Немецкая идеология - Маркс Карл Генрих (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные txt) 📗
«Так же обстоит дело с самоотверженностью (dévoûment); это – учение г-на Бюше, на сей раз освобожденное от своей католической формы, ибо Бюше несомненно боится, что его католицизм противен рабочей массе и оттолкнет ее. „Чтобы достойно выполнять свой долг (devoir), – говорит Бюше, – нужна самоотверженность (dévoûment)“. – Пойми кто может, какая разница между devoir и dévoûment. – „Мы требуем самоотверженности от всех; как во имя великого национального единства, так и во имя объединения рабочих… необходимо, чтобы мы были объединены, способны к самопожертвованию (dévoués), стояли друг за друга“. – Необходимо, необходимо – это легко сказать, и это давно уже говорят и еще долго будут говорить все с тем же успехом, если не подумают о других средствах! Бюше жалуется на своекорыстие богатых; но какой толк в подобных жалобах? Бюше объявляет врагами всех, кто не хочет жертвовать собой».
«„Если, – говорит он, – человек, находясь под властью эгоизма, отказывается жертвовать собой для других, что тогда делать?.. Мы, ни минуты не колеблясь, дадим такой ответ: общество всегда имеет право взять у нас то, что мы должны принести ему в жертву по требованию нашего собственного долга… Самоотверженность есть единственное средство выполнить свой долг. Каждый из нас должен жертвовать собой всегда и всюду. Тот, кто из эгоизма отказывается выполнить свой долг самоотверженности, должен быть принужден к этому“. – Так Бюше призывает всех людей: жертвуйте собой, жертвуйте собой! Думайте только о самопожертвовании! Не значит ли это – ничего не понимать в человеческой природе и попирать ее ногами? Не ложный ли это взгляд? Мы почти готовы сказать – ребяческий, нелепый взгляд». (Кабе, «Опровержение доктрин l’Atelier», стр. 19, 20.) – Кабе доказывает далее, на стр. 22, республиканцу Бюше, что он неизбежно приходит к «аристократии самоотверженности» разных рангов, и затем иронически спрашивает: «Во что же обращается dévoûment? Куда девается dévoûment, если люди жертвуют собой только для того, чтобы дойти до высших ступеней иерархии?.. Подобная система могла бы еще возникнуть в голове человека, мечтающего стать папой или кардиналом, – но в головах рабочих!!!» – «Г-н Бюше не хочет, чтобы труд сделался приятным развлечением и чтобы человек трудился для своего собственного блага и создавал себе новые наслаждения. Он утверждает… „что человек существует на земле только для выполнения назначения, долга (une fonction, un devoir)“. „Нет, – проповедует он коммунистам, – человек, эта великая сила, создан не для самого себя (n’a point été fait pour lui-même)… Это – примитивная мысль. Человек – работник (ouvrier) в мире, он должен выполнять дело (oeuvre), предписываемое его деятельности моралью, это его долг… Не будем никогда упускать из виду, что мы должны выполнить высокое назначение (une haute fonction) – назначение, которое началось с первого дня существования человека и только вместе с человечеством прекратит свое существование“. – Но кто же открыл г-ну Бюше все эти превосходные вещи? (Mais qui a révélé toutes ces belles choses à M. Buchez lui-même, – чтó Штирнер перевел бы так: Откуда только Бюше так хорошо знает, чтó именно человек должен делать?). – А впрочем, пойми кто может. – Бюше продолжает: „Как? Человеку нужно было ждать тысячи веков, чтобы узнать от вас, коммунистов, что он создан для самого себя и что его единственная цель – жить во всевозможных наслаждениях?.. Но нет, нельзя впадать в такое заблуждение. Нельзя забывать, что мы созданы для труда (faits pour travailler), для постоянного труда и что мы можем требовать только того, чтó необходимо для жизни (la suffisante vie), т.е. такого благосостояния, при котором мы могли бы как следует выполнять наше назначение. Все, что выходит за пределы этого круга, – нелепо и опасно“. – Но докажите же это, докажите! И не довольствуйтесь, уподобляясь пророку, одними прорицаниями! Вы сразу же начинаете говорить о тысячах веков! И затем – кто же утверждает, что нас ждали во все века? А вас-то разве ждали со всеми вашими теориями о dévoûment, devoir, nationalité française, association ouvrière [203]? „В заключение, – говорит Бюше, – мы просим вас не оскорбляться тем, что мы сказали. – Мы не менее вежливые французы и тоже просим вас не оскорбляться“ (стр. 31). „Поверьте нам, – говорит Бюше, – существует communauté [204], которая создана уже давно и членами которой являетесь и вы“. – „Поверьте нам, Бюше, – заключает Кабе, – станьте коммунистом!“»
«Самоотверженность», «долг», «социальная обязанность», «право общества», «призвание, назначение человека», «предназначенная человеку роль рабочего», «моральное дело», «рабочая ассоциация», «добывание необходимого для жизни» – разве все это не то же самое, в чем святой Санчо упрекает коммунистов и в отсутствии чего упрекает тех же коммунистов г-н Бюше, торжественно высказанные упреки которого Кабе поднимает на смех? Не находим ли мы уже здесь даже штирнеровскую «иерархию»?
В заключение святой Санчо наносит коммунизму на стр. 169 смертельный удар, изрекая следующее положение:
«Отнимая (!) также и собственность, социалисты не учитывают, что она прочно коренится в собственной природе каждого. Разве только деньги и имущество – собственность, или же и всякое мое мнение есть нечто мое, свойственное мне? Значит, всякое мнение должно быть уничтожено или обезличено».
Разве мнение святого Санчо, поскольку оно не становится также и мнением других, дает ему власть над чем-нибудь, хотя бы над чужим мнением? Выдвигая здесь против коммунизма капитал своего мнения, святой Макс опять-таки делает только то, что пускает в ход против него самые застарелые и тривиальные буржуазные обвинения и думает, что сказал что-то новое только потому, что для него, «образованного» берлинца, эти избитые пошлости новы. Наряду со многими другими и после многих других то же самое сказал гораздо лучше Дестют де Траси лет тридцать тому назад – и позже – в цитируемой ниже книге. Например:
«По отношению к собственности был устроен настоящий процесс, приводились доводы за и против нее, как будто от нас зависит решить, быть собственности на земле или не быть; но это значит решительно не понимать природу человека» («Трактат о воле», Париж, 1826, стр. 18).
И вот г-н Дестют де Траси принимается доказывать, что propriété, individualité и personnalité [205] – тождественны, что в «Я» уже заключено «Мое», и находит естественную основу частной собственности в том, что
«природа наделила человека неизбежной и неотчуждаемой собственностью, собственностью на свою индивидуальность» (стр. 17). – Индивид «ясно видит, что это Я – исключительный собственник тела, им одушевляемого, органов, приводимых им в движение, всех их способностей, всех сил и действий, производимых ими, всех их страстей и поступков; ибо все это оканчивается и начинается вместе с данным Я, существует только благодаря ему, приводится в движение только его действием; и никакое другое лицо не может ни пользоваться этими же самыми орудиями, ни подвергаться такому же воздействию с их стороны» (стр. 16). – «Собственность существует если и не повсюду, где существует ощущающий индивид, то, во всяком случае, повсюду, где есть индивид, имеющий желания» (стр. 19).
Отождествив, таким образом, частную собственность и личность, Дестют де Траси с помощью игры слов: propriété [206] и propre [207], приходит, – подобно «Штирнеру», играющему словами: Mein [208] и Meinung [209], Eigentum [210] и Eigenheit [211] – к следующему выводу:
