Третья волна - Тоффлер Элвин (книги онлайн читать бесплатно .TXT) 📗
Индустриальная реальность, которая некогда смотрелась как мощное и всеобъемлющее объяснение того, как Вселенная и ее разные части соответствуют друг другу, сегодня продолжает быть безгранично полезной. Но ее требование универсальности разрушено. Эта сверхидеология Второй волны будет, как видится с высоты позиций завтрашнего дня, столь же провинциальной, сколь она была самодостаточной.
Загнивание системы мышления Второй волны оставляет миллионы людей безгранично жаждущими чего — то такого, что их чем — то захватит, от техасского таоизма до шведского суфизма, от филиппинских целителей до кельтских колдунов. Вместо создания новой культуры, соответствующей новому миру, они пытаются перенести и оживить старые идеи, присущие другим временам и местам, или оживить фанатичную веру в их собственных предков, которые жили в совершенно других условиях.
Очевиден коллапс структуры мышления индустриальной эры, с ее растущей неуместностью перед лицом новых технологических, социальных, политических реальностей, которые сегодня увеличивают поиск ответов на старые вопросы, и непрерывно растут псевдоинтелектуальные причуды, которые появляются, вспыхивают и самоуничтожаются с невероятной быстротой.
В самой середине этого духовного супермаркета, с его угнетающей слезливой пошлостью и религиозными обманами, постоянно создается положительная новая культура — культура, соответствующая нашему времени и месту. Начинают появляться новые могучие собирательные образы — новые метафоры для понимания действительности. Возможно, скоро станут появляться самые ранние всходы новых связей и изящества, а постепенно культурный мусор индустриальной реальности будет выметаться Третьей волной, которая является не чем иным, как историческим изменением.
Сверхидеология цивилизации Второй волны, которая сегодня рассыпается на части, отражалась на пути индустриализации организованного мира. Представление о природе, основанное на дискретных частицах (атомах и молекулах), отражалось, как в зеркале, на идее отдельных, суверенных национальных государств. Сегодня, поскольку наши представления о природе изменились, национальные государства сами собой трансформируются, делая следующий шаг в направлении цивилизации Третьей волны.
Глава 22
РАСКОЛ НАЦИИ
Во времена, когда по всему миру бушует пламя национализма, когда в таких точках земного шара, как Эфиопия и Филиппины, набирают силу движения за национальное освобождение, когда крошечные островки, такие, как Доминика в Карибском море или Фиджи в Тихом океане, объявляют себя нациями и посылают делегатов в ООН, в высокоразвитом технологическом мире происходит странное: вместо образования новых наций начинают распадаться старые.
По мере того как по миру катится Третья волна, ключевая политическая единица эры Второй волны — нация — государство — трещит под давлением снизу и сверху.
Одни силы стремятся перевести политическую власть с уровня государства — нации на уровень внутринациональных регионов и групп. Другие силы пытаются поднять ее на уровень межнациональных агентств и организаций. Как показывают наблюдения за событиями в мире, эти силы, складываясь, ведут к распаду высокотехнологических наций на более мелкие и менее сильные единицы.
Абхазцы и техасцы
Август 1977 г. Трое мужчин в капюшонах сидят за самодельным столом, на одном конце которого горит лампа, на другом — свечка, а посередине стоит флаг. На нем изображение сердитого мужского лица с повязкой вокруг лба и буквы FLNC. Глядя сквозь прорези в капюшонах, эти люди беседуют с журналистами, которых привели на эту встречу с завязанными глазами. Люди в капюшонах берут на себя ответственность за взрыв на телестанции Серра — ди — Пиньо — единственной станции французского телевещания на Корсике. Они хотят, чтобы Корсика отделилась от Франции.
И без того раздраженные тем, что Франция посматривает на Корсику сверху вниз, и тем, что французское правительство очень мало делает для развития экономики острова, корсиканцы получили новый повод для недовольства, когда части французского Национального легиона после алжирской войны были размещены на Корсике. Гнев аборигенов еще более подогрело то обстоятельство, что экс — колонисты из Алжира получили от правительства субсидии и особые права. Новые поселенцы прибывали большими группами и быстро скупили большую часть виноградников на острове (основной источник дохода помимо туризма), отчего корсиканцы стали чувствовать себя еще более чужими на родной земле. Ныне этот средиземноморский остров превращается для Франции в нечто вроде Северной Ирландии в миниатюре.
В другом конце страны в последние годы также произошла вспышка сепаратистских стремлений, которые в предыдущие годы лишь слабо тлели. В Бретани, где очень высок уровень безработицы и самая низкая заработная плата, сепаратистское движение имеет широкую народную поддержку. Это движение представлено несколькими соперничающими партиями, и в нем есть террористическая группировка, члены которой были недавно арестованы за установку взрывных устройств в общественных зданиях, в том числе в Версале. В то же время Париж осаждают требованиями культурной и региональной автономии для Эльзаса и Лотарингии, некоторых районов Лангедока и других частей страны [461].
На противоположной стороне канала Британия находится в подобной же, хотя и менее напряженной ситуации, испытывая давление со стороны шотландцев. В начале 1970–х упоминание о шотландском национализме сходило в Лондоне за шутку. Но сегодня, когда в обнаруженной в Северном море нефти заключен потенциал независимого экономического развития, положение складывается далеко не забавное. Хотя в 1979 г. попытки создания независимого шотландского собрания потерпели поражение, стремление к автономии лишь усилилось [462]. Шотландские националисты, которым давно надоела политика британского правительства, ставящая юг страны в более привилегированное положение в отношении развития экономики, утверждают, что развитие собственной экономики Шотландии намеренно сдерживается и что инертная британская экономика тащит ее вниз [463].
Они требуют, чтобы им предоставили право распоряжаться шотландской нефтью. Они также стремятся поставить свою переживающую депрессию сталелитейную и кораблестроительную промышленность на более высокую технологическую основу. И пока Британия никак не может решить, стоит ли развивать государственную полупроводниковую индустрию, Шотландия уже вышла на третье место в мире после Калифорнии и Массачусетса по производству интегральных схем.
Сепаратистские тенденции проявляются также в Уэльсе [464] и даже Корноуолле и Уэссексе, где население требует самоуправления, собственного законодательного собрания и перехода к новым высоким технологиям в промышленности.
От Бельгии [465] (где нарастает напряжение среди валийцев и фламандцев) до Швейцарии (где разбросанные по всей стране группы недавно выиграли битву за собственный кантон в Джуре), от Западной Германии (где судетские немцы требуют права вернуться на исконную родину вблизи Чехословакии) [466] до южных тирольцев в Италии [467], словенцев в Австрии, басков и каталонцев в Испании и менее известных групп, рассеянных по всей Европе, — везде наблюдается нарастание центробежных сил [468].
На другой стороне Атлантики, в Канаде, еще не окончился квебекский кризис. Избрание премьером квебекского сепаратиста Рене Левеска, отток капитала и бизнеса из Монреаля, нарастающее отчуждение между франкоязычными и англоязычными канадцами создали реальную возможность дезинтеграции нации. Бывший премьер — министр Пьер Трюдо [469], боровшийся за единство нации, предупреждал, что «если центробежные тенденции воплотятся в жизнь, в стране произойдет раскол, который сделает невозможным ее существование как единой нации» [470]. И Квебек — не единственный источник сепаратистской тенденции. Возможно, даже большее значение имеет голос сепаратистов или поборников автономии из Альберты, богатой нефтью, только об этом меньше известно за границей [471].
