Тайны великих книг - Белоусов Роман Сергеевич (полные книги txt) 📗
Участок для здания писатель присмотрел на южном берегу реки Твид. Здесь, на развалинах старой фермы «Грязное логово», был возведен замок — воплощение мечты писателя о доме в «баронском», старошотландском, стиле. Вальтер Скотт сам составил проект дома, сам руководил строительством, расчищал дорожки, сажал деревья. В одном из писем, написанных в то время, он признавался, что нигде не был бы так счастлив, как здесь, в Эбботсфорде. Позже известный литературный критик Георг Брандес заметит, что пристрастие Вальтера Скотта к своему поместью основывалось «на его исторических инстинктах».
Из окон открывался вид на долину реки Твид, темный Эттрикский лес и знаменитые Эйлдонские холмы. В тихие дни можно было слышать звонкое журчание воды и всплески резвящейся семги. Ниже по течению находилось место, где когда-то монахи, направляясь в аббатство Мелроз, переходили реку вброд. Отсюда и название Эбботсфорд — брод аббатов.
Но, пожалуй, еще больше любил писатель дорогу над долиной, и редкий день его коляску не видели здесь. Доехав до места, откуда вид был особенно прекрасен, Вальтер Скотт останавливал лошадей и долго любовался рекой, лесами и грядой холмов. «Вид Вальтера Скотта» — так называют теперь это место приезжающие сюда многочисленные туристы, поклонники таланта писателя.
Есть нечто волшебное в этом крае — земле сэра Вальтера Скотта, овеянной древними легендами, старинными преданиями, героическими песнями и грустными балладами.
И хотя Эбботсфорд находится в низинной части страны, называемой Равнинной Шотландией, расположенной на границе с Англией, и далек от места, где родился писатель — Эдинбурга, считается, что именно здесь сердце Шотландии. Потому что тут жил и творил великий ее сын.
Переступим порог этой Мекки любителей литературы и погрузимся в мир видений прошлого. За стенами дома остались шум и суета, приносимые сюда туристами, звон их гитар и хрип транзисторов, заглушающих птичье пение. Мы в благоговейной тишине прохладных комнат. Здесь все, как было при жизни писателя: его кабинет, рабочий стол. Трудоспособность Вальтера Скотта была поистине непревзойденной. Как сказал один из его современников, казалось, что «рука над листом бумаги двигалась безостановочно с утра до вечера». И сегодня, глядя на лежащую на столе недописанную страницу, возникает ощущение, что хозяин недавно был здесь и его терпеливо дожидаются перья, очки, футляр для них и записная книжка. Даже старый газовый рожок в замке тот же, что и при жизни писателя. Кстати, замечу, что В. Скотт был первым в Англии, кто ввел газовое освещение в своем жилище. И сто сорок лет, вплоть до 1962 года, дом освещался газом. На камине в гостиной красуется великолепная бронзовая чернильница, выполненная по образцу чернильницы Петрарки и подаренная Вальтеру Скотту ирландской писательницей Мэри Эджворт.
На стене большой портрет В. Скотта кисти известного художника Ребрена. Другое его изображение — мраморный бюст работы не менее известного скульптора Фрэнсиса Чентри — стоит в библиотеке, в нише, где при жизни писателя находился бюст Шекспира.
В холле стены обшиты дубовыми панелями, а в гостиной оклеены настоящими китайскими обоями. Тут же — стол из эбенового дерева, подаренный хозяину Георгом IV. Но главное — реликвии. Дом буквально забит антикварными вещами — Вальтер Скотт был страстным коллекционером. С гордостью показывал он экспонаты своего собрания: личные вещи самого Наполеона: его записную книжку в зеленом бархатном переплете и походный пенал. Повсюду в доме можно увидеть рыцарские доспехи, кольчуги, мечи и алебарды — они будоражат воображение, уносят посетителей в седые времена рыцарства.
Особым почитанием пользовались у хозяина подлинные вещи и оружие, принадлежавшие известным персонажам отечественной истории: охотничьи ножи и деревянный двуручный ковш принца Чарльза, именуемого в просторечье Претендентом за тщетные попытки вернуть себе корону; шпага герцога Монтроза, который был повешен за то, что вознамерился с помощью иностранных наемников восстановить на шотландском престоле династию Стюартов; старинные, в серебряной оправе, пистолеты полковника Клеверхауза, прозванного в народе Кровавым, и портрет этого предводителя роялистского войска; ружье испанского образца с именною меткой, а также кинжал и кошелек Роб Роя — знаменитого разбойника из клана Мак-Грегоров.
Предметы эти не были безучастным украшением замкового интерьера. Они создавали особую атмосферу, возбуждали воображение писателя. Не случайно в романах Вальтера Скотта немало места отводится предметам быта и вооружения — они помогают раскрывать характер героев.
Достаточно было В. Скопу увидеть какой-нибудь старинный двуручный меч или ружье горца, какие-либо древние черенки, как он моментально приходил в «рабочее состояние» — начиналось воскрешение старины, вживание в эпоху.
Точно так же на него действовало созерцание ландшафта. Природа родной Шотландии, полная неповторимого очарования и неожиданных контрастов, завораживала, пробуждала в памяти исторические картины. Мягкие волнистые очертания холмов и суровые крутые скалы, темные, почти мрачные массивы сосен и изумрудная зелень долин, зеркально-прозрачные воды фиордов и розово-лиловые потоки вереска, стекающие с горных склонов, навевали воспоминания о прошлом страны, о междоусобицах и заговорах. Но особенно способствовал этому вид грозных, неприступных замков, древних руин и крепостей.
Конечно, писатель обращался к археологическим находкам, изучал документы, исторические свидетельства, народные предания и рассказы очевидцев. В. Скотт считал, что старинные песни и баллады помогают наполнить историю мыслями и чувствами тех людей, которых они воспевают. И что из этих немудреных стихотворных повестей подчас можно гораздо больше узнать о быте, языке и характере предков в темные, воинственные и романтические времена, чем из трудов историков, изучавших скупые, лаконичные монастырские летописи. Однако писатель говорил, что нужно «читать эти вымыслы вместе с сочинениями профессиональных историков». Оба источника необходимо изучать историческому романисту: «из повести мы узнаем, какие это были люди; из истории — что они делали».
Большое значение В. Скотт придавал изучению топографии мест, где действовали его герои, и не раз отправлялся в путешествия по стране. Бывало, правда, и наоборот. Посетив то или иное место, «развалины седой старины», о которых рассказывали в балладах и в устных преданиях, связывая их с именем какого-нибудь исторического героя или с событием, В. Скотт загорался мыслью написать о делах давно минувших дней».
Словом, географические и исторические прототипы всегда были у писателя под рукой, и чтобы найти подходящий сюжет, Вальтеру Скотту, как говорится, далеко ходить было не нужно: всего в трех милях к востоку от Эбботсфорда располагались овеянные легендами развалины аббатства Мелроз, запечатленные на многочисленных картинах и старинных гравюрах, в том числе на полотне известного художника Джозефа Тэрнера. Именно в этих местах, как отмечала Мэри Эджворт, В. Скотт приобрел вкус к готической архитектуре и отсюда позаимствовал немало идей для облика своего поместья.
Чуть дальше, на северо-западе, но тоже в относительной близости, находились такие воспетые в устной и письменной истории места, как Тросакс и Пертшир, край высокогорных озер Лох-Ломонд, Лох-Кэтрин и Лох-Ард. В Горной Шотландии разворачиваются события многих баллад и романов Вальтера Скотта. И топографические ориентиры в его сочинениях как бы свидетельствуют о неопровержимой исторической достоверности происходящих событий. Но чтобы историческая топография в повествовании не основывалась только на книжных источниках, писателю были нужны личные впечатления.
Впервые Вальтер Скотт совершил путешествие в те годы, когда он, двадцатиоднолетний юрист, только что закончивший Эдинбургский университет и удостоенный звания адвоката, отправился в Горную Шотландию, чтобы на месте проследить за исполнением судебного решения о выселении нескольких строптивых арендаторов. Поэтому в пути его сопровождали солдаты во главе с сержантом. Этот сержант оказался чрезвычайно полезным спутником. Вальтер Скотт услышал от него множество историй, связанных с теми местами, которые они проезжали. Главным образом, это были рассказы о знаменитом Роб Рое.
