Прикладная философия - Герасимов Георгий Михайлович (книги онлайн полные версии бесплатно .TXT) 📗
В прежние времена сельские предприятия смотрели на любые государственные вложения, как на дотацию, все равно потом долги спишут, и все простят. На любые сегодняшние попытки частных инвестиций в сельское хозяйство, люмпенизированное руководство сельхозпредприятий смотрит приблизительно так же. Берут с удовольствием, возвращать не хотят, даже изначально не планируют. Спросить в результате не с кого, прячутся за спину общего собрания, государственная система взыскания долгов не работает. Отсутствие настоящего хозяина, фермера или помещика, делает в результате процесс коммерческого кредитования или инвестирования нереальным. Кредитный или инвестиционный рынок не поддержанный государственными арбитражными гарантиями не работает.
Вся картина усугубляется тем, что сами сельхоз. предприятия в долгах, которые им реально никогда не выплатить. Поэтому сидят все картотеках, денег на счетах, как правило, нет. Основной долг перед энергетиками, несмотря на то, что цены на электроэнергию для сельского хозяйства по-настоящему льготные. Схема образования такой задолженности приблизительно следующая. Перед началом года каждое предприятие подает энергетикам заявку на годовую потребность в электроэнергии. Энергетики реальную (по итогам прошедшего года) цифру ополовинивают и утверждают, они монополисты что хотят то и делают. Возникающий в результате такого постсоветского планирования перерасход взимается с предприятия в десятикратном размере, а за задержку платежей начисляются еще огромные штрафы и пени. Наличие таких долгов у предприятия полностью исключает процесс кредитования или инвестирования. А заодно видно влияние постсоветского монополизма на всю сегодняшнюю экономику. С этим злом борьба предстоит очень сложная, тут простыми рекомендациями не отделаешься. В частности монополия не значит обязательно очень большая, это явление гораздо сложнее и тоньше. Без укрупнения современная экономика вообще невозможна, однако монополизма вполне можно избежать, если квалифицированно подходить к этому вопросу. Однако он слишком сложен, чтобы здесь на нем подробно останавливаться.
Что же касаемо подъема сельского хозяйства в целом, то единственный способ состоит в дроблении, позволяющем, во-первых, сбросить накопившиеся долги, во-вторых, создать настоящих хозяев, под которых возможны финансовые вливания, и в-третьих, отделить люмпенизированную часть сельских жителей от работоспособных инициативных. Крестьянская община сдерживала развитие сельского хозяйства после отмены крепостного права тем, что налоговая нагрузка с люмпенов перекладывалась на нормальных хозяев, душа их инициативу. Повышенные налоги на предпринимателя уменьшают или даже сводят на нет регулирующие возможности рынка. Поэтому большую часть валового сельского продукта России давали помещики. Столыпинская аграрная реформа разрушила общину, началось развитие фермерства, во время НЭПа именно фермерство очень быстро подняло страну.
Идя на развал общины П.А. Столыпин получал одну проблему недособираемость налогов, но во всех остальных аспектах ситуация была во много раз проще. Помещичье производство прокормило бы страну, т.е. определенный кризис в крестьянском хозяйстве не грозил стране голодом во время переходного процесса. Сегодня все во много раз хуже. Надо найти схемы дробления сельского производства, которое и так не может прокормить страну. Переходный процесс нанесет по нему еще дополнительный удар, в стране может начаться голод. При этом, дробление сегодня приведет к тому, что подавляющая часть производственных мощностей окажется в руках люмпенов, которые составляют значительно больше половины сельского населения, а права собственности у всех одинаковы. Нужны будут еще несколько лет, чтобы начался процесс перераспределения собственности, и концентрация ее в руках настоящих хозяев. Для полного его завершения с момента начала преобразований нужно время порядка смены одного поколения. Но несмотря на это варианты быстрых преобразований в сельском хозяйстве, позволяющие минимизировать переходные проблемы, несложно предложить в рамках государственной политики, если четко знать что нужно, чего надо опасаться и понимать интересы людей. Кроме этого надо, чтобы не мешала, администрация сельских районов, которая сегодня пока очень активно, по-советски вмешивается в дела хозяйств, чтобы не мешали монополисты вроде энергетиков, чтобы была целевая государственная программа финансирования. (Для хозяйств Московской области, занимающихся молочным животноводством, я такие схемы предложить могу, для других не готов из-за недостаточной информированности).
Таким образом экономическая ситуация сегодня в России не совсем безнадежна, при целенаправленной грамотной государственной политике вполне можно достаточно быстро обеспечить подъем сельского хозяйства и производство товаров ширпотреба. Страна вполне может быть индустриально-аграрной. Однако по сегодняшним меркам этого явно недостаточно. Высокий уровень жизни может обеспечить только постиндустриальное общество с развитыми новыми, мягкими, интеллектоемкими технологиями. Серьезный задел для этого у нас тоже есть в виде научных кадров и специалистов и новых технологий из ВПК. При общем рыночном подъеме и специальной государственной политике отставание здесь может быть устранено за времена порядка смены одного поколения. Т.е. в результате все этапы возможного возрождения российской экономики упираются в политику.
Национальная идея
Предыдущий анализ достаточно строго показал, что шансов у России для нормального будущего исключительно мало. На современном уровне развития техники система организации управления обществом оказывается ключевым, определяющим элементом для страны. Без его нормализации у России нет будущего. Но вариантов нормализовать управление почти не видно. Объективно основным врагом страны оказывается класс государственных чиновников, управленцев, т.е. тех, без кого страна сегодня вообще не может существовать, и в чьих руках сегодня все рычаги власти, кто определяет путь страны, у кого есть хоть какой-то опыт крупного хозяйственного управления. Динамику деградации первых лиц государства, начиная с Ленина, мы видели. Ельцин, уходя с поста президента, долго выбирал себе преемника, и как показал опыт, ключевым моментом в этом выборе была амнистия для него и его семьи. По многим высокопоставленным чиновникам есть компрометирующие публикации, и система на это даже не реагирует, считая такое положение вещей нормой. Конечно среди публикаций могут быть недобросовестные, однако, общий характерный уровень высокопоставленного постсоветского чиновничества эти публикации отражают вполне точно.
Возьмем, к примеру, второе лицо государства с 1993 по 1998 год, В.С. Черномырдина, которому мы обязаны в значительной степени многими процессами, идущими сегодня в стране. Вопиющее невежество и безграмотность видны невооруженным глазом по его публичным выступленям. Достоверность информации в СМИ о его собственности и доходах сложнопроверяема на нашем уровне, и потому апеллировать к этому не будем, а сошлемся на общеизвестный факт. После кризиса в августе 1998 года все акции Российских кампаний пошли вниз. А через несколько дней после этого, когда Черномырдин был назначен исполняющим обязанности премьера, акции Газпрома, его "вотчины", резко подскочили в цене. Т.е. вором Черномырдина назвал рынок, а это посерьезнее, чем заказная публикация в газете или обвинение карманного прокурора. Рынок не умеет делать праздных заявлений. Вся Российская чиновничья машина люмпенизирована до предела. Человек на вершине этой пирамиды, умеющий хотя бы с точки зрения русского языка грамотно связать два слова (о других аспектах говорить вообще не имеет смысла), рассматривается всей страной как что-то уникальное.
Если ничего не изменится, Россию ждет на многие годы участь страны третьего мира, третий тип государства, все силы тратящий на удержание своей целостности военно-полицейскими методами. Но такое состояние для России по ее геополитическому положению, наличию природных ресурсов, истории ненормально. Это неустойчивое положение может закончится только двумя способами, либо окончательным распадом, либо появлением новой организующей силы, которая с помощью колючей проволоки, а может быть более изощренных новых средств, вновь заставит народ путем сверхнапряжения соревноваться со всем миром. Возможно на каком-то этапе это даже принесет временный успех, но за периодом сверхнапряжения неизбежно должна следовать релаксация (за ленинско-сталинским этапом хрущевско-брежневский). И Россия в очередной раз окажется в нынешнем положении, на том же распутье.
