Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция - Лосский Николай Онуфриевич (книги бесплатно читать без .txt) 📗
В своей статье об иллюзиях в сборнике «The New Realism» Holt говорит, что в этих случаях уже вне органов чувств произошло не ментальное искажение предмета вроде того, как оно может быть произведено в органе чувств, напр. астигматическим глазом. Он решается поэтому утверждать, что заблуждение есть не проблема сознания, а проблема бытия. В действительности, однако, в рассмотренных случаях обыкновенно заблуждения, иллюзии и вовсе нет, а когда она является напр. в случае подстановки гаптического места под оптическое, она есть проблема сознания, о чём речь будет позже.
Нам могут сказать, что при рассматривании предмета в микроскоп он меняется не только пространственно; кровь, напр., для невооруженного глаза красная, а под микроскопом, мы видим в ней красные пятна в желтоватом поле. На это интуитивист ответит, в духе предыдущих учений о восприятии как выборке, что отличие второго восприятия от первого состоит в большей полноте выборки.
Наглядное восприятие траектории движения также есть созерцание относительного пути движения, именно перемещения предмета в отношении ко мне к какому-либо другому предмету. Положим, ребёнок на палубе быстро идущего по реке парохода играет в мяч, подбрасывая его прямо вверх над своею головою. Ребенок воспринимает движение мяча вертикальную линию, а наблюдатель на берегу видит его как параболическое. И действительно, в отношении к голове ребёнка мяч перемещается по вертикальной линии, а в отношении к наблюдателю на берегу – по параболе. Следовательно, относительность восприятия (точнее, воспринимаемого) вовсе ещё не есть субъективность.
Временная форма события, как и пространственная, наглядно воспринимается так, как она существует в отношении к наблюдателю: потухшее сотни лет тому назад светило предстаёт моему восприятию как существующее теперь, – правда, не как то громадное тело, мощно влиявшее некогда на окружавшую его среду, а как этот маленький, слабо действующий кружок. Если расширение принципа относительности, производимое Эйнштейном, правильно, то нужно будет признать, что временная форма событий может быть перспективною так же, как и пространственная: тогда нужно будет различать основную временную форму события, существующую в отношении к системе вещей, покоящихся относительно друг друга, и перспективные временные формы события, существующие в отношении, к вещам, принадлежащим к иным системам, движущимся относительно первой.
Чувственно воспринимаемая интенсивность света, звука, тепла и т. п. есть также перспективный или, говоря общее, относительный аспект воспринимаемого предмета. Громыхание поезда существует для меня здесь на расстоянии одного километра с иною интенсивностью чем если бы я был там вблизи от поезда; теплота костра вблизи и вдали от моего тела различная. Это не субъективное психическое, а транссубъективное физическое различие: термометр вблизи и вдали от костра даёт различные показания. Александер говорит об относительном характере интенсивности, что познающий субъект в силу своего положения в пространстве и времени имеет дело только с частью реального характера воспринимаемой вещи (II, 188).
4. Внутрителесные чувственные данные в составе восприятия
В состав нашего тела входят те же материальные элементы с теми же превращениями энергий, как и во внешней матириальной среде. Было бы странно, если бы в наших органах чувств и вообще в нашем теле механические процессы не были пронизаны, кроме своеобразных органических ощущений, также и такими чувственными содержаниями, какие мы находим во внешней среде. Выше уже не раз шла речь о них.
Звон в ушах от тех сотрясений, которые обусловлены расширением кровеносных сосудов, шумы, обусловленные склерозом сосудов мозга искры, сыплющиеся из глаз при ударе или при лихорадочном состоянии «летающие мушки» в глазу, слабый свет в глазу при закрытых глазах даже в темноте суть внутрителесные ощущения.
Процесс, пронизанный определенными чувственными качествами может стать, если это полезно или вообще ценно для нас, проявлением нашей сознательной воли; он может стать нашим произвольным актом.
Таково, напр., издавание звука в форме речи или пения. Свечение у многих организмов, вероятно, есть инстинктивный акт. Возможно, что и человеку присуще свечение: оккультисты утверждают, что особенно чувствительные к этому явлению люда (сенситивы) видят каждого человека окруженным аурою. Преображенное тело, напр. тело Христа на горе Фавор, изображается как блистающее, излучающее свет. О многих святых сохранились заслуживающие доверия рассказы, что лицо их иногда излучало необыкновенный свет [CCXXI].
Всякий из нас встречал людей, которые окружены как бы темным облаком. Кто знает это впечатление, тот согласится, что слова «темное облако» имеют здесь не только метафорическое значение.
Всякая встреча с предметом вызывает в теле субъекта бурю изменений; нормально, однако, в случае теоретической установки, субъект не обращает внимания на эти внутрителесные ощущения, он сосредоточивается не на них, а на самом внешнем объекте. Однако та часть этих ощущений, которая возникает в органе чувств, имеет немаловажное значение потому, что, даже и оставаясь неопознанною в деталях, она придает восприятию характер интимной близости воспринимаемого предмета к субъекту: предмет как бы вклинивается в тело субъекта вплоть до сенсорных центров больших полушарий мозга. Отсюда получается тот характер назойливости восприятия, который Линке называет «внушением действительности» предмета. (Wirklichkeitssuggestion). Когда я чувственно воспринимаю звучание струны, тон внедряется в меня динамически, он «tont hinein», тогда как в случае представления о тоне напр. воспоминания, тон предстоит передо мною как нечто мертвое законченное [CCXXII]. Мало того, также и в случае нечувственного (духовного) восприятия чувственных содержаний, именно в случае восприятия без раздражения органов чувств (ясновидение и т. п.), предмет наличествует в сознании как внешнее бытие, однако без динамического внедрения.
По-видимому, под влиянием практических интересов человек выработал способность выделять для опознания, в случае, напр., звука, цвета и т. п., преимущественно не внутрителесный конец центростремительного тока, а внешний его отрезок. Но в силу тех же практических интересов такое свойство предмета, как его температура, особенно важно воспринимать в его влиянии на наше тело, именно в вызываемой им отдаче тепла приобретении тепла нашим телом, т. е. в замедлении или ускорении молекул нашего тела и связанных с ними внутрителесных ощущениях. Отсюда становится объяснимым явление которое Локк считал доказательством субъективности чувственных качеств; если подержать левую руку в воде с тающим льдом, а потом обе руки опустить в ведро с водою комнатной температуры, то левая рука даст ощущение тепла, а правая – ощущение холода. Holt отвечает на это, что такое же показание дадут и два термометра, опущенные в воду если перед тем один из них был охлажден, а другой нагрет: в одном ртуть будет подниматься, а в другом опускаться [CCXXIII].
Есть нервные окончания, раздражение которых служит стимулом для восприятия холода. Если к такой холодовой точке приложить горячий предмет, получится ощущение холода. Как это понять в духе интуитивизма и реализма. – В горячем предмете не все молекулы движутся с быстротою большею, чем молекулы моей кожи, есть и такие молекулы, которые движутся медленнее; только их влияние на кожу выбирается холодовою точкою как стимул для восприятия.
