Философия Гарри Поттера: Если бы Аристотель учился в Хогвартсе - Бэггет Дэвид (читаем бесплатно книги полностью txt, fb2) 📗
Приведем аналогию. Вы сидите на ступеньках и наблюдаете игру в квиддич между командами Гриффиндора и Слизерина. Гарри и Малфой носятся на метлах как угорелые за Пронырой, едва не сталкиваясь, а сейчас и вовсе находятся в нескольких дюймах друг от друга. Вы видите, что (не важно, что они делают) сейчас они точно сшибутся. Может ли ваше предвидение столкновения каким-нибудь образом повлиять на столкновение, связать свободу или избавить от ответственности двух игроков? Не может. Допустим, вы знаете, что игроки столкнутся, тогда должно случиться так, что они столкнутся. Но поскольку ваше предвидение образует лишь необходимость следствия, а не причинную необходимость, оно никак не сказывается на свободе или ответственности этих двух.
Свободная воля, следовательно, не противоречит ни божественному, ни пророческому предвидению до тех пор, пока подразумевается единственный тип необходимости — логическая необходимость следствия[137]. Даже если Бог (или Сибилла Трелани) предвидит, что Гарри сразится с василиском, Гарри свободен в отношении боя с василиском, пока (пункт «а») цепь причин, завершающаяся решением Гарри, имеет начало в нем самом, и (пункт «б») он способен поступить наоборот при тех же самых причинных условиях. Тот факт, что Гарри не мог поступить иначе и обладая предвидением, ни в коем случае не сковывает его свободу воли, поскольку это лишь абстрактная необходимость или необходимость по определению, не налагающая причинные ограничения на возможность выбора.
Итак, парадоксы религиозного и паранормального вызовов свободе могут быть успешно разрешены. Однако остается научный вызов. Но есть ли прочные научные основания полагать, что всякий наш выбор — неизбежный результат таких факторов, как наследственность и среда? Или же наука оставляет лазейку для проявления свободной воли, моральной ответственности, а также чувства долга и внутренней гордости, пробуждение которых они влекут?
Дж. К. Ролинг не оставляет сомнений в своих предпочтениях. В незабвенной сцене из Философского камня с участием Распределяющей шляпы шляпа сомневается, поместить Гарри в Слизерин или Гриффиндор. Ролинг пишет:
Гарри вцепился руками в края табурета и молился: только не в Слизерин, только не в Слизерин.
— Только не в Слизерин, говоришь? — переспросил тихий голос. — Уверен? Ты мог бы стать великим, знаешь, у тебя все для этого есть, и Слизерин выведет тебя прямо к славе, в этом нет никаких сомнений — не хочешь? Нет? Что ж, если ты уверен — пойдешь в Гриффиндор!
Подобно нашему, мир Гарри Поттера — мир могущественных сил и тайн, в котором единственный поистине решающий голос в конечном счете принадлежит лишь нам[138].
Избранные истины Хогвартса
Фалес (около 624–546 до н. э.)
«Познай самого себя».
Лао-цзы (около 604 до н. э.)
«Знание других — это ум, знание себя — истинная мудрость. Обладание другими — сила, обладание собой — истинная власть».
Конфуций (около 551–479 до н. э.)
«У человека мудрого нет двух мнений о том, что верно и что ошибочно; наделенный великодушием не трепещет перед будущим; обладающий отвагой не поддается страху».
Будда (540–480 до н. э.)
«Не принимайте на веру ничего прочитанного и услышанного, даже если вы услышали это от меня. Не верьте ничему, что противоречит истинному разуму».
Сократ (470–399 до н. э.)
«Я стремлюсь лишь познать истину и жить в соответствии с ней, насколько это возможно».
Платон (428–348 до н. э.)
«Существует лишь три рода людей: возлюбившие мудрость, возлюбившие славу и возлюбившие корысть».
Аристотель (384–322 до н. э.)
«Я скорее назову доблестным того, кто побеждает свои вожделения, чем того, кто побеждает врагов, ибо победа над собой есть труднейшее».
Эпикур (341–270 до н. э.)
«Мужество не достигается повседневным счастьем. Оно обретается во времена лишений посредством противостояния судьбе».
Сенека (4 до н. э. — 65 н. э.)
«Лишь философу дано знать, что значит жить для себя. Только ему известно, как правильно это делать».
Эпиктет (50–130).
«Мы не можем выбирать внешние обстоятельства, но мы способны выбирать свой ответ на них».
Марк Аврелий (121–180)
«Поиск истины — единственное спасение от вреда, причиняемого самообманом и невежеством».
Плотин (205–270)
«Все вещи полны знаков и смыслов, но только мудрому одна вещь может рассказать о другой».
Боэций (470–220)
«Случай, понимаемый как событие, не имеющее никаких причин вообще, попросту не существует».
Пьер Абеляр (1079–1142)
«Мы называем намерение благим, поскольку оно устремлено к благу, и наше действие будет благом не в результате удачи, а только если оно исходит из благого намерения».
Фома Аквинский (1225–1274)
«Если бы человек не обладал свободной волей, в увещеваниях, поощрениях, наградах и наказаниях не было бы никакого смыслам».
Фрэнсис Бэкон (1561–1626)
«Молва подобна реке, несущей все пустое и легковесное, но не способной унести ничего весомого и основательного».
Томас Гоббс (1588–1679)
«Закон природы применительно к человеку означает его волю сохранять не только свою жизнь, но и природу самого человечества».
Рене Декарт (1596–1650)
«В вещах, которые мы подвергаем исследованию, следует руководствоваться не мнениями других и не тем, что мы заранее ожидаем, а лишь ясностью и отчетливостью знания, каким бы оно ни предстало».
Бенедикт Спиноза (1632–1677)
«Человек обманывается относительно свободы воли, поскольку, осознавая свои действия, он не всегда осознает вызвавшие их причины».
Джон Локк (1632–1704)
«Там, где кончается закон, начинается тирания».
Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646–1716)
«Хотя всю эту жизнь нередко называют сном, а физический мир иллюзией, в них все же содержится достаточно реальности, чтобы правильно устроенный разум никогда не обманывался»
Франсуа Мари Аруэ Вольтер (1694–1778)
«Боже, если Ты есть, спаси мою душу, если она есть».
Бенджамин Франклин (1706–1790)
«Если ты знаешь, как тратить меньше того, что ты зарабатываешь, считай, что ты обладаешь философским камнем».
Томас Рейд (1710–1796)
«Удел исповедывающего скептицизм, как правило, печален: изобличив в очередной раз свои чувства в обмане, он, увы, уже в следующее мгновение вынужден им довериться».
Адам Смит (1723–1790)
«Беды и невзгоды — это не только истинная школа героизма, но это и истинный театр для представления добродетели — только на этой сцене представление способно вызвать овацию мира».
Иммануил Кант (1724–1804)
«Нравственность, строго говоря, это не учение о том, как добиться счастья, а учение о том, как стать достойным счастья».
Эдмунд Берк (1729–1797)
«У зла есть один-единственный шанс восторжествовать — он состоит в бездействии защитников добра».
Иоганн Вольфганг Гете (1749–1832)
«Не откладывай исполнение заветной мечты. В решимости скрывается великая сила — начни сейчас».
Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770–1831)
«Когда философия пишет серым по серому, приходит ее зрелость… Сова Минервы вылетает в сумерки».
Джеймс Стюарт Милль (1806–1873)
«Свобода индивидуума ограничена единственной преградой — это преграда для такой же свободы другого».
Серен Кьеркегор (1813–1855)
«Мы проживаем жизнь, глядя вперед, но понимаем ее, лишь оглядываясь назад».
Карл Маркс (1818–1883)
«Обращаясь в товар, обыкновенный стол вступает в сферу трансцендентного. Он не только твердо стоит на полу всеми четырьмя ножками, но и стоит на голове по отношению ко всем прочим товарам; при этом его деревянные мозги порождают такие мистические идеи, какие не способен породить ни один сеанс столоверчения».
