Философский словарь разума, материи, морали - Рассел Бертран Артур Уильям (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
И то, что мы можем прежде всего вывести из результатов перцепции, предполагая справедливость физики – это опять группы событий, а не субстанции. Считать группу событий состояниями «вещи», «субстанции» или «фрагмента материи» – это всего лишь лингвистическая условность.
Это умозаключение было проведено вначале на основании логики, которую философы унаследовали от здравого смысла. Определяя «вещь» как совокупность того, что раньше было ее «состояниями», мы ничего не изменяем по части физики, и избегаем умозаключения столь же сомнительного, сколь и бесполезного. [И вообще: нет вещей и материи, есть лишь процессы – А.Б.]
58. Законы физические
Законы, запечатленные в дифференциальных уравнениях, вероятно могут быть точными, но мы не можем об этом знать. Все, что мы можем знать эмпирически, является приблизительным и подвержено исключениям; про точные законы, которые приняты в физике, известно, что они находятся где-то вблизи истины, но мы не считаем их истинными буквально. Законы, которые мы действительно знаем эмпирически, имеют форму традиционных каузальных законов [причинно-следственных связей? – А.Б.], однако они не рассматриваются как универсальные или необходимые.
59. Психология и физика
Итак, если физика – эмпирическая наука, утверждения которой подтверждаются или опровергаются наблюдением, то в физику следует включить законы, соединяющие стимул и реакцию. Сейчас такие законы относятся к психологии.
Таким образом, к области эмпирически верифицируемого относится не одна чистая физика, но физика плюс часть психологии. Соответственно, психология является существенной составляющей любой эмпирической науки.
60. Религия
Слово «религия» имеет много значений и длинную историю.
Первоначально оно было связано с определенными обрядами, унаследованными из далекого прошлого, которые когда-то выполняли с некоторой, давно уже забытой, целью. Время от времени они соединялись с разными мифами, призванными объяснить их предполагаемое значение. Многие из них сохраняются до сих пор.
Под религией я понимаю совокупность убеждений, принятых в качестве догм, которые существенно влияют на жизнь и выходят за пределы очевидного или противоречат ему, и внушаются эмоциональными или авторитарными, но не интеллектуальными методами. Согласно этому определению, большевизм является религией; я попытаюсь доказать, что его догмы выходят за пределы или противоречат очевидному. Те, кто принимает большевизм, становятся глухи к доводам науки и совершают интеллектуальное самоубийство. Даже если бы все доктрины большевизма оказались справедливы, это все равно было бы так, поскольку никакое непредубежденное их исследование не допускается. Тот, кто, подобно мне, верит, что свободный интеллект – главный двигатель человеческого прогресса, не может не быть принципиальным противником большевизма, как и Римской церкви.
61. Религия и эволюция
В наши дни религия приспособилась к теории эволюции и даже извлекла из нее новые доводы. Нам было сказано, что «сквозь века простирается единый крепнущий замысел» и что эволюция – это развертывание идеи, с самого начала имевшейся в Божественном разуме. Оказалось, что во времена, столь занимавшие Хью Миллера, когда животные терзали друг друга с помощью свирепых рогов и смертельных укусов, Всеведающий спокойно ожидал появления человека с его еще более изощренными способами пытки и с его еще более разнообразной жестокостью. Почему Создатель предпочел постепенное достижение своей цели прямому пути к ней, современные теологи нам не сообщают.
62. Психология религии
Таким образом, очевидно, что человеческие импульсы, воплощенные в религии – это страх, тщеславие и ненависть. Целью религии, можно сказать, является придание этим страстям респектабельности путем направления их по определенным каналам. Поскольку эти страсти в основном делают людей несчастными, религия является силой зла, так как позволяет людям безудержно предаваться своим страстям, в то время как без ее санкции они могли бы, по крайней мере в определенной степени, контролировать эти страсти. [Это больше посвящено «официальной религии», политическому приложению оной – А.Б.]
63. Сущность религии
Неожиданная красота в пылу ссоры, непредвиденная любовь, ночной ветерок в деревьях – все это ясно подсказывает возможность жизни, свободной от конфликтов и мелочности нашего повседневного мира; жизни, где царит мир, которого не может нарушить никакое несчастье. То, что обладает этим качеством бесконечности, повидимому, дает нам более глубокое понимание, чем разрозненное знание нашей обычной жизни.
Мы чувствуем, что жизнь, в которой преобладает такое понимание, может стать свободной от борьбы и обрести гармонию с целым за пределами тюремных стен, выстроенных инстинктивными желаниями конечной самости.
64. Элементы религии
Три элемента религии, а именно: поклонение, смирение и любовь – связаны между собой самым тесным образом; каждый из них приводит к остальным, и все три образуют единство, в котором невозможно выделить первое или последнее. Все три элемента могут существовать вне догмы, в форме, способной пронизывать всю жизнь и придавать бесконечность действию, мысли и чувству; жизнь в бесконечности, которая является сочетанием этих трех элементов, содержит все существенное для религии, несмотря на отсутствие догматических верований.
65. Организованная религия
Подавляющее большинство религиозных деятелей поддерживает войну, где бы она ни происходила, хотя в мирное время они часто являются пацифистами; поддерживая войну, они выражают при этом свое страстное убеждение в том, что Бог – на их стороне, и обеспечивают религиозную поддержку преследованиям людей, которые считают всеобщую бойню неразумной.
Когда существовало рабство, в поддержку его были найдены религиозные аргументы; в наши дни подобные аргументы находятся в поддержку капиталистической эксплуатации. Почти все традиционные жестокости и несправедливости получали поддержку организованной религии до тех пор, пока моральное чувство светского сообщества не вынуждало ее к смене фасада.
66. Ощущение
Мы будем называть «ощущением» опыт непосредственного осознания вещей. Так, когда мы видим цвет, у нас возникает ощущение от этого цвета, однако сам по себе цвет – не ощущение, а факт ощущения.
И, наконец, отнюдь не очевидно, что особые каузальные законы, управляющие ментальными событиями, на самом деле не являются физиологическими. Закон привычки, один из наиболее характерных, может быть полностью объяснен в терминах особенностей нервной ткани, и эти особенности, в свою очередь, могут быть объяснены физическими законами. Таким образом, по-видимому, мы приходим к другому типу определения. Именно поэтому было необходимо усовершенствовать определение восприятия. Имея это определение, мы можем определить ощущение как вне-мнемическую основу восприятия.
Я думаю, что ощущения (включая образы) составляют все «сырье» разума, и что все остальное может быть разложено на группы ощущений, связанных различным образом, и на свойства ощущений или групп ощущений.
Ощущения являются тем, что объединяет ментальный и физический миры; они могут быть определены как пересечение разума и материи.
67. Факты ощущений
Если наша точка зрения верна, факты ощущений принадлежат к тем первичным составляющим физического мира, которые нам случается непосредственно осознавать; сами по себе они имеют чисто физическую природу, и ментально лишь наше осознание их, которое не связано с их природой и с их местом в физике.
