Опыты научные, политические и философские (Том 1) - Спенсер Герберт (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗

Как же между тем будут заселяться поверхности масс, приподнятых со дна моря? Вначале на их пустынных скалах и голышах появятся лишь самые бедные формы растительной жизни, подобные тем, которые мы находим до сих пор на серых и оранжевых полосах наших горных откосов, так как только эти формы могут процветать на подобных поверхностях и их споры могут всего легче переноситься. Когда эти первобытные растений (протофиты), умирая и разлагая скалистую почву, образуют удобное место для мхов, тогда начинают появляться и эти последние, зародыши которых могли быть принесены плавучими деревьями. При некоторых обстоятельствах образуется таким способом почва, в которой могут пускать корни растения с высшей организацией; и, по мере того как архипелаг и составляющие его острова увеличиваются вышеизложенным образом в объеме и получают через это больше точек соприкосновения с волнами и ветрами, можно ожидать, наконец, что семена этих высших растений переселятся с соседних материков. После того как на поверхности новообразовавшейся суши появилось уже нечто похожее на флору, жизнь становится там возможной и для насекомых; из всех тварей, дышащих воздухом, насекомые будут, очевидно, в числе первых, которые проберутся туда из других местностей. Но так как животные и растительные организмы, живущие на суше, имеют гораздо меньше вероятности устоять против случайностей, сопряженных с переселением с дальних берегов, нежели морские организмы, то ясно, что много еще времени спустя после того, как море, окружающее эти новые земли, приобретет богатую флору и фауну, сама суша будет оставаться сравнительно все еще пустой; вот почему более древние пласты, подобно нашим силурийским, не будут представлять никаких следов организмов, живущих на суше. После того как обширные пространства Земли были выдвинуты на поверхность океана, вы вправе ожидать, что богатая флора успела развиться на этом материке. При каких же условиях можем мы надеяться находить ископаемые следы этой растительности? Большие пространства Земли заставляют предполагать большие реки и неразлучные с последними дельты и, кроме того, имеют обыкновенно болота и озера. Все это, как мы знаем из опыта, очень благоприятствует роскошной растительности и доставляет ей возможность сохраняться в виде каменноугольных слоев. Итак, следует заметить, что в древнейшие эпохи истории подобного материка не мог случиться каменноугольный период; он становился возможным только после того, как долго продолжавшиеся повышения почвы выдвинули из воды значительные пространства земли. Точно так же, как в ряде наших осадочных пластов, каменноугольные слои появятся только после громадного накопления более древних пластов, наполненных ископаемыми остатками морских организмов.

Посмотрим теперь, в каком порядке должны появиться высшие формы животной жизни. Мы видели, как в последовательности морских организмов высказывалось нечто вроде постепенной прогрессии от низшего к высшему и как мы таким образом дошли наконец до хищных моллюсков, ракообразных и рыб. Что должно последовать за рыбами? После морских животных земноводные пресмыкающиеся имеют всего больше вероятности пережить опасности переселения, как потому, что они живучее высших животных, так и потому, что они менее этих последних были бы вырваны из своей стихии. Такие пресмыкающиеся, которые живут безразлично в соленых и в пресных водах, как, например, аллигаторы, а также и такие, которые уносятся на плавающих деревьях из устьев рек в море, как оринокские аллигаторы, про которых рассказывает Гумбольдт, будут, по всей вероятности, этими ранними переселенцами. Очевидно также, что в числе первых позвоночных, населяющих новый материк, будут и другие пресмыкающиеся. Если мы примем в соображение то, что неизбежно должно случиться на этих естественных плотах из деревьев, земли и растительных веществ, которые подчас уносятся большими реками вроде Миссисипи, со всем своим разнообразным грузом живых существ, в море, то мы увидим, что между тем как теплокровные животные с высшей организацией вскоре умрут с голода или от других страданий, животные холоднокровные и вялые, которые долгое время могут оставаться без пищи, проживут, быть может, несколько недель; вне таких случайностей, которые могут представиться иногда в течение долгих периодов времени, пресмыкающиеся первые прибудут целые и невредимые на отдаленные берега, как мы тому не раз видели примеры и в настоящее время. Переселение млекопитающих, как сопряженное с большим риском, должно быть в порядке вероятности отложено на более долгое время; да и вряд ли оно может состояться прежде, чем вследствие увеличения нового материка расстояние его берегов от соседних стран не уменьшилось в значительной мере или пока образование промежуточных островов не доставило организмам большую возможность пережить опасности пути. Но предположим, что все условия, необходимые для иммиграции, уже имеются налицо; какие же млекопитающие первые прибудут на новый материк и останутся на нем в живых? Конечно, не крупные травоядные животные, потому что они тотчас же утонут, если вследствие каких-нибудь случайностей упадут в море; не плотоядные, потому что они не найдут себе такой пищи, какая им нужна, предположив даже, что они и вынесли бы путь. Небольшие четвероногие, взбирающиеся на деревья и питающиеся насекомыми, имеют всего больше вероятности быть унесенными со своих отечественных берегов и найти на новых ту пищу, которую требует их организм. Всего естественнее ожидать, что насекомоядные млекопитающие, ростом подобные тем, которых мы встречаем в триасовых пластах и в стонефильдских сланцах, будут первыми поселенцами между высшими позвоночными животными. Наконец, если мы предположим, что удобства сообщения еще более возросли, вследствие ли дальнейшего омеления промежуточного моря и образования новых островов, или же вследствие совершенного соединения нового материка со старым, соединения, обусловленного продолжающимися повышениями почвы, - мы окончательно найдем, что новые и более совершенные животные нахлынут в новообразовавшийся материк.

Как ни поверхностно мы набросали этот очерк процесса, в сущности чрезвычайно сложного и запутанного, как ни доступны некоторые из высказанных здесь положений возражениям, на которые место не позволяет нам отвечать, тем не менее никто не станет отрицать, что очерк этот представляет нечто вроде биологической истории предположенного нового материка. Отложив все частности в сторону, очевидно, что простые организмы, способные процветать при самых простых жизненных условиях, будут первыми успешными поселенцами, а что более сложные организмы, нуждающиеся для своего существования в соблюдении более сложных условий будут колонизироваться вслед затем в порядке, представляющем нечто вроде восходящей прогрессии С одной стороны, мы видим сочетание всевозможных удобств. Новые особи могут быть доставляемы в форме бесконечно малых зародышей, зародыши эти бесчисленны, они рассеяны в море; они постоянно разносятся во всевозможных направлениях и на далекие расстояния океаническими течениями Они могут переживать такого рода далекие путешествия без малейшего для себя труда; они находят себе пищу всюду, куда прибывают, и организмы образующиеся из этих зародышей, плодятся путем неполового размножения с чрезвычайной быстротой. С другой стороны, мы видим всевозможные препятствия новые поселенцы должны быть перемещаемы в форме уже развившихся особей, численность их сравнительно ничтожная, живут они на суше и имеют очень мало случаев быть унесенными в море, если же какая-нибудь случайность и уносит их в море, то в высшей степени невероятно, чтобы они не утонули или не погибли от голода и холода, предположив даже, что они переживут все опасности пути, они должны найти на новых берегах уже существующую флору или фауну, которая могла бы доставлять им именно ту пищу, которая им нужна, кроме того, они нуждаются в соединении других физических условий; наконец, для того чтобы раса их коренилась, необходимо, чтобы, по крайней мере, две особи различных полов благополучно прибыли к берегу. Итак, очевидно, что по мере того, как мы восходим в порядке организмов и успешность иммиграции становится сопряженной с тем или другим новым добавочным условием, громадный перевес вероятности становятся против нее, так что иммиграция каждого высшего порядка организмов будет отделена от иммиграции низшего периодом, подобным целой геологической эпохе. Вот почему ряд осадочных пластов, образовавшихся во время, когда новый материк подвергался постепенному повышению, будет, по-видимому, представлять самые ясные доказательства, говорящие в пользу общей прогрессивности в органических формах. Земли, поднимающиеся таким образом посреди обширного океана, прежде всего образуют пласты, не заключающие ископаемых остатков, затем пласты, содержащие лишь низшие формы морских животных, далее - пласты, содержащие высшие морские формы, восходя до рыб, и наконец, пласты, лежащие поверх этих последних, будут содержать остатки сперва пресмыкающихся, потом малых млекопитающих, затем больших, все это, как нам кажется, выводится из всем известных законов органической жизни. Если же порядок ископаемых, представляемый пластами этого воображаемого нового материка, так близко подходит к порядку, замечаемому нами в наших собственных осадочных слоях, то не должны ли мы прийти к заключению, что очень легко может быть, что ряды наших ископаемых пластов свидетельствуют не о чем ином, как о явлениях, сопровождавших одно из этих обширных повышений почвы? А как скоро мы допустим вероятность этого умозаключения, мы должны сознаться, что факты палеонтологии никогда не могут служить достаточным доказательством для принятия или опровержения гипотезы постепенного развития, наибольшее, что они могут сделать, это - показать, гармонируют или нет с этой гипотезой последние немногие страницы биологической истории Земли, возможно или невозможно проследить связь между флорой и фауной, существующими теперь, и флорой и фауной наиболее близких геологических эпох.