поскольку его проявления не выглядели так эффектно. Но и он привлекал к себе внимание, особенно после того как были открыты его таинственные связи с молнией, намагничивающей железо.

В поисках объяснений многие обращались к старинным трактатам. А в прошлом магнит со всеми его свойствами был неотделим от магии и врачебного искусства. Вспомните невероятные рецепты средневековых эскулапов — Агриппы, Парацельса и даже самого Гильберта…

Были среди приверженцев разговоров о разных «чудесах» и такие, кто хотел любой ценой привлечь к себе внимание общества, быть оригинальным, интересным. Не станем брать в расчет откровенных шарлатанов и мошенников. Как правило, заметьте, большинство последователей и сторонников всякого рода учений не являются глубокими специалистами в избранной области. Они основываются на мнении авторитетов. А это, как пишет советский академик А.Б. Мигдал, штука, с которой нужно обращаться очень осторожно.

В свое время Гильберт тоже отдал немало сил изучению магии. Но он выбрался из ее дебрей на просторы подлинной науки. Однако это вовсе не значит, что такова судьба и всех других «исследователей великих тайн». Многие из них до конца жизни остаются в плену заблуждений, не в силах отказаться от доктрины, принятой за истину и ставшей точкой опоры для формирования собственных взглядов, собственного мировоззрения.

История этих заблуждений не менее интересна и поучительна, чем история науки, и связана с последней самым тесным образом.

Парацельс сравнивал магнит с человеком и называл его полюсы «животом» и «спиной». Но если магнит — «человек», то и человек должен быть магнитом. Дальше оставался только один шаг до признания существования магнетических сил у людей.

В середине XVII века врач шведского короля Карла XI, некто Максвелл, сочинил трактат о «магнетическом флюиде», якобы содержащемся в теле человека и придающем людям возможность влиять с его помощью друг на друга. Это была «первая ласточка» огромного потока «магнетической» литературы, не иссякающего, увы, и по сей день.

В феврале 1778 года в Париж приезжает австрийский врач, известный венский «магнитопат» Франц Антон Месмер. Он богат. В Вене у него остался великолепный дом с садом, превращенный в магнетическую клинику, осталось множество пациентов и почитателей… Почему же он тогда покинул Австрию и зачем после короткой поездки в Швейцарию прибыл в Париж? Осведомленные люди, которых всегда много в любом обществе, особенно среди бездельников, намекали на какую-то таинственную любовную историю со слепой девушкой, которая прозрела в клинике Месмера, но, взятая насильно родителями от своего исцелителя, вновь будто бы потеряла зрение…

Парижане обожают тайны, особенно романтические. И общество встретило врача Месмера с распростертыми объятиями. Ему 44 года. Он высок, внушителен. Говорит не торопясь и обстоятельно. У него глаза стального цвета и твердый волевой подбородок.

Аристократы, которых он пользовал в Австрии, открывают ему доступ в высший свет. Впрочем, это не так уж и сложно. Двадцатитрехлетняя дочь австрийского императора Мария Антуанетта, ныне супруга короля Людовика XVI и королева Франции, — без ума от тайных наук.

Это было тревожное для Франции время. Расточительство Людовика XV, знаменитого, кстати, своей фразой: «После нас — хоть потоп», — привело не только казну, но и народ к разорению. И его внук — Людовик XVI, вступивший на трон в 1774 году, получил неважное наследство. Развитие промышленности тормозилось пережитками цеховых отношений. Сельское хозяйство оставалось опутанным густой сетью феодальных повинностей. В стране не было единого таможенного права. Все было зыбким, неопределенным. Немудрено, что часть общества в такой обстановке увлекалась тайными науками и мистицизмом. С одной стороны, многие перестали верить в библейские легенды и в христианских святых, но с другой — люди еще не имели сил подняться к подлинному знанию и потому кинулись в мистику. Имущие заводили алхимические лаборатории и, затаив дыхание, слушали бредни шарлатанов-розенкрейцеров [25]. Толпы городских низов и представителей третьего сословия неистовствовали на парижских кладбищах, ожидая исцеления от усопших кумиров.

В такой обстановке всеобщей экзальтации Месмер начинает в Париже свои опыты по магнетическому лечению. Его пациенты, как правило, люди, страдавшие нервными расстройствами, истерией. Постепенно Париж наполняется слухами о чудесных исцелениях. Все новые и новые пациенты из высшего общества испытывают на себе действие магнитных накладок Месмера, силу его пристального взгляда и ручных пассов. Результаты лечения поистине похожи на чудо. Больные приходят в возбужденное состояние, которое у некоторых заканчивается — нервным припадком. Месмер называет это кризисом. В конце припадка больные успокаиваются, у них выступает пот, многие засыпают, а проснувшись, заявляют, что чувствуют себя совершенно здоровыми.

По приказу королевы французское правительство предлагает Месмеру 20 тысяч ливров в год пожизненного содержания и еще 10 тысяч на квартирные расходы. Условие одно — подготовить трех учеников, которые подтвердят пользу магнитотерапии. Но Месмеру этого мало. Он сообщает королеве, что останется во Франции в том случае, если ему будут переданы 400 или 500 тысяч ливров. Кроме того, ему нужно признание со стороны официальной науки. Однако казна Людовика XVI пуста, а Французская Академия настроена слишком рационалистически, чтобы признать или хотя бы рассмотреть опыты заезжего магнетизера.

И тогда Месмер уезжает из Парижа. А в оставленном им городе разворачивается яростная борьба сторонников нового, учения за возвращение своего пророка.

В чем же суть метода Месмера?

Случай свел его с фактом, когда от резей в желудке помогало наложение магнитного пояса, изготовленного по форме живота. Впрочем, за каждым счастливым случаем стоит нечто, скрытое от глаз поверхностных наблюдателей.

Занимаясь на медицинском факультете, Месмер немало времени проводил в тиши библиотек, поглощенный заумной латынью в писаниях Парацельса, ван Гельмонта и Роберта Флуда. Да и докторскую степень по медицине он получил за диссертацию «О влиянии планет». В ней он под впечатлением от средневековой астрологии и древних авторов утверждает, что небесные тела воздействуют на человека, что существует некая таинственная сила, которая, «изливаясь через далекие небесные пространства, действует на каждую материю изнутри», что некий изначальный эфир, таинственный флюид «пронизывает всю вселенную, а с нею и человека…»