Подумай дважды (Think Twice) - Рэнд Айн (лучшие книги .txt) 📗
— Ты теперь меня ненавидишь, — сказал Кэмерон, приподнимая голову и глядя на Рорка тихими глазами, в которых бродила неожиданная потерянная улыбка, — не правда ли?
— Нет, — сказал Рорк. — Но я ненавижу всех остальных в этом мире.
Кэмерон уронил голову обратно на подушку. Он лежал спокойно, а руки его, небольшие старческие руки, были желтыми на фоне белого одеяла. Вскоре он уснул.
Позвать было некого. Рорк попросил сонную и безразличную домовладелицу присмотреть за Кэмероном и вернулся в офис.
Он пошел прямиком к рабочему столу, не обращая внимания ни на кого. Он вытащил чистый лист бумаги и в тишине продолжил работу.
— Ну, как? — поинтересовался Лумис.
— Что там стряслось? — добавил Симпсон.
— Своды верхнего этажа с надстройкой на крыше, — ответил Рорк, не поднимая головы.
— Господи! — сглотнул Симпсон. — И что на этот раз?
— Все будет в порядке, — заверил Рорк. — Вы отвезете это на Хьюстон-стрит, когда я закончу, Лумис.
— Хорошо, — сказал Лумис, слегка приоткрыв рот от удивления.
В обед в чертежную зашел Трейгер и взглянул куда-то в пространство так, словно там находился кто-то конкретный.
— Снаружи ожидает какой-то мистер Мид, — сообщил он. — У него была назначена встреча с мистером Кэмероном по поводу того отеля в Коннектикуте. Что мне передать ему, мистер Рорк?
Рорк большим пальцем указал на входную дверь в офис Кэмерона.
— Пусть войдет, — сказал он. — Я приму его.
В день перед сдачей дома [Геллера] Рорк еще по дороге заметил сгорбленную фигуру старика, стоявшего у подножья холма, одного на каменистом побережье, не обращавшего внимания на пролетавшие мимо машины и на шумную деятельность рабочих на здании. Он узнал эту широкую согнутую спину, но само то, что он увидел ее здесь, было невообразимым. Он резко ударил по тормозам, выскочил из машины и в страхе со всех ног кинулся к человеку. Он увидел тяжело уткнувшуюся в землю палку и то, как судорожно в нее вцепились дрожащие руки пожилого мужчины, чье тело с невыразимым усилием подпирало ее, вонзая еще глубже в землю.
Раскрыв рот, Рорк стоял перед ним и не молвил ни слова.
— Ну и? — спросил Кэмерон. — На что мы уставились?
Рорк не мог дать ответа.
— А ты ничего и не собираешься говорить. — Кэмерон щелкнул языком. — Зачем, скажи на милость, тебе понадобилось сегодня являться? Я не хотел, чтобы ты об этом узнал.
— Как... как миссис Кэмерон могла позволить вам...
— Она мне не позволяла, — победоносно ответил Кэмерон. — Я сбежал. — И его глаза хитро сверкнули, словно у юного мальчишки, хвастающегося тем, что он играет в хоккей. — Я просто выбрался из дома, когда она пошла в церковь. Я могу вызывать такси и садиться на трамваи, как и все остальные люди. Я отвешу тебе пощечину прямо тут, если ты не перестанешь пялиться на меня, всем своим глупым видом пытаясь выразить негодование тем, что это столь необычно с моей стороны, карабкаться из могилы. Правда, ты еще больший дурак, чем я о тебе думал. Тебе следовало бы ожидать, что в один прекрасный день я тут объявлюсь. — Палка зашаталась, и Кэмерону пришлось опереться о руку Рорка. Он мягко добавил. — Ты слышал фразу Виктора Гюго? Он как-то сказал, что в мире могут существовать равнодушные отцы, но нет на свете безразличных дедов. Помоги мне подняться на гору.
— Нет! — вскричал Рорк. — Вам нельзя!
— Я сказал, помоги взобраться на холм, — медленно проговорил Кэмерон ледяным тоном, словно обращаясь к дерзкому чертежнику.
Рорку пришлось повиноваться. Они стали медленно подниматься в гору, Рорк крепко ухватился за локти Кэмерона и бережно подталкивал его вперед, не отпуская от себя ни на шаг. Ноги Кэмерона шагали с нарочитой, выверенной точностью, в каждом шаге словно воплощалась вся целеустремленность, которой обладал он, разум его осознанно концентрировался на каждом движении ноги. Позади них на земле оставались ровные отметины от палки, то прочерчивавшие ровные дорожки, то вившиеся зигзагами. Кэмерон едва чувствовал, как Рорк давит на его локти, но все же руки молодого человека вели его, удерживая в целости и сохранности, будто через эти руки в его старческое тело струилась какая-то текучая энергия движения, как будто Кэмерон шел не при помощи своих ног, а благодаря рукам Рорка. Они часто останавливались, на каждом уступе, до которого дошли, и отдыхали в тишине, Кэмерон пытался скрыть свое тяжело дыхание, и они вновь продолжали путь.
Дойдя до самого верха, они присели на ступеньках у входа и долго переводили дух. Затем они неспешно прошли по всем комнатам здания. Рабочие с равнодушным любопытством взирали на старого калеку, которого архитектору доставляло удовольствие тащить по всем помещениям. Никто не знал, кто такой Кэмерон. А сам он никак не реагировал на происходившее, лишь изредка вставлял комментарии:
— Тут придется дьявольски потрудиться, чтобы все оштукатурить. Не позволяй им отлынивать тут. Пусть сделают все, как надо... Внимательнее с воздушными потоками в этом зале. Наладь тут вентиляцию... А у этой лестницы надо будет поставить еще одну розетку.
Затем они снова выходили на улицу, и Кэмерон стоял без помощи, опершись на трость, повернувшись спиной к дому и долго оглядывая простиравшуюся перед ним округу. Когда он поворачивал голову к Рорку, то ничего не говорил, лишь молча кивал в немом подтверждении чего-то великого.
Спустя некоторое время Рорк сказал:
— Я отвезу вас домой.
— Нет, — ответил Кэмерон, -—Раз уж я здесь, то останусь до вечера. Ты иди по своим делам, если у тебя они есть, а я просто посижу тут. Не разводи такой суеты из-за меня.
Рорк принес кожаные сиденья из машины и разложил их на земле в тени дерева, а затем помог Кэмерону с удобством устроиться на них. Затем он ушел обратно в дом и продолжил работать там. А Кэмерон сидел и смотрел на море и на стены перед ним. Вяло вытянутая в его руках палка с мягким звуком стучала по камню, дважды за определенный промежуток времени, затем снова два раза, словно отмеряя течение его мыслей.
В полдень они пообедали сухим пайком, который Рорк захватил с собой, и порассуждали на тему различных интересных свойств гранита из Коннектикута в сравнении с камнями из других карьеров. А позже, когда для Рорка уже не осталось на тот день работы, он растянулся на сиденье рядом с Кэмероном, и они молча просидели так часы напролет, даже не задумываясь о том, почему молчали, и о том, сколько смысла в тех кратких фразах, которыми они порой перебрасывались. Рассеянные, незавершенные предложения были их единственными спутниками в то время, которое они бессознательно провели вместе, сидя подле друг друга.
Через значительное время после того, как все рабочие ушли со стройки, море заиграло мягким розоватым оттенком, а окна пустующего безмолвного дома озарились неподвижными желтоватыми огоньками. И тогда Рорк сказал:
— А вот теперь нам пора. — И Кэмерон тихо кивнул.
Когда они дошли до стоявшей у подножья холма машины, Кэмерон вдруг прислонился к дверце, с белым от изнеможения лицом, которое он даже не пытался скрывать. Он оттолкнул руки Рорка.
— Один момент... — смущенно прошептал он. — Все в порядке, просто дай мне один момент... — Затем он поднял голову и сказал: — Все в порядке.
Рорк помог ему сесть в автомобиль. Они проехали уже полмили, когда Рорк все-таки спросил:
— Вы уверены, что с вами все в порядке?
— Со мной не все в порядке, — ответил Кэмерон. — Ну и черт с этим. Мне придется вернуться в инвалидное кресло на месяцок, полагаю... Только не шуми. Ты знаешь, лучше, чем сожалеть об этом.
1938 г.
ПРОЩЕ НЕ БЫВАЕТ
Предисловие издателя исправленного и дополненного английского издания книги The early Ayn Rand
Этот рассказ о некоем талантливом писателе датируется 1940 годом, он перепечатан из Романтического манифеста вместе с небольшой вступительной заметкой самой Айн Рэнд.
В то время она как раз занималась написанием романа «Источник», который уже отвергло около двенадцати издателей.
