Мифы для жизни - Кэмпбелл Джозеф (чтение книг .txt) 📗
Глава II. На заре человечества (1966)
Мифология, несомненно, является ровесницей человечества. В самом далеком прошлом – насколько мы смогли проследить по фрагментарным и разрозненным ранним свидетельствам возникновения нашего вида – были обнаружены признаки, указывающие, что уже тогда творчество и быт Homo sapiens формировались целями и соображениями, основанными на мифе. Подобные подтверждения говорят нам нечто важное о единстве нашего вида, поскольку основные темы мифологической мысли остались неизменными и всеобщими не только на протяжении всей истории человечества, но и на всем земном пространстве, где живут люди. Обычно, обсуждая эволюцию человека, ученые концентрируются на физических признаках, анатомических особенностях, которые отличают нас: вертикальное положение тела, большой мозг, число и расположение зубов, противостоящий большой палец, позволяющий нашим рукам управляться с орудиями труда. Профессор Луис Лики, чьим открытиям в Восточной Африке мы обязаны большей частью того, что знаем о самых ранних гоминидах, назвал самую человекоподобную из своих первых находок – около 1,8 млн лет до нашей эры – homo habilis, Человеком умелым. Это название прекрасно подошло малому, который, возможно, был первым мастером по изготовлению примитивных орудий труда. Однако когда вместо физических мы рассматриваем психологические признаки нашего вида, самое очевидное отличие – организация жизни в соответствии, прежде всего, с целями и законами, диктуемыми мифом, и только во вторую очередь – с обусловленными экономически. Да, еда и питье, размножение и постройка жилища играют в жизни человека роль не менее важную, чем у шимпанзе. Но что насчет экономической целесообразности египетских пирамид и средневековых соборов, умирающих с голоду индусов, вокруг которых бродят пригодные в пищу коровы, наконец, истории Израиля со времен Саула до наших дней? Если надо назвать главное отличие психологии человека от психологии животных, это, несомненно, подчинение мифологическому даже хозяйственной сферы деятельности. Вопрос: почему же, каким образом нематериальный порыв подмял под себя требования физической жизни? Ответ прост: в удивительном человеческом мозгу однажды забрезжило понимание, неведомое остальным приматам. Это было осмысление себя как личности и осознание, что и ты сам, и те, кто важен для тебя, однажды умрут.
Признание своей смертности и потребность ее преодолеть являются первым большим толчком к формированию мифологии. Есть и еще один факт, осознание которого влияет на ее развитие: а именно то, что сообщество, в котором человек рождается, которое кормит и защищает его и которое он сам помогает кормить и защищать большую часть своей жизни, существовало задолго до его собственного рождения и останется после его ухода. Иначе говоря, отдельный представитель нашего вида не только осознает себя самого и угрозу смерти, но также сталкивается с необходимостью приспособиться к любым правилам жизни, принятым в обществе, где он родился, к порядку, довлеющему над его личными желаниями, к сверхорганизму, в который он должен быть принят, через сопричастность которому он придет к жизни, побеждающей смерть. В каждой мифологической системе из тех, что от начала времен, включая доисторическую эпоху, распространились по разным областям и территориям Земли, эти две основные идеи – неизбежности личной смерти и долговечности общественного порядка – были символически объединены и составляли стержень, на котором держались ритуалы, а следовательно, и само общество.
Однако взрослеющий в первобытном обществе охотников мальчик должен был приспосабливаться к социуму, полностью отличному от того, к которому нужно адаптироваться подросткам в промышленной стране вроде нашей. Между этими двумя крайностями – неисчислимое множество общественных укладов. Следовательно, двойственная идея, о которой я только что говорил, определяет не только единство нашего вида, но также и его разнообразие. Хотя каждого ожидает смерть, народы мира относятся к ней весьма по-разному. Соответственно, межкультурное исследование мифологий человечества должно обратить внимание не только на общие сюжеты, но и на их трансформацию в частностях.
Третий фактор, мощно влияющий на формирование мифологий, еще одна сфера опыта сугубо человеческого, который взрослеющая личность неизбежно получает по мере развития способности мыслить и наблюдать, – театр Вселенной, мир природы, в котором оказывается человек. Загадочна связь между существованием человека и этим миром, загадочны его величие, вечная переменчивость и вечное возвращение на круги своя. Представление человека о Вселенной сильно поменялось на протяжении тысячелетий, особенно – совсем недавно, после усовершенствования наших исследовательских инструментов. Но большие сдвиги были и в прошлом: например, во времена расцвета ранних шумерских городов-государств, с появлением жрецов, наблюдающих за небесными траекториями, или во времена физиков и астрономов Александрии с их концепцией земного шара внутри семи вращающихся небесных сфер.
По этой причине при анализе мифов, легенд и соответствующих обрядов, помимо определенных постоянных сюжетов и принципов, нужно распознавать и частности, обусловленные не только разнообразием общественных систем, но и природными особенностями, которые в течение тысячелетий формировали и меняли представление человека об окружающем мире.
Более того, в свете археологических находок становится очевидным, что в течение первобытных эпох происходило общее центробежное расселение народов во все стороны, различные популяции все дальше и дальше обособлялись друг от друга, и каждая вырабатывала свои собственные способы применения разделяемых всеми общих идей и соответствующие их трактовки. Теперь же мировые транспорт и средства связи снова объединяют человечество, и различия стираются. Прежние расхождения, отделяющие одну систему от другой, становятся сейчас все менее и менее значимыми, все менее заметными. Наоборот, становится важно научиться увидеть за различиями общие внутренние сюжеты, которые возникли, когда пращуры человека впервые поднялись над уровнем развития животных, и по-прежнему пребывают с нами.
Еще одно соображение, прежде чем перейти к следующему вопросу: в наши дни – по крайней мере, в ведущих современных центрах культурного творчества – люди начали воспринимать наличие обеспечивающего их жизнь общественного порядка как само собой разумеющееся. Вместо того чтобы стремиться защищать и укреплять общество, они стали концентрироваться на развитии и защите индивидуума – не как части государства, а как отдельной сущности и конечной меры всех вещей. Такая ситуация характеризует собой исключительно важный, беспрецедентный сдвиг точки зрения, последствия которого для будущего мифологии мы еще обсудим.
Давайте, однако, сначала рассмотрим некоторые значимые различия в традиционных взглядах, давшие начало противоречивым трактовкам общих мифов в различных частях мира.
Что касается первых книг и глав Библии, то и для иудеев, и для христиан было общей нормой понимать повествования о происхождении вселенной и подлинных доисторических событиях буквально, как достоверные свидетельства. Считали и учили, что мир был сотворен за семь дней неким Богом, известным только иудеям, что где-то на этой просторной новой земле находился эдемский сад со змеем, умеющим говорить, что первая женщина Ева была создана из ребра первого человека и что злой змей рассказал ей о чудесных свойствах плодов, которые Бог запретил паре есть. Вследствие того, что первые люди съели плод, случилось грехопадение всего человечества, смерть вошла в мир, а пару изгнали из сада. Ибо в саду было и второе дерево, плоды которого могли даровать вечную жизнь; Создатель, боясь, как бы люди теперь не поели еще и от него, став такими же знающими и бессмертными, как он сам, проклял их и изгнал, а у ворот сада поставил херувима с пламенным мечом, охраняющего все подступы к древу жизни.
Сегодня кажется невероятным, но люди еще верили во все это едва ли не полвека назад: священники, философы, государственные чиновники и прочие. Сегодня мы знаем – и знаем точно, – что ничего подобного не было: на земле нет никакого эдемского сада, змеи никогда не могли говорить, никогда не происходило ни доисторического грехопадения, ни изгнания из сада, ни Всемирного потопа, не существовало и Ноева ковчега. История, на которой были основаны ведущие западные религии, является сборником вымыслов. Но что удивительно, такие выдумки были широко распространены и стали базовыми преданиями многих других религий. Их двойники обнаруживаются повсюду – и тем не менее, не было никогда таких сада, змеи, дерева и потопа.
