Свинья, которая хотела, чтоб ее съели - Баджини Джулиан (бесплатные версии книг TXT) 📗
Смотрите также
3. Индианка и лед
16. Наперегонки с черепахой
42. Бери деньги и беги
94. Налог Соритеса
7. Когда никто не выигрывает
Рядовой Сакс собирался совершить ужасный поступок. Ему приказали сначала изнасиловать, а затем убить пленную, которая, как он знал, являлась всего лишь невиновной представительницей гражданского населения, принадлежавшей к враждебной этнической группе. В душе он понимал, что это будет вопиющая несправедливость — фактически военное преступление.
Однако, быстро обдумав этот приказ, он понял, что ему не остается ничего другого, как выполнить его. Если он повинуется приказу, то сможет сделать пытку как можно более приемлемой для жертвы, проследив за тем, чтобы она не страдала больше чем нужно. Если он не повинуется приказу, то его самого расстреляют, а пленницу все равно изнасилуют и убьют, и возможно, даже более жестоко. Для всех будет лучше, если он выполнит приказ.
Его рассуждения были достаточно ясными, но, разумеется, они не доставляли ему душевного спокойствия. Как могло произойти, что он собирался сделать самое лучшее в данных обстоятельствах и при этом самое ужасное зло?
«Если этого не сделаю я, то сделает кто-то другой» — такая фраза, вообще говоря, является слабым оправданием дурных поступков. Вы в ответе за то зло, которое вы совершаете, независимо от того, совершат или не совершат его другие. Если вы видите спортивный автомобиль с открытым верхом и ключами, оставленными в зажигании, прыгаете в него и уезжаете, ваш поступок не перестает называться кражей просто потому, что вы посчитали, что рано или поздно это все равно сделал бы кто-то другой.
В случае с Саксом оправдание зла несколько отличается, и это очень важно понять. Ибо он говорит; «Если я не сделаю этого, это сделает кто-то другой, и последствия будут гораздо более страшными».
Сакс не только примиряется с неизбежным злом; он пытается сделать так, чтобы события развивались по наилучшему или наименее худшему варианту.
Зачастую нам кажется, что делать все, что в наших силах, для предотвращения большого зла, абсолютно нормально с моральной точки зрения. Лучшее, что может сделать Сакс, это сохранить собственную жизнь и сделать смерть пленницы наименее мучительной. Однако такая логика приводит его к тому, что он будет участвовать в изнасиловании и убийстве, а это, безусловно, никак не может быть правильным с моральной точки зрения.
Соблазну вообразить третий вариант — возможное убийство пленницы и самого себя — трудно противостоять. Но мы должны отказаться от него, поскольку в ходе мысленного эксперимента мы управляем переменными величинами, и сейчас мы задаемся вопросом, что ему следует делать, если у него есть всего два варианта: выполнить приказ или отказаться от его выполнения. Таким образом, цель в решении этой дилеммы состоит в том, чтобы заставить самих себя противостоять моральной проблеме в открытую, а не размышлять о ней впустую.
Некоторые люди могут возразить, сказав, что бывают ситуации, когда поступить правильно невозможно. Как бы вы ни поступили, вас все равно проклянут, и поэтому безнравственность просто неизбежна. В таких обстоятельствах мы должны выбирать наименее худший вариант. Это позволяет нам сказать, что Сакс делает все, от него зависящее, и при этом совершает зло. Но такое решение лишь создает другую проблему. Если Сакс сделал все, от него зависящее, то как мы можем обвинять или наказывать его за то, что он сделал? А если он не заслуживает порицания или наказания, значит, он безусловно не совершал никакого зла?
Возможно, в этом случае ответ будет заключаться в том, что сам поступок был злым, но человек, совершивший его, невиновен. То, что он сделал, было неправильным, но он не был не прав, совершая это. Логика сохраняется. Но отражает ли она сложность мира, или это софистическое искажение реальности, для того чтобы оправдать то, что не имеет оправданий?
В противном случае можно сказать, что цель не оправдывает средств. Сакс должен был отказаться от выполнения приказа. Он бы погиб, а пленница испытала бы большие страдания, но это единственный моральный выбор, который у него был.
Такой выбор может сохранить порядочность Сакса, но разве это не более благородная цель, чем спасение жизни и облегчение страданий?
Смотрите также
44. Пока смерть не разлучит нас
55. Устойчивое развитие
82. Дармоедка
91. Никто не пострадает
8. Добрый Бог
И сказал Бог философу: «Я Господь, Бог твой, есмь источник всего доброго, что существует. Почему твоя мирская этика игнорирует Меня?»
И ответил философ Богу: «Чтобы ответить на этот вопрос, я должен сначала спросить у Тебя кое о чем. Ты призываешь нас совершать добро. Но является ли это добром, потому что Ты призываешь нас совершать его или Ты призываешь нас совершать его, потому что это добро?»
«Ээ, — сказал Бог, — является ли это добром, потому что я призываю совершать его?»
«Ответ, конечно же, неверный, Ваше Всемогущество! Если добро является добром только потому, что Ты говоришь об этом (называешь его добром), то Ты мог бы, если бы пожелал, сделать так, чтобы пытки младенцев были добрым делом. Но это было бы абсурдом, не так ли?»
«Разумеется! — ответствовал Господь. — Я испытывал тебя, и ты угодил мне. Какой был второй вариант?»
«Ты выбираешь то, что является добром, потому что оно является добром. Но это довольно ясно показывает, что добро совершенно не зависит от Тебя. Поэтому нам не нужно изучать Бога, чтобы совершать добро».
«И несмотря на это, — промолвил Бог, — ты должен признать, что я написал несколько неплохих книг на эту тему…»
Источник:«Евтифрон» Платона (380 г. до н. э.).
В Школьные годы мы обычно распевали гимн, в котором Бог был наделен всеми возможными позитивными качествами. Мы пели о том, что Бог есть любовь, Бог есть добро, Бог есть красота. Неудивительно, что наш хор всегда заканчивал гимн словами: «Хвала Ему!»
Однако представление о том, что Бог является добрым, неоднозначно. Оно может означать, что Бог добр так же, как добр торт или как добр Джо. В этих случаях слово «является» призвано приписать качество или свойство чему-то, наподобие доброты или синевы. Однако в равной степени фраза «Бог добр» может сравниться с предложением вроде «Формулой воды является ШО» или «Платон является автором «Республики». Здесь слово «является» показывает тождественность двух терминов: одна вещь идентична другой.
В вышеупомянутом гимне слово «является», похоже, относится к тождественности, а не к приписыванию каких-либо качеств чему-либо. Бог не является любящим, он является любовью; не является красивым, он является красотой. Бог не просто имеет эти чудесные качества, он является ими. Следовательно, фраза «Бог добр» подразумевает, что понятия Бог и добро тесно взаимосвязаны и что сутью добра является Бог.
Если это так, тогда неудивительно, что так много людей полагают, что не может быть морали без Бога. Если добро и Доброта Божия неразделимы, тогда мирская мораль является путаницей (расхождением) в терминах.
Однако наш воображаемый разговор с Богом, похоже, очень ясно и просто показывает, что это не так Если Бог добр, то это потому, что Бог является добрым и делает то, что уже есть добро. Бог не делает что-либо добрым, выбирая его; Он выбирает это, потому что оно уже является добрым.
Некоторые могут возразить, сказав, что этот довод срабатывает только потому, что он разделяет то, что невозможно разделить. Если Бог действительно является добрым, то нет смысла ставить дилемму, в которой разделяются добро и Бог. Но, поскольку вполне разумно спросить о том, является ли добро добром, потому что так призывает воспринимать его Бог или Бог приказывает воспринимать что-либо как добро, потому что это и в самом деле добро, то это возражение просто уводит нас от предмета спора.
