Опыты научные, политические и философские (Том 3) - Спенсер Герберт (читать книги полностью TXT) 📗
Но обратимся теперь к организму социальному и к тем аналогиям в строении и функциях, которые могут быть в нем прослежены. Понятно, что аналогии между явлениями, которые представляет собою индивидуум, т. е. агрегат физически связный, и явлениями, которые представляют физически несвязный агрегат индивидуумов, распространенных на большом пространстве, не может быть видимой или ощутимой; здесь возможна только аналогия между системами, между методами организации. Существующие аналогии являются продуктом несомненной общности обеих организаций: в той и другой существует взаимная зависимость частей, что и составляет зерно всякой организации. Этим определяется и параллелизм между организмом индивидуальным и социальным. Понятно, что этот параллелизм сопровождается и глубокими различиями между агрегатами. Одно из основных различий заключается в том, что, в то время как в индивидуальном организме есть только один центр сознания, способный ощущать удовольствия или страдания, в организме социальном этих центров столько же, сколько в нем заключается индивидуумов, а самый их агрегат не чувствует ни удовольствия, ни страданий, - обстоятельство, коренным образом изменяющее их цели.
Рассмотрим же теперь вышеупомянутый параллелизм. В обществе, как и в индивидууме, имеется ряд структур, делающих его способным воздействовать на окружающую среду, как, например, приспособления для нападения и защиты, армия, флот, укрепленные и снабженные гарнизоном пункты. И вместе с тем общество имеет организацию промышленную, поддерживающую все те процессы, которые создают жизнь нации. И хотя обе системы органов - системы внешней и внутренней деятельности - и не находятся между собой в совершенно таком же отношении, как внешние и внутренние органы животного, так как промышленные органы в обществе людей сами снабжают себя сырыми материалами, вместо того чтобы получать их от внешних органов, они тем не менее связаны отношением в другом смысле аналогичным. Тут сразу открываются перед нами явления как кооперации, так и антагонизма. При помощи системы оборонительной промышленная система получает возможность поддерживать свои функции, не испытывая вреда со стороны внешних врагов, и, с другой стороны, при помощи промышленной системы, снабжающей ее материалом для питания, оборонительная система получает возможность поддерживать эту безопасность. И в то же самое время эти две системы находятся во взаимном антагонизме, так как обе в своем существовании зависят от общего для них обеих запаса продуктов. Далее, в социальном, как и в индивидуальном, организме эта первичная кооперация и первоначальный антагонизм подразделяются на вторичные виды кооперации и антагонизма. Присматриваясь к промышленной организации, мы замечаем, что земледельческая и мануфактурная отрасли взаимно помогают одна другой посредством обмена своих продуктов, но в других отношениях находятся между собою в антагонизме, так как каждая стремится взять наибольшую сумму продуктов, принадлежащую другой, в обмен на свои собственные продукты. То же самое замечается и во всех областях мануфактурной деятельности. Из общего дохода, получаемого Манчестером за свои товары, Ливерпуль старается захватить возможно большую долю за доставляемый им сырой материал, Манчестер стремится дать возможно меньше, и оба они в то же самое время кооперируются в снабжении остальной части общества необходимыми для него ткацкими фабрикатами, причем опять-таки стараются получить от него общими силами возможно больше за свои товары.
Таков, с теми или другими изменениями, обычный ход вещей во всех отраслях промышленной организации. Побуждаемые своими собственными потребностями или потребностями своих детей, и единичные личности, и более или менее агрегированные группы их быстро открывают у своих сограждан какую-нибудь, неудовлетворенную потребность и охотно удовлетворяют ее в обмен на удовлетворение своих собственных потребностей, и действие этого процесса неизбежно ведет к тому, что самая сильная потребность, удовлетворение которой оплачивается лучше других, привлекает наибольшее число работников, так что при этом получается постоянное уравновешивание потребностей и служащих для их удовлетворения приспособлений.
Мы переходим теперь к регулятивным структурам, управляющим действиями этих двух кооперирующих систем. Как в индивидуальном организме, так и в социальном внешние части находятся под строгим контролем центра. Для приспособления к изменчивым и неожиданным переменам в окружающей среде внешние органы должны быть способны к быстрым комбинациям как оборонительного, так и наступательного характера, а для того чтобы действия их могли быстро комбинироваться сообразно каждому возникающему требованию, эти органы должны быть всецело подчинены высшей исполнительной власти: армии и флот должны управляться деспотически. Совершенно другое дело регулятивный аппарат, потребный для промышленной системы. Система, поддерживающая питание общества, как и система внутренних органов питания индивидуума, имеет регулятивный аппарат, в значительной степени отличающийся от того, который управляется внешними органами. Не в силу правительственного указа сеет фермер столько-то пшеницы и столько-то ячменя или делит свою землю в надлежащем отношении на пашню и луга. Не по телеграмме "Ноте Office'a" изменяется производство шерстяных изделий в Лидсе так, чтобы оно точно соответствовало существующим запасам и ожидаемому количеству шерсти. Стеффордшир производит надлежащее количество гончарных изделий, Шеффилд ножовый товар с быстротой, соответствующей спросу, также без всякого поощрения или задержки со стороны законодательной власти. Получаемые фабрикантами и фабричными центрами импульсы к усилению или сокращению производства совершенно другого происхождения. Они побуждаются к усилению или сокращению размеров своей деятельности частью прямыми заказами распределителей, частью косвенными указаниями, заключающимися в отчетах о состоянии рынка на всем пространстве государства. Регулятивный аппарат, благодаря которому эти промышленные органы дружно кооперируют, действует приблизительно так, как симпатическая нервная система у позвоночного животного. Между большими центрами производства и распределения существует система сообщения, побуждающая или задерживающая их деятельность сообразно изменяющимся обстоятельствам. Между главнейшими провинциальными городами и Лондоном существует ежечасная передача известий, в зависимости от которых изменяются цены, заказываются товары, переводится с места на место капитал, смотря по тому, где больше надобность в нем. Все это происходит без всякого министерского надзора, без предписания со стороны тех исполнительных центров, которые комбинируют действия внешних органов. Существует, однако же, один чрезвычайно важный род влияния, которое эти высшие центры производят на различные виды промышленной деятельности, а именно: задерживающее влияние, предупреждающее агрессивные действия прямого или косвенного характера. Необходимое условие, при котором только и возможно нормальное течение продуктивного и распределительного процесса: где происходит работа или трата, там должен быть пропорциональный приток материала для восстановления. И обеспечение этого не менее важно, чем обеспечение исполнения договоров. Совершенно аналогично тому, как физический орган, исполняющий свои функции и не получающий соответственного притока крови, должен прийти в упадок, причем и весь организм страдает, так и промышленный центр, выработавший и выславший свой специальный товар и не получивший в обмен соответствующего количества других товаров, должен прийти в упадок. Если мы спросим, какое необходимое условие для предупреждения этого местного расстройства питания и упадка, мы увидим, что оно заключается в том, чтобы взаимные соглашения неукоснительно приводились в исполнение, товары оплачивались по условленным ценам и правосудие надлежащим образом отправлялось.
Еще один выдающийся параллелизм должен быть здесь описан, а именно тот, который существует между метаморфозами, имеющими место в обоих вышеупомянутых случаях. Эти метаморфозы аналогичны в том отношении, что обе представляют изменения во взаимных соотношениях внешней и внутренней системы органов, а также и в том, что происходят при аналогичных условиях. С одной стороны, мы видим простой тип маленького общества - это кочующая ватага дикарей, - тип по своей организации совершенно хищнический Он представляет не что иное, как кооперативную структуру для военных целей- промышленная часть почти совершенно отсутствует и, поскольку существует, представлена исключительно женщинами. Когда кочующее племя становится оседлым, начинает обнаруживаться и промышленная организация, особенно там, где посредством завоеваний приобретен класс рабов, который может быть принужден к работе. Тем не менее хищнический строй еще долго сохраняет за собой господство. За исключением рабов и женщин, все политическое целое состоит из частей, организованных для нападения и защиты, и действует успешно соответственно тому, насколько власть над ним централизована. Общества подобного рода, продолжая подчинять себе соседние общества и развивая довольно сложную организацию, тем не менее сохраняют преобладающий хищнический тип, при котором промышленные структуры возникают в таком именно количестве, какое необходимо для поддержания существования структур, служащих для нападения и защиты. Прекрасный пример последнего типа представляет Древняя Спарта. Отличительные черты подобного социального типа следующие: каждый член господствующей расы есть воин; война составляет главное дело жизни; каждый член подчинен строгой дисциплине, приспосабливающей его для этого дела; централизованная власть управляет всеми видами социальной деятельности до подробностей повседневной жизни человека включительно, и, наконец, благосостояние государства - все, и индивидуум живет только для его пользы. Эти черты сохраняются до тех пор, пока окружающие общества по своему характеру продолжают требовать и поддерживают в действии воинствующую организацию. Когда, благодаря главным образом завоеваниям и образованию крупных агрегатов, воинственная деятельность становится менее постоянной и война перестает быть занятием каждого свободного человека, тогда начинают брать верх промышленные структуры. Не останавливаясь в подробностях на этом переходном моменте, достаточно взять как образец мирного или промышленного типа Северо-Американские Штаты до последней войны. Тут военная организация уже совершенно исчезла: редкие местные сборы милиции превратились в увеселительные сборища, и все, что имеет отношение к военному делу находится во всеобщем презрении. Отличительные черты мирного или промышленного типа следующие: центральная власть сравнительно слаба, она почти вовсе не вмешивается в частные действия индивидуумов и, наконец, государство не представляет уже нечто такое, для блага чего существуют отдельные лица; напротив, оно само должно служить на пользу этих отдельных лиц.
