Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского - Гоббс Томас (читать книгу онлайн бесплатно без TXT) 📗
Глава XXXVII
О чудесах и об их употреблении
Чудо – нечто вызывающее удивление. Под чудесами подразумеваются удивительные дела Бога, и поэтому они называются также дивами. И так как они совершаются Богом большей частью для обозначения его повелений в тех случаях, когда без них люди склонны (следуя своему частному естественному разуму) сомневаться в том, что Бог приказал и что не приказал, то чудеса обычно называются в Священном писании также знамениями в том –же смысле, как латиняне называли их ostenta и portenta, т. е. показатели и предзнаменования того, что всемогущий Бог намерен совершить.
И следовательно, должно быть редким и не имеющим познаваемых естественных причин. Поэтому чтобы понять, что такое чудо, следует прежде всего понять, каким делам люди дивятся и что они называют удивительным. Так или иначе люди удивляются двум вещам. Во-первых, тому, что странно, т. е. то, подобного чему никогда не было или бывает весьма редко. Во-вторых, – тому, относительно чего мы не можем себе представить, чтобы оно было произведено естественным путем, а можем думать лишь, что оно произведено непосредственно рукой Бога. Если же мы усматриваем возможную естественную причину совершающегося или если подобное совершалось часто, то, как бы редко ни происходило первое и каким бы невозможным ни представлялось с точки зрения естественных причин второе, мы ни в том, ни в другом случае не удивляемся и не считаем это чудом.
Поэтому если бы лошадь или корова заговорила, то это было бы чудом, ибо и странно, и трудно представить естественную причину этого. Точно так же нам показалось бы странным, если бы природа произвела новый вид живых существ. Но когда человек или животное порождает себе подобных, то хотя это нам не более понятно, чем предыдущее, однако так как это явление обычное, то не считается чудом. Точно так же если бы человек превратился в камень или столб, то это было бы чудом как нечто необычное, но если такое превращение происходит с куском дерева, то это не чудо, так как мы это часто наблюдаем, и, однако, мы в последнем случае не больше знаем, чем в первом, каким образом это Бог производит.
Первая радуга, показавшаяся в мире, была чудом, так как она была первой и поэтому представлялась странной, и она служила знамением, помещенным Богом на небе, чтобы заверить свой народ в том, что всеобщего разрушения мира потопом больше не повторится. Но так как в наше время радуги бывают часто, то они не являются чудесами ни для тех, кто знает их естественную причину, ни для тех, кто ее не знает. С другой стороны, есть много редких вещей, произведенных человеческим искусством, но так как мы знаем, что они произведены людьми, и при этом знаем способы их произведения, то не считаем их чудесами, ибо они произведены не непосредственно рукой Бога, а человеческим трудолюбием.
То, что кажется чудом одному, другому может не казаться. Более того, так как удивление и изумление обусловлены знанием и опытом, которыми люди обладают, причем этим знанием и опытом некоторые обладают в большей, другие
– в меньшей степени, то отсюда следует, что одна и та же вещь может быть чудом для одного и не быть Таковым для другого. Этим объясняется, что невежественные и суеверные люди выражают огромное удивление по поводу таких дел, которым другие люди, знающие их обусловленность природой (которая является не непосредственным, а обычным делом Бога), вовсе не удивляются. Например, было время, когда затмение Солнца и Луны простой народ считал сверхъестественным явлением, меж тем как были другие люди, которые в силу знания естественных причин этих явлений могли предсказывать самый час их наступления; или, например, когда человек, получив путем договора и тайных осведомителей сведения частных действиях невежественного и неосторожного человека, говорит последнему, что тот делал раньше, то это представляется его собеседнику чудом, между тем как для этих умных и осторожных людей подобные чудеса не могут совершаться.
Цель чудес. Существенным признаком чуда, далее, представляется то, что оно совершается с целью вызвать доверие вестникам, служителям и пророкам Бога, дабы люди знали, что эти вестники, служители, пророки призваны, посланы и назначены Богом, и в силу этого были бы более склонны повиноваться им. Поэтому хотя сотворение мира, а после этого уничтожение всех живых существ во всемирном потопе были изумительными делами, однако, так как они не были совершены с целью вызвать доверие к какому-нибудь пророку или служителю Бога, они обычно не называются чудесами. Ибо, как бы изумительно ни было какое-нибудь дело, наше изумление обусловливается не тем, что оно могло быть совершено, так как люди естественно верят, что Всемогущий может совершить все, а тем, что оно совершено по просьбе или по слову человека. Однако дела, совершенные Богом через Моисея в Египте, были чудесами в собственном смысле, так как они были совершены с намерением заставить народ Израиля поверить, что Моисей пришел к ним не из каких-либо личных побуждений, а как посланец Бога. Вот почему, после того как Бог повелел ему избавить израильтян от египетского рабства, а Моисей сказал Ему: Они не поверят мне… и скажут: не явился тебе Господь (Исх. 4, 1), Бог дал ему силу превратить жезл, который он держал в руке, в змея, а затем опять превратить его в жезл, а также, положив руку себе за пазуху, сделать ее покрытой проказой и, положив ее опять себе за пазуху, сделать ее снова здоровой. И это для того, чтобы сыны Израиля поверили (как об этом говорит стих 5), что Бог их отцов явился ему. И поскольку это показалось недостаточным, то Он дал ему силу превратить их воду в кровь. Когда он совершил эти чудеса перед народом, тогда, как сказано, народ поверил ему. Тем не менее, боясь фараона, народ не посмел повиноваться Моисею. Поэтому все другие дела, заключавшиеся в послании бедствий на фараона и египтян, имели целью заставить израильтян поверить Моисею и были чудесами в собственном смысле этого слова. Точно так же если рассмотрим все чудеса, совершенные Моисеем и остальными пророками до плена, а после этой эпохи – нашим Спасителем и Его апостолами, то мы найдем, что их целью было породить или укрепить веру в то, что они пришли не по собственному побуждению, а были посланы Богом. Мы можем, далее, заметить в Писании, что целью чудес было породить веру не у всех людей, а лишь у избранных, т. е. таких, которые по постановлению Бога должны были стать Его подданными. Ибо эти чудеса египетских бедствий не имели своей целью обращение фараона, так как Бог заранее говорил Моисею, что Он ожесточит сердце фараона, чтобы тот не отпустил его народ. А когда фараон наконец отпустил их, то сделал это не потому, что чудеса убедили его, а потому, что бедствия вынудили его к этому. Точно так же сказано о нашем Спасителе (Матф. 13, 58), что Он не совершил многих чудес в своей стране по неверию их, а в Евангелии от Марка (6, 5) вместо «не совершил многих» сказано «не мог совершить никакого чуда». Не мог он не потому, что не имел силы, ибо думать так было бы богохульством, и не потому, что целью чудес не было обращение неверующих людей к Христу, ибо целью всех чудес, совершенных как Моисеем « пророками, так и нашим Спасителем и его апостолами, было приобщение людей к церкви, но потому, что целью их г чудес было приобщение к церкви не всех людей, а лишь таких, которые должны спастись, т. е. таких, которых Бог собрал. Принимая во внимание, что наш Спаситель был Отослан Богом-Отцом, Он не мог употребить свою силу для вращения таких людей, которых Его Отец отверг. Те, кто объясняя это место у апостола Марка, говорит, что слова „не мог“ поставлены здесь вместо „не хотел“, не могли бы укрепить своего утверждения никаким другим примером греческого языка (ибо в греческом языке „не хотел“ ставится иногда вместо „не мог“ в отношении неодушевленных вещей, не имеющих своей воли, но „не мог“ вместо „не хотел“ –никогда), и это камень преткновения для слабых христиан, ибо выходит так, будто Христос мог совершать чудеса лишь среди верующих.
