Сократ и афинская демократия - Зберовский Андрей Викторович (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
Поскольку вместо бежавшего Алкивиада командовать Сицилийской экспедицией выпало теперь аристократу Никию, партия богатых в Афинах временно оставалась без ярких лидеров, а партия радикальных демократов — без изгнанного остракизмом лидера Гипербола. И вот в этой обстановке кратковременного политического затишья (ввиду отсутствия всех трех основных политических лидеров), осенью 411 года до н. э., как гром среди ясного неба на афинян обрушилась трагическая весть о том, что несколько сотен боевых кораблей и более десяти тысяч граждан–пехотинцев уже никогда не вернутся в родные Афины: экспедиционный корпус Сицилийской
экспедиции был полностью уничтожен коалицией сицилийских греков и спартанцев, погибли или были казнены в плену такие яркие афинские политики и военноначальники, как Ламах, Эвримедонт, Демосфен и Никий [4].
То, что произошло вслед за этим, в историографии называется олигархическим переворотом, или тиранией Четырехсот. Однако, с нашей точки зрения, эти определения не совсем верны. Дело в том, что наиболее пострадавшей в кампании (да и в войне в целом) стороной в Афинах был средний класс, тот самый социальный слой, что обеспечивал демократии хоть какую–то политическую стабильность и поставлял в армию
тяжеловооруженных пехотинцев–гоплитов. Потеряв несколько тысяч отцов и братьев, родственники погибших в Сицилийской экспедиции, справедливо возмутились тем, что они сражаются и погибают, а вот Афинами в этот момент времени бездарно правят городские низы, не способные даже организовать помощь своей погибающей армии. Имея в тот момент времени такого нового лидера, как Ферамен, остатки зажиточного среднего класса перешли в политическое наступление.
Образовав альянс с богатой и аристократической верхушкой, наиболее недовольные середняки сумели отмобилизовать свой класс и мирным путем, после принятия соответствующего решения на Народном собрании, пришли к политической власти, захватили основные органы демократии. Примечательно и то, что в руководстве тирании Четырехсот оказывается и другой яркий ученик Сократа — Критий.
В ходе реформирования Афин под лозунгом «политии отцов» — такого древнего установления Солона и Клисфена, когда средние и богатые слои еще что–то значили в политике, они провели следующие реформы:
— уменьшили число тех, кто имел право участвовать в работе Народного собрания всего до 5000 человек, являвшихся состоятельными, сократив таким образом численность политически полноправных граждан почти в четыре раза (раньше в Народное собрание входило до 40 000 человек);
— вместо упраздненого городского Совета Пятисот был создан Совет Четырехсот, куда могли быть избраны опять–таки только состоятельные граждане;
— вместо десяти стратегов была введена должность так называемых пробулов, в число которых входили наиболее знатные и богатые граждане, также избираемые по цензу.
Но наиболее болезненным для афинского демоса был донесенный до нас Аристотелем закон о том, что отныне все государственные и общественные должности перестают быть оплачиваемыми (за исключением девяти архонтов и сорока человек членов исполкома Совета Четырехсот) [5]. Этот закон настолько сильно затрагивал непосредственные желудочные интересы гражданского большинства, что смириться с ним демос не мог просто физически: в противном случае он бы просто лишился средств к
существованию, начал голодать.
Несомненно, что данными решениями пришедший к власти альянс «середняки+богачи+аристократы» так радикально–сильно откачнул маятник политического процесса в свою сторону, что удержать его в этой позиции было невозможно даже теоретически. (Или только репрессиями, на которые середняки и аристократы тогда не решились.) Именно об этом указал новому Совету Четырехсот один из его создателей Ферамен, который, потребовав некоторой демократизации нового строя, являющегося уже не демократическим, а как это имело место в эпоху Солона тимократическим, цензовым, и, получив отказ, демонстративно перешел на сторону демоса.
Тем временем, имея в качестве своего боевого резерва находящийся на острове Самос флот (а моряки и солдаты на нем были из демоса), афинские социальные низы и не думали сдаваться. Быстро придя в себя и узнав, что на Самосе для поддержки флота высадился поссорившийся к этому времени со спартанцами Алкивиад, демос использовал Ферамена и другого лидера Аристократа для подготовки демократического переворота. Впрочем, дело до него так и не дошло. Приближение самосской эскадры под руководством Алкивиада и союз демоса с Фераменом настолько отрезвил представителей среднего класса, которые уже осознали неправильность и нежизнеспособность своей перекошенной в правую сторону политической модели, что они по сути добровольно уступили власть торжествующему демосу.
Уже летом 410 года до н. э., после успеха флота под командованием Алкивиада под Кизиком, даже наспех созданное переходно–компромиссное правительство было низложено, в Афины вошел самосский флот и демократия была восстановлена в полном объеме. Алкивиад был объявлен спасителем демократии, однако, поскольку слишком многие еще хорошо помнили его предательство, он предпочел поднимать свой авторитет не на Народном собрании, а в морских походах. Он явно готовился к новому штурму вершин личной власти, но не знал, что события станут развиваться совсем по–другому.
Тем временем другой блестящий ученик Сократа Критий, который входил в олигархический Совет Четырехсот, очень тяжело переживал падение этого режима. Ведя провокационные разговоры на тему особых прав сильных на подавление всего остального коллектива, он объективно конкурировал с Алкивиадом и потому через два года был изгнан из Афин и уехал в Фессалию. Там он пытался спровоцировать социальные конфликты между пенестами (илотами — крепостными) и знатью, стремясь либо в духе Солона выступить в роли «примирителя сословий», либо учредить демократию и на ее волне стать тираном. Судя по всему, именно в это время завязываются хорошие личные отношения между Критием и спартанцами, которые были заинтересованы в своем продвижении на север Эллады.
Говоря сейчас о тех, кто явно стремился к тирании, об Алкивиаде и Критии, отныне двух враждующих между собой учеников Сократа, следует отметить, что демократия после политической борьбы 411–410 годов до н. э. существенно отличалась от демократии до Сицилийской экспедиции и Совета Четырехсот. Это был классический пример изменившейся социальной сути демократии при формально стабильной и неизменной ее публично–правовой организации. Отличия эти, с нашей точки зрения, заключались в следующем.
Политические следствия афинского кризиса 411–410 гг. до н. э
Первое. Если мы определяли афинскую демократию восьмого этапа как господство демоса при сохранении в целом дружественного отношения к средним и богатым социальным слоям, то наступивший после падения Совета Четырехсот девятый этап существования афинской демократии характеризовался уже тем, что в процессе самообороны эта демократия окончательно трансформировалась в демократию исключительно социальных низов, стала в чистом виде политической диктатурой низших слоев демоса, по определению античных историков — охлократией.
Второе. В процессе событий 411–410 годов до н. э. так называемый «средний класс» явно дистанцировался от политически господствующих в полисе социальных низов, проявил себя как возможный союзник страны богатых и знатных граждан. Таким образом, он объективно должен был вызвать недоверие и у правящего класса социальных низов, оказаться для них политически и социально чужеродным. И хотя средний класс и сыграл ключевую роль в относительно мирном процессе возвращения власти демосу, достижение полного мира и взаимопонимания между двумя этими социальными стратами, отныне стало весьма маловероятно.
Третье. В это же время элитарные классы богачей и аристократов смогли убедиться в явной партнерской ненадежности среднего класса, явно осознали, что в своей борьбе с господством в полисе социальных низов рассчитывать на середняков явно не приходится. И это понимание должно было прямо способствовать политической консолидации высших слоев афинского общества, началу подготовки ими такого политического реванша, когда в отличие от периода власти Совета Четырехсот, доминирование элиты над социальными низами должно было быть защищено уже гарантированно. В том числе самыми жесткими и, если надо, кровавыми методами. А для осуществления этой политической консолидации была необходимость в создании такой идеологии, которая обеспечила для этого сначала мировоззренческие основания, доказала моральное право на политическую власть только избранных, лучших. (И теории Сократа оказывались для этого вполне уместны!)
