От наукоучения - к логике культуры (Два философских введения в двадцать первый век) - Библер Владимир Соломонович (книги .TXT) 📗
С учетом внутренней речи, "Я" и "Ты" (автор и читатель, слушатель) живут в едином - в одном - сознании и мышлении. В общении личностей. Плоть (и потенция) этого "бытия-общения" и есть произведение культуры.
В движении истории произведение культуры живет и развивается как замкнутая на-себя, завершенная, "вненаходимая" (Бахтин) "форма общения". Вместе с развитием этой, всегда равной себе, формы развиваются два неразрывных полюса, средоточия этого общения, отделенные, отброшенные друг от друга и столь же сопряженные пло(т)скостью произведения.
Путешествуя в веках, эти произведения втягивают и преобразуют в своих личностных средоточиях целостные, потенциально всеобщие исторические культуры.
Произведения культуры живут диалогом личностей-культур. Но одновременно извечные кристаллические формы общения личностей-культур (то есть произведения) прорастают в живую жизнь и внутреннюю речь индивидов, формируя их реальное, вседневное общение - общение индивидов как личностей, актуализируя возможности свободного (освобожденного от жесткой связи с "условиями среды"...) поступка.
Общение в сфере культуры, общение индивидов как личностей, в горизонте личностного общения означает, что другой человек существует "для меня" (автор произведения - для читателя; читатель, зритель - для автора...) не как объект частных желаний и вожделений, но - в своей полной вненаходимости, цельности, незавершенности, бесконечной отдаленности и предельной насущности. Общение в культуре - эта не "обмен информацией", не "разделение труда", не "участие в общем деле" или "в общем наслаждении"... Это со-бытие120 и взаиморазвитие двух (и - многих) совершенно различных миров различных онтологически, духовно, душевно, телесно...
Но сие и означает: культура есть общение актуальных и (или) потенциальных культур.
Тезис этот предполагает, во-первых, что культура всегда существует в одновременном "пространстве" многих культур, в культуре нет разновременности и "снятия". Во-вторых, этот тезис предполагает, что время культуры - всегда - настоящее, то сегодня, в котором общаются и диалогизируют все прошлые и будущие культуры. Сейчас это реальное время бытия, со-бытия и общения культур - культура XX века. В-третьих, в этом общении каждая культура реализует себя как культура отдельная, самобытийная, закругленная и неисчерпаемая и своей неповторимости и вечности. Разговор в культуре всегда идет сегодня, но - всегда - через века. В-четвертых, все только что сказанное и обозначает смысл нашего исходного утверждения: общение культур и определение каждой культуры осуществляются как... общение личностей.
В итоге первого осмысления культуры необходимо резко отмежевать развиваемую в нашей работе идею диалога от всех расхожих систематизаций "диалогизма", что множатся в нашей литературе в последнее время121.
Не буду называть отдельные работы, но просто определю, какой логический заход к диалогизму противопоказан идее культуры как диалога культур.
Диалог, определяющий суть культуры, не может быть получен "обобщением" различных "видов" диалога, встречающихся в языковой наличности. Прежде всего, такое "обобщение" всегда логически подтасовано: ведь неявно уже имеется в виду некий общий тип диалога, под который подыскиваются "отдельные случаи", затем якобы обобщаемые в диалог "как таковой". Если же продумать ту исходную идею диалога, которая неявно присутствует в начале подобных "обобщений", то можно утверждать, что все эти "разновидности" наличных диалогов (научный; бытовой; моральный; монодиалог; диамонолог; "полилог"...) никакого отношения не имеют к тому диалогу, что подразумевается в "диалоге культур", "культуре как диалоге". Все это - диалоги "на полпути", отрицаемые и преодолеваемые "в конечном счете", - когда истина или моральная норма уже родились и оказались однозначными (или, по Гегелю, "диалектико-противоречивыми"), ничего не сохранившими от своего диалогического происхождения. В "Диалоге культур" речь идет о диалогичности самой истины (...красоты, добра...), о том, что понимание другого человека предполагает взаимопонимание "Я - Ты" как онтологически различных личностей, обладающих - актуально, или потенциально, - различными культурами, логиками мышления, различными смыслами истины, красоты, добра... Различными и насущными для бытия друг друга. Истина не монологична, не релятивна, она состоит в этой насущности вненаходимых бытий, разумов, сознаний.
Диалог, понимаемый в идее культуры, - это не диалог раз-личных мнений или представлений, это - всегда - диалог различных культур (в пределе - культур мышления, различных форм разумения), и только в контексте диалога различных (несводимых и невыводимых друг из друга) культур-произведений какой-то отдельный спор или согласие может иметь "бахтинский" диалогический смысл.
Только возведением (доведением) некоего спора (согласия, взаимодополнения) на грань диалога культур или на грань диалога данной культуры с ней самой ("амбивалентность") раскрывается, или отрицается действительный диалогический смысл данного спора, данного согласия.
Если так, то ясно, что диалог, подразумеваемый идеей культуры и подразумевающий идею культуры, принципиально неисчерпаем, причем - в каждом своем средоточии. Диалог лишь тогда диалог (в смысле культуры диалога и диалога культур), когда он может осуществляться как бесконечное развертывание и формирование все новых смыслов каждого - вступающего в диалог - феномена культуры, образа культуры, произведений культуры, то есть того транслированного в "произведение" субъекта (точнее - личности), что способен бесконечно - в ответ на возражения или согласия своего "другого Я" (читателя, зрителя, слушателя) - углублять, развивать, преображать свою особость, свое неповторимое бытие.
Для диалога (несводимого к "монологу" как своей истине) бессмысленна идея "снятия", "триады", "синтезиса" и прочие выводы, необходимые - чтобы избыть диалогичность - для любого "монологизма" - в гегелевском или в формально-логическом вариантах.
Наконец, культура как диалог предполагает неразрывное сопряжение двух полюсов: полюса диалогичности человеческого сознания (Бахтин - "сознание есть там, где есть два сознания") и полюса диалогичности мышления, логики (логика есть там, где есть диалог логик, диалог разумов).
Только в замыкании этих полюсов диалог несводим к монологу. Первый момент глубоко понят в работах М.М.Бахтина, второй момент намечен в этой книге.
Если соединить все эти требования к идее диалога, то можно сказать так: диалог должен быть понят как определение гуманитарного мышления, взятого в его всеобщности. Детальнее об этом - см. мою работу "М.М.Бахтин, или Поэтика культуры".
Не буду продолжать. Тема эта увлекательна, но сейчас важно другое наметить те основные обращения культуры, в сопряжении с которыми становится понятным вседневное бытие современного человека. Детальнее я скажу только о втором определении культуры (см. ниже), но первое диалогическое осмысление было также немного развернуто, поскольку, лишь опираясь на это определение, наша мысль сможет найти в идеях второго определения действительно смысл культуры. Но не забудем и третье (столь же единственное и всеобщее) определение культуры; это - напомню - смысл творчества по преимуществу творчества изображающего, переживающего и - понимающего... сам процесс творчества. В этом смысле культура предполагает некий схематизм "мира впервые", то есть созидание - на полотне, в камне, из "слов, сплоченных в слово" (Б.Пастернак), в напряжении философского текста и т.д. - предметов, людей, природы, бытия, мысли из ничего, первоначально. Причем в этом плане существенно и обратное восприятие, переживание, понимание - камня, в котором изваян Бальзак, - во всей его каменности, до-человечности; словесного звучания - во всей его до-смысловой мощи, до-культурном бытии.
Это определение культуры как грани культуры и до-культурности (вне-культурности), как прорыва цивилизованной "привычки", быта, лада, устроенности; определение культурного космоса из новых кручений хаоса постоянно и остро ощущал Осип Мандельштам.
