Стабильность значения - Лебедев Максим Владимирович (читать книги регистрация TXT) 📗
Н. Хомский сводит к грамматике всю языковую систему: язык представляет собой набор формализованных описаний предложений, из которых как частности вытекают звуковая сторона и значение языковых единиц.
Грамматика - это устройство, которое, в частности, задает бесконечное множество правильно построенных предложений и сопоставляет каждому из них одну или несколько структурных характеристик. Возможно, такое устройство следовало бы назвать порождающей грамматикой...11.
Такая позиция практически отождествляет понятия язык и грамматика. В свете постулатов Хомского именно грамматика является носителем тех языковых универсалий, которые, по его мнению, лежат в основе любого языка. В грамматиках различаются две группы свойств - "формальные универсалии" и "содержательные универсалии". Первые представляют собой виды правил и их преобразования; сторонники этой теории стремятся использовать одни и те же правила и преобразования для описания самых различных языков. Вторые, "содержательные универсалии", охватывают лексические единицы, группирующиеся в такие категории, как "имя", "глагол", "прилагательное", а также "универсальную фонетику". Языковые универсалии объединяются в "универсальную грамматику", которая и составляет базис существования и функционирования языка в нашем языковом сознании. Такая "универсальная грамматика" является врожденной, и в этом смысле Хомский - сторонник картезианской философии. Он исходит из представлений о том, что глубинные синтаксические конструкции, составляющие основу языка, передаются по наследству от поколения к поколению, обеспечивая каждому индивидууму возможность овладеть языком своих предков. Тот факт, что ребенок овладевает любым языком, объясняется как раз тем обстоятельством, что в своей основе грамматики всех языков совпадают (универсальная грамматика). Она определяется как система принципов, условий и правил, присущих любому человеческому языку, что происходит не случайно, а в обязательном порядке.
Каждое такое правило представляет собой не что иное, как "порождающий", или "абстрактный", процесс, дальнейшее развитие понятия "импликации" у Л. Ельмслева. Под импликацией понимается порождение одного элемента речевой цепи другим элементом, соседствующим с первым; импликация предстает при таком понимании функцией детерминации между элементами текста. Примером импликации (в данном случае морфофонематической) служит отношение 'дj' ~ ж в случае 'ходjу' ~ хожу: 'д' имплицирует 'ж' в соседстве с 'j'.12
С понятием "порождения" в лингвистические структуры в своеобразной форме вернулась категория исторического процесса. По Хомскому, в процессе овладения языком ребенок неосознанно конструирует такую грамматику, которая наилучшим образом соответствует набору известных ему предложений ("получает наивысшую оценку в оценочной шкале"). Элементарной формой диахронического звукового изменения является в терминах порождающих грамматик "добавление (или исключение) правила". Добавление определенного правила к грамматике Г1 может вылиться в грамматику Г2 , которая производит те же языковые формы, что и некая третья грамматика Г3 , и, однако, получает более низкую оценку на оценочной шкале. Мы принимаем, что, когда язык взрослых претерпевает такое изменение, их грамматика видоизменяется только добавлением одного данного правила. Когда же дети этого поколения взрослых усваивают родной язык от родителей, они конструируют для себя грамматику с наивысшей оценкой - Г3, которая может оказаться в принципе отличной от грамматики родителей Г2. Тот факт, что дети и родители могут иметь совершенно различные грамматики, говоря на почти тождественных идиолектах, не должен казаться удивительным. Когда дети научаются родному языку, они приходят в соприкосновение с его грамматикой не непосредственно, а через внешний выход этой грамматики, актуализованной в виде высказываний в речи родителей, и через посредство этих высказываний дети конструируют грамматику этого языка13.
Однако это теоретическое требование реконструировать иную грамматику для каждого периода истории языка, когда отмечается то или иное существенное звуковое изменение, фактически оказывается выполнить очень трудно, если не невозможно. В действительности все исследования, имеющие дело с реконструкцией по методу порождающих грамматик этого типа, реконструируют историческое изменение только в виде либо
1) "добавления (исключения) правила", либо
2) "изменения порядка правил", либо
3) в виде каких-либо комбинаций из этих основных изменений.
Генеративная грамматика стала этапом, который помог инвентаризовать структуры фраз, и в этом состояла ее продуктивность. Перевод предложения из одной формы в другую не только оказывает помощь в оперировании фразами в грамматике, но и дает новый стимул для поиска того, чтo есть значение (в соответствии с той точкой зрения, согласно которой значение есть то, что общего имеют два языковых выражения, если они правильно переводят друг друга). Трансформационная грамматика не есть собственно грамматика, поскольку она не нормирует предложений и не показывает, как их реализовать; трансформационная методика скорее привлекла внимание к феноменологии возникновения мысли и к возможным путям ее вербализации в формах грамматики естественного языка.
Одним из главных достижений генеративного направления можно считать само обращение к исследованию механизмов использования языка и речевой деятельности. Попытки создать грамматическое описание, отражающее деятельность говорящего - слушающего, и представить его в виде порождающего устройства используют для представления языка понятие абстрактного процесса; при этом по своему замыслу порождающая грамматика должна была показать, как происходит в речи формирование высказывания, поскольку высказывание, или предложение, рассматривается как минимальная единица речевого общения.
Другой (возможно, более последовательной) разновидностью конструктивизма в лингвистике стали так называемые процедурные (или процессуальные, или инструктивные) семантики, трактующие процесс чаще всего как смену состояний; чем более постепенно сменяются состояния, тем более процесс является процессом. Такие представления возникли на стыке лингвистики и когнитивистики и связаны с исследованиями Т. Винограда, Дж. Фодора, Ф. Джонсон-Лэйрда, У. Эко и др.
***
Таковы в кратком изложении пути преломления в видении языка как объекта на фоне формирования его теории. Даже при наиболее общем обзоре методологий видно, что выделение такой теории в самостоятельную научную дисциплину лингвистику было связано с таким кругом идей, в центре которого находится представление о языке как процессе.
Отсюда можно перейти к рассмотрению специфических черт той абстракции языка, которая выработана его специальной теорией - лингвистикой.
1.2 ОСНОВНЫЕ ЧЕРТЫ СПЕЦИАЛЬНОЙ (ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ) АБСТРАКЦИИ ЯЗЫКА
К. Айдукевич отмечал различие в абстракциях языка, используемых логикой и лингвистикой. Согласно нему, главное различие между лингвистикой и логикой состоит в том, что предмет исследования в лингвистике - естественные языки, тогда как логика занимается формальными языками. Относительная простота языков, изучаемых логиками, позволяет им выяснять структуры этих языков более четко, чем это является достижимым для лингвистов, анализирующих исключительно сложные естественные языки. Ввиду того, что языки, изучаемые логиками, используют отношения, скопированные с естественных языков, логики способны внести существенный вклад в общую теорию языка. По всей вероятности, результаты анализа, предпринятого логиками, не могут быть применимы simpliciter к эмпирически данным естественным языкам, а их исследования, игнорирующие некоторые характерные особенности естественных языков, нуждаются в существенных исправлениях, если они претендуют на описание естественных языков. Состояние дел здесь, возможно, подобно тому, которое имеет место в физике. Физик также формулирует теоремы для идеально упрощенных случаев, которые не происходят в природе вообще. Он формулирует законы для идеальных газов, идеальных жидкостей, говорит о движении при отсутствии трения и т.д. Для этих идеализированных случаев можно установить простые законы, которые значительно способствовали бы пониманию того, что происходит в действительности и что, вероятно, осталось бы неизвестным физике, если бы она пробовала рассматривать действительность непосредственно, во всей сложности. Поэтому языки, анализируемые логиками, могут быть рассмотрены как идеализация естественных языков14.
