Опыт философской антропологии - Омельченко Николай Викторович (серии книг читать онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
Между тем о живом человеке этого сказать нельзя по определению. Любой судья, выносящий человеку окончательный приговор, тем самым досрочно «умерщвляет» его. Вопреки ориентации на окончательные суждения о человеке мы утверждаем: пока человек жив, к нему неприменимы окончательные оценки; они возможны о мертвом, а не о живом, о законченном, а не о текущем процессе. «Сова Минервы начинает свой полет лишь с наступлением сумерек», — говорил Гегель. Другими словами, человек начинает понимать суть явлений и событий, когда они завершаются. Только после прекращения живого процесса наступает пора окончательного осмысления. Но и в этом случае сдержанность не помешает, поскольку последующая история также может вносить поправки в наши оценки. Кто же спешит с окончательными заключениями, тот преждевременно омертвляет живое и умножает скорбь.
Творчество является принципом, неотъемлемым свойством всякого бытия. Благодаря творчеству бытие является бытием, жизнь является жизнью, а человек становится человеком. Благодаря творческому началу человек способен противостоять смерти, у него всегда имеется шанс творить жизнь и, следовательно, делать добро. Поэтому каждый индивид (или народ) всегда может изменить свою судьбу, хотя, конечно, если мы слишком долго шли неправильной дорогой, то есть слишком долго практиковали умирание, потребуются великие усилия и помощь других.
Что касается благоприятных обстоятельств, о которых говорит Э. Фромм, то наши персональные усилия обязательно приведут к ним. Универсум постоянно предоставляет в распоряжение человеку обновленный набор возможностей. Это — естественная характеристика объективного мира. В этом заключается, так сказать, безмерная доброта бесконечного естественного бытия, которое на другом языке зовется Богом. Бытие-Бог всегда предоставляет человеку шанс на спасение.
Итак, если мы однажды решим понимать человека как изначально творческое существо, нам будет трудно согласиться с окончательными суждениями о человеке. Homo creans способен к саморазвитию, результаты которого не могут быть заранее точно известны. Разумеется, определенные предположения о дальнейшей судьбе человека возможны, но мы допустим ошибку, когда поставим окончательный диагноз существованию и развитию отдельного индивида, нации или человечества в целом. Предназначение философской антропологии заключается в со-прояснении и со-творении сущности человека. Чтобы созидать, а не разрушать человеческое бытие, науке и философии лучше воздерживаться от окончательных оценок живого человека.
Не хотелось бы, чтобы критический анализ некоторых положений Э. Фромма поставил под сомнение его репутацию философа-гуманиста. Мы также не думаем, что этот ученый мог быть сторонником смертной казни. Он говорит: «Вплоть до точки, в которой у него больше нет свободы выбора, человек ответствен за свои действия» (Фромм 1992: 107). Фромм совершенно прав: мера свободы определяет меру ответственности, следовательно, отсутствие свободы означает отсутствие ответственности. Поэтому человека, потерявшего свободу выбора, нельзя никак наказывать. Наилучшие и наихудшие (то есть окончательные) индивиды неподсудны.
Рассмотренная позиция Э. Фромма свидетельствует скорее о том, что даже гуманистическая доктрина не всегда адекватно понимает человека и мир, в котором он живет. Тем не менее только дальнейшее развитие метафизики уважения к человеку будет способствовать прояснению его сущности и, следовательно, развитию современного человечества.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Прежде всего отметим, что обсуждение разнообразных антропологических вопросов привело нас к более широким заключениям. Во-первых, принцип постоянства-в-становлении характеризует не только бытие человека, но и все структуры мироздания, и потому он оказывается действительно универсальным, метафизическим. Даже Бога, понимаемого как логос природы, правомерно определять как постоянство-в-становлении.
Во-вторых, дуальность «бытие и ничто», «жизнь и смерть» выражает бинарную основу Космоса и человеческого бытия. Это вечное противоречие оказывается исходной предпосылкой всех наших дискурсов о вещах, «существующих, как они существуют, и несуществующих, как именно они не существуют». Именно этот бинарным фундамент обеспечивает онтологическое обоснование морали, недвусмысленное разграничение добра и зла.
Представленный опыт философской антропологии демонстрирует, с одной стороны, основания гуманистической философии человека, с другой — практику применения предложенной концепции.
Как и прежде, мы убеждены, что положение человека в современном мире требует гуманизма. Помимо прагматического аспекта (спасения человека), метафизика уважения к человеку обладает еще одним немаловажным достоинством: она позволяет узнать истину о человеке. Другими словами, истину о человеке узнает любящий человека. Любовь есть эффективный эвристический принцип. Правда, при этом не следует забывать, что даже самая святая любовь имеет свою меру.
Метафизика уважения к человеку начинается с метафизики уважения к природе. Последняя трактуется как causa sui, как бесконечная реальность без какого-либо трансцендентного абсолюта. Сущностью природы является логос как совокупность устойчивых универсальных отношений между дискретными объектами. Такой подход снимает метафизическую униженность природы, изначальную зависимость ее и ее творений (включая человека) от запредельной субстанции, а также фатальность ее развития. Мы рассматриваем природу как natura naturans и разделяем идею становящегося Космоса, причем в этом становлении происходит изменение как сущности, так и его существования.
Кроме того, природа рассматривается как natura sapiens. Если мы постулируем множественность миров, то тем самым признаем, что природа постоянно мыслит самое себя, она склонна к саморефлексии. Мы полагаем эту способность Космоса настолько существенной, что если бы однажды исчезла последняя мыслящая единица во Вселенной, само бытие перестало бы существовать, оно обратилось бы в Ничто. Идея множественности миров также снимает одиночество человека во Вселенной и отвергает предустановленный прогресс (или регресс) человечества.
Человек понимается как микрокосм. Он наследует творческое начало бытия и является homo creans. Эта сущностная характеристика влияет на многие суждения о человеке, в том числе она принимает участие в формулировке императива, запрещающего окончательные оценки живого человека.
Активность человеческого духа имеет креативный либо деструктивный характер. Индивидуальная ментальность принимает участие в формировании 1) объекта своего влияния; 2) субъекта, которому принадлежит; и, наконец, 3) в творении самой себя. В частности, мы становимся тем, что мы хотим и желаем, любим и ненавидим, что вспоминаем и переживаем. Зная же о хайдеггеровской истине «Ничто само ничтожит» и о том, что ужас приоткрывает Ничто, нам следует иметь в виду, что методика противостояния смерти может быть построена на фундаментальном настроении любви.
В этой связи дополним, что экзистенция понимается как своеобразная реальность (экзистенциальное поле, поле человеческого духа), которая обладает своей жизнью, собственной динамикой и может быть конструктивна либо деструктивна не только для смыслов человеческого существования, но и для других форм бытия. Экзистенция является проводником смыслов и понимания. Поэтому мы говорим о феномене активности экзистенциального поля (разума и чувств, рационального и иррационального компонентов, в том числе интуиции, воли, любви и т. д.), когда наш дух оказывает непосредственное влияние на внешний мир и самого себя.
Предлагаемое определение души как совокупности (внутренних и внешних) устойчивых универсальный отношений человека с миром позволяет сказать, что душа имеет вневременный и внепространственный характер. Заметим также, что идея «дух есть отношение» объясняет его нематериальный, невещественный характер.
Поскольку названные отношения имеют место как внутри тела индивида, так и за его пределами, например, между человеком и Космосом, то им нельзя установить определенные временные или пространственные границы. Другими словами, человеческая душа бесконечна, она бессмертна, а точнее, в человеке имеются два начала: смертное и бессмертное. Предназначение же человека состоит в том, чтобы развивать и укреплять свое бессмертное начало, приобретать, так сказать, богоподобие. В этом, в частности, заключается наш ответ на вопрос «Что значит для человека быть?».
