Свинья, которая хотела, чтоб ее съели - Баджини Джулиан (бесплатные версии книг TXT) 📗
Развивая свое базовое научное понимание мира, мы, возможно, начинаем видеть эти различия в свете скрытой атомной структуры предметов и в том виде, в каком они предстают перед нами. Мы можем смутно осознавать, что саму эту атомную структуру можно объяснить с помощью субатомной структуры, но нам не следует забивать себе голову подробностями нынешних научных достижений. Нам нужно знать лишь то, что видимость вещей представляет собой функцию взаимодействия между нашими органами чувств и тем, что реально представляют собой эти вещи.
Все это есть нечто большее, чем здравый смысл, но это здравый смысл, который затемняет некоторые важные детали. Реальность отделена от видимости, но у нас по-прежнему нет четкого представления о том, что же такое эта реальность. Ничего страшного, можете подумать вы. Интеллектуальное разделение труда означает, что мы оставляем эту работу ученым.
Но не является ли эта ситуация случаем, когда ученые находятся в мире видимостей, так же как и мы? Они тоже изучают то, что предстает перед нашими пятью органами чувств. То, что у них есть инструменты, позволяющие им исследовать невидимое невооруженным глазом, сбиваег нас с толку. Когда я вижу что-либо в телескоп или микроскоп, я нахожусь в таком же мире видимостей, как и тогда, когда я вижу что-либо невооруженным глазом. Ученые не видят того, что находится за этим миром видимостей, они просто смотрят на этот мир более пристально, чем обычно смотрим на него мы.
Это философская, а не научная проблема. Кажется, мы понимаем разницу между видимым миром и миром реальным, но похоже, что заглянуть за эту видимость и увидеть «реальный» мир невозможно.
Когда мы понимаем, что Луна не является крошечной, просто она находится далеко от нас, и что палка, опущенная в воду, не согнута, мы не выходим за рамки видимого, мы просто узнаем, что одни видимые объекты являются более обманчивыми, чем другие.
И тут возникает одна дилемма. Продолжаем ли мы придерживаться представления о мире, существующем за пределами всего видимого, и соглашаемся ли мы с тем, что мы не знаем этого мира и нам не дано вообразить, каким образом мы вообще способны его понять? Или же мы отказываемся от этого представления и соглашаемся с тем, что единственным миром, в котором мы можем жить и который мы можем знать, является в конечном счете мир, который мы видим?
Смотрите также
28. Кошмарный сценарий
51. Жизнь в бочонке
81. Чувство и чувствительность
98. Аппарат виртуальных ощущений
91. Никто не пострадает
Скарлетт не могла поверить своей удаче. Ибо, насколько она себя помнила, Брэд Депп был всегда ее кумиром. А теперь, к своему удивлению, она случайно наткнулась на его уединенный курортный домик на Багамах, о существовании которого не знали даже папарацци.
Более того, когда Брэд увидел фигуру, одиноко прогуливающуюся по пляжу, он предложил ей напитки и во время их разговора оказался таким же очаровательным, каким она его и представляла. Затем он признался в том, что за эти последние несколько недель ему стало немного одиноко и, хотя из-за его стиля жизни это должно остаться в тайне, ему бы очень хотелось, чтобы она провела с ним ночь.
Существовала всего одна проблема: Скарлетт была замужем за человеком, которого она сильно любила. Но то, чего вы не знаете, не может обидеть вас, а он никогда ничего не узнает. Она получит ночь фантазий, а Брэд немного утешения. Каждый либо останется таким же, каким он был, либо станет немного опытнее. Никто не пострадает. Когда можно приобрести так много и ничего при этом не потерять, какие еще причины на свете могут быть у Скарлетт, чтобы сопротивляться потрясающему взгляду Брэда, зовущему ее в постель?
Если кто-то доверяет вам, то что вы теряете, когда предаете это доверие? Как хочется думать Скарлетт, иногда совсем ничего. Если ее муж не будет знать о ее свидании, тогда его доверие к ней останется прежним. Она думает «никто не пострадает», так почему же не пойти на это свидание?
Это может звучать холодно и расчетливо, но такие мысленные рассуждения вполне привычны. Вещи, которые мы обычно считали неправильными, могут показаться нам абсолютно приемлемыми, если только мы уверены в том, что никто от них не пострадает. Так, например, человек, который никогда не ограбит банк, с удовольствием примет большую выплату из неисправного банкомата, решив, что банк не потеряет своих денег и никто в результате не пострадает.
Действительно ли самым лучшим способом определить нравственность поступков является такой: суммировать их последствия в плане счастья и несчастья для других и выбрать тот образ действий, который увеличивает первое и уменьшает второе? Преимуществом такой системы является простота, но она, похоже, затушевывает некоторые более тонкие области нашей нравственной жизни.
Посмотрите на природу доверия. Многие люди скажут, что взаимное доверие является наиболее важным элементом в самых близких для них отношениях. Чаще всего мы сразу чувствуем, когда нашим доверием злоупотребили. Если, к примеру, мы доверили кому-то разумно расходовать наши деньги, то мы очень быстро можем выяснить, потратил ли этот человек их на что-то бесполезное. Это доверие, но не самой высокой степени, потому что мы не просто полагаемся на доверие, чтобы убедиться, что уважаются наши желания, мы еще можем видеть, когда они не уважаются.
Глубочайшее доверие, в противоположность этому, представляет собой именно готовность поверить в кого-то, даже и в том случае, если вы не знаете, сдержит этот кто-то свои обещания или нет. Это такой вид доверия, который обходится без страховки на случай обнаружения обмана или разоблачения. Такое доверие необходимо, если мы хотим быть уверены в верности человека, ибо, как нам всем известно, неверность (измены) часто можно сохранять в тайне, иногда и до конца жизни.
Поэтому, если Скарлетт проведет свою ночь страсти с Брэдом, она разрушит самый основательный вид доверия. И именно тот факт, что ее муж никогда не узнает об этой ночи, делает ее измену такой глубокой, ибо оказывать доверие в таких обстоятельствах — значит оказывать наивысшую степень доверия.
И, однако же, «никто не пострадает». Доверие может быть разрушено (подорвано), но доверие не является чем-то осязаемым. Как это может быть, что Скарлетт никого не обижает и тем не менее разрушает самую важную часть наиболее дорогих для нее отношений?
Смотрите также
7. Когда никто не выигрывает
34. Не вините меня
44. Пока смерть не разлучит нас
83. Золотое правило
92. Автономное правительство
Было бы безумием предположить, что в бесславном прошлом министрам, вероятно мало что понимавшим в экономике, доверяли принятие важных решений в таких областях, как расходование средств и налогообложение. Некоторые подвижки к лучшему появились, когда право устанавливать процентные ставки перешло к банкирам центрального банка. Но настоящий прорыв случился, когда компьютеры стали настолько способными, что могли управлять экономикой лучше людей. К примеру, суперкомпьютер «Гринспэн Ту» управлял экономикой США двадцать лет, в течение которых наблюдался постоянный экономический рост, который превосходил долгосрочные прогнозы; цены не скакали вверх и не падали вниз; уровень безработицы оставался на низком уровне.
В таком случае, неудивительно, что лидером в гонке за место в Белом доме, согласно всем опросам общественного мнения (проведенным компьютерами и очень точными), являлся другой компьютер — или, по крайней мере, некто, кто обещал разрешить компьютерам принимать все решения. «Бентам», как его называли, мог просчитать влияние всех политических решений на общее благосостояние населения. Его сторонники утверждали, что он эффективно вытеснит из политики всех людей. И, поскольку у компьютеров нет недостатков или корыстных интересов, «Бентам» мог бы стать гораздо лучшим вариантом, чем политики, которых он заменит. До сих пор ни демократы, ни республиканцы еще не выдвинули какого-то убедительного контраргумента против него.
