Американские просветители. Избранные произведения в двух томах. Том 2 - Томас Пейн (книга регистрации .TXT) 📗
Теорема 2. Если ощущения возникали только в определенном порядке следования, их способность вызывать идеи обнаружится только в той последовательности, в какой возникли первичные ассоциации. Если А, В, С, D, Е, F встречаются в таком порядке, С вызовет d, e, f, но не а, b. Мы можем прочитать молитву. Но кто из пас может прочитать ее наоборот?
Теорема 3. Простые идеи объединяются в комплекс посредством ассоциации.
Пусть А, В, С, D часто объединяются во всем многообразии комбинаций, тогда а, Ь, с, d восстановятся так мгновенно и механически, что образуют не последовательность идей, а смешанную комплексную идею. Пусть объем, форма, цвет, пушок, запах, вкус персика часто ассоциируются с его названием, как это и имеет место в действительности, тогда название будут вызывать все другие, смешанные таким образом идеи, образуя то, что мы называем абстрактной идеей персика. В этой смешанной комплексной идее обычно воспроизводятся те индивидуальные идеи, которые являются обычно выдающимися и характерными, а другие постепенно выпадают и становятся мимолетными или почти мимолетными. Так начинает формироваться, я думаю, то, что мы называем абстрактными идеями, к которым ради удобства письма и устной речи мы прибавляем наименования — письменные и устные, такие, например, идеи, как добродетель, порок, красота и т. д., которые сами по себе никакого реального существования не имеют и являются простыми изобретениями языка, чтобы помочь нашему рассуждению или исследованию.
Д-р Дарвин поясняет изменение церебральных движений в результате ассоциаций следующим образом. Вы желаете написать слово «человек». Вы пишете его, не думая об отдельных движениях пера, необходимых для написания каждой буквы, или о трудностях, испытанных вами, когда вы впервые учились писать. Теперь это совершается как одна простая, неанализируемая операция. Но подумайте о множестве мышечных движений руки и глаза, ассоциирующихся, чтобы позволить вам совершить эту операцию. Самый сложный случай ассоциации идей не является более трудным и непонятным. И одно и другое — равным образом неоспоримые факты.
Когда идея является очень сложной, эта комбинация может подавлять отдельные составные части, так же как в хорошо приготовленном пунше мы не различаем в отдельности вкус кислоты, сахара, спирта или лимона — все они растворились в комбинации. Так, семь цветов солнечного спектра, вращаясь с большой скоростью, вызывают ощущение, которое мы называем [ощущением] белого. Так, в языке целое может быть разложено примерно на тридцать простых звуков, которые теряются в комплексности их почти бесконечных комбинаций.
В комплексных идеях наибольшую силу в вызове одной идеи другой имеют сперва зрительная идея, а затем слуховая. Гораций замечает об этом: segnius irritant animos demissa per aures, quam quae sunt oeulis subjecta fidelibus {28}.
Теорема 4. Язык является либо письменным, либо устным: это наиболее знакомый пример, которым мы располагаем в отношении ассоциации идей. Мать показывает ребенку персик, она все время повторяет: «Это — персик» — до тех пор, пока слово и ощущение не ассоциируются так прочно, что одно будет вызывать другое. То же самое и в письменной речи. Мы сперва выучиваемся связывать звук речи с написанным или напечатанным словом так часто, что одно при наличии другого появляется мгновенно и полностью. Поэтому при чтении описания слова благодаря ассоциации почти замещают перед умственным взором сами вещи. Это и есть идеальное представление лорда Кеймса. Допустим, я читаю описание боа констриктора или анаконды, давящей тигра. Из рисунка и описания змей и тигров я имею в основном правильную идею о них, хотя я никогда не видел ни того животного, ни другого. Идеи, возбуждаемые таким образом благодаря описанию, образуют то, что лорд Кеймс неудачно назвал идеальным присутствием (presence), а именно идеальное представление, возбужденное и вызванное ассоциациями, связанными с описанием.
Таким же образом ощущения и идеи вызываются благодаря взглядам, интонациям и жестам, ибо взгляды, интонации и жесты — это естественные знаки сильных эмоций. Отсюда преимущество драматического представления перед простым чтением. В игру вступает больше ассоциаций, и идеи возбуждаются более живо. Взгляд, интонация и жест подобно метафорам и другим фигурам речи являются более распространенными на ранних стадиях развития общества, потому что их воздействия требовала бедность зарождающегося языка.
Теорема 5. Когда с каким-либо ощущением ассоциируется боль, она сильно увеличивает его живость. На этом принципе основана древняя практика пороть сына в каждом углу участка земли, на котором ему предназначается жить, с тем чтобы способствовать более точному запоминанию границ. И это соответствует как теории, так и фактам, каким бы грубым ни являлся такой обычай.
Тот же способ рассуждения применим и к ассоциации наслаждения. Эти две последние теоремы позволяют объяснить все трудности лорда Кеймса в отношении симпатических эмоций и эмоций и страстей вообще. Так, если слова, взгляды, интонации и жесты ассоциируются (как это и происходит в действительности) с эмоциями и страстями, то тогда эмоции и страсти ассоциируются со словами, взглядами, интонациями и жестами и одни могут вызывать другие. Нет необходимости иллюстрировать эти положения для тех, кто видел представление балета на французской или английской оперной сцене или кто вспомнит историю Цицерона и актера Росция {29}.
Теорема 6. При ощущениях и идеях церебральное движение, переданное по возбужденным нервам, может быть таким слабым, что почти не воспринимается, или таким умеренным, что лишь слегка вызывает внимание, или таким живым, что вызывает удовольствие, или таким сильным, что вызывает страдание. Это дает основу для различия, проведенного лордом Кеймсом между эмоциями и страстями.
Теорема 7. Сила и живость идей зависят главным образом от следующих обстоятельств (не исключая другие, имеющие меньшее влияние): от первичной возбудимости нервной системы, от живости первичного ощущения, от количества сенсорной силы, как ее называет Дарвин, от накопленной возбудимости, как ее называет Браун, т. е. накопленной системой в данное время, от силы и живости ассоциированных идей, объясняющей нам употребление соответствующего образного языка и эффекты интонации и жестов. Иногда в состоянии общего болезненного, лихорадочного возбуждения накопление в мозгу сенсорной силы, не поглощаемой мышечным действием, создает такую живость ощущения и восприятия, которая значительно увеличивает на некоторое время духовную способность, и когда оно чрезмерно или слишком длительно, то создает различного рода галлюцинации, свойственные помешательству. Это значит, что обычная и естественная стимуляция и возбуждение возрастают до такой степени, что становятся болезненным возбуждением.
Теорема 8. При обсуждении эффекта слов представляется полезным использовать классификацию Гартли.
Слова, имеющие только идеи, но не определения (сладкое, белое).
Слова, имеющие только описание или определение, но не имеющие идей (monagynia {30}, аксиома, радиус).
Слова, имеющие описание или определение и идеи (персик, равнобедренный треугольник).
Слова, не имеющие ни того, ни другого (к, из, от).
Ясно, что слова первой категории производят наибольший эффект в изящных искусствах, являющихся объектом критики.
Есть основания сомневаться, имеют ли вообще какой-либо смысл те слова, которые не выражают реальности, распознаваемой нашими чувствами. Мы не имеем другого источника знаний, кроме наших ощущений — ощущений, возбужденных в мозгу либо внешними объектами, либо нашими внутренними нуждами и висцеральными аффектациями. Какой смысл может быть приписан таким словам, как душа, ангел, дьявол, дух и т. п. предполагаемым сущностям, не распознаваемым нашими материальными чувствами? Любое из них иди все они могут быть заменены словом «абракадабра». Какие доказательства можем мы иметь в отношении сущности, которую нельзя видеть, слышать, осязать или чувствовать, которая не есть объект, различимый вкусом или обонянием? Какой смысл может иметь слово, под которым не мыслится ничего, что мы могли бы проверить, ничего, что существует для одного из входных путей нашего знания?
