Онтология взрыва - Футымский Игорь (полная версия книги .txt) 📗
В сущности, исход чеченской попытки был предрешен тогда, когда задействованными в ней боевыми группами были атакованы российские города и безжалостно расстреляны ни в чем не повинные люди. После этого России ничего не оставалось, как сгруппироваться перед опасностью постоянной угрозы набегов из Чечни и эту опасность устранить при любых обстоятельствах. Но вполне возможно, что Россия в конце концов вынуждена была бы махнуть на Чечню рукой, как в свое время махнула на Афганистан, если бы чеченцы не зацепили столь неуклюже российского чувства угрозы своему этносу.
Кстати, в Афганистане Россия прошла через то, чего в ближайшее время, похоже, не удастся миновать ни одной из стран западного технологического образца - через столкновение с воинствующей исламской идеей. При нынешнем состоянии дел такая перспектива для Запада более чем реальна. В мире сейчас существует не менее десятка горящих или тлеющих, но готовых разгореться очагов, где исламская идея атакует или готова атаковать мир любыми доступными ей способами (а потенциальных - и того больше).
Конечно, на первый взгляд, если учитывать технологическую оснащенность актуальных вооруженных сил, таких способов у воинствующей исламской идеи немного, чтобы всерьез угрожать имеющейся на сегодняшний день мировой стабильности. Но с другой стороны, возможности влиять на события всегда шире возможностей имеющегося в распоряжении оружия.
Широкие возможности, например, открывает то обстоятельство, что взрывоопасные очаги исламской идеи так или иначе находятся в зоне интересов государств-тяжеловесов, которые скорее склонны организовать по поводу этих интересов политическое противостояние в самых разнообразных формах, чем идти на уступки и договариваться между собой, учитывая опасность общей угрозы. И тогда воинствующая идея получает возможность воспользоваться соперничеством гигантов, чтобы в один прекрасный момент угрожать стабильности в гораздо больших размерах, чем те, которые были рассчитаны отличниками Гарварда, Оксбриджа и военных академий.
Такое уже, как известно, бывало. Когда в начале только что прошедшего века европейские тяжеловесы исходя из своих купеческих интересов решили устроить вооруженные разборки по поводу вечного лакомого куска - Балкан, их увлеченной перестрелкой не замедлили воспользоваться большевики и тут же всед за ними - дуче и фюрер (всегда так бывает: рассчитанная как сравнительно небольшая заварушка по вполне конкретному поводу в какой-то момент выходит из-под контроля и заставляет ужаснуться своих закоперщиков, часто ужаснуться в последний раз). В конце концов, никому из европейских франкенштейнов мало не показалось после их по-детски глупых игр, которые они затевали с самыми несокрушимо серьезными выражениями лиц (особенно дому Романовых, и целому кварталу монарших домов в географическом центре старушки-Европы). Или, например, противостояние на территории старого, уже канувшего в Лету сравнительно безобидного Афганистана американских и советских интересов в конечном счете привело к Талибану, готового с удовольствием пожирать все, что не согласуется с его понимаем лояльности Корану, в том числе и тех самих американцев, которые ради сегодняшнего и будущего Талибана когда-то организовали бойкот московской Олимпиады. (Получается, что американские политики специально для того устроили этот скандальный бойкот, чтобы были взорваны их посольства в Кении и Танзании.)
К сожалению, такое легкомыслие политических лидеров по отношению к довольно серьезным угрозам выживанию больших масс людей есть не следствие их недостаточного или некачественного образования (что можно было бы надеяться поправить), а следствие сегодняшней (и вообще актуальной) геометрической картины пространства рациональностей, к которому, в конечном счете, сводятся все события в социальной, а значит, и политической жизни. (Отсюда и происходит мудрость, что История нас учит тому, что она ничему нас не учит.) Поэтому с большой уверенностью можно ожидать, что события в этой жизни в ближайшее время будут развиваться именно в соответствии с геометрическими хитросплетениями жизненного мира, а не по оптимистическим сценариям профессоров-политологов, и рано или поздно, например, сегодняшние заигрывания с исламским аппетитом на Балканах будут вызывать у Европы такую же неохоту их вспоминать, как сейчас мюнхенское подношение в свое время голодному Гитлеру.
Глобальные социальные потрясения, которые вероятны гораздо больше, чем этого хотелось бы, - это, к сожалению, не вся, и скорее всего, далеко не вся цена за оставшийся нам прыжок в континуумальный мир. Геометрия междуметрических переходов, как это видно из предыдущих глав, не очень милосердна к обитателям жизненного мира (и не только к ним). Впрочем, это не новость: Бог Авраама, Исаака и Иакова, как известно, во время моисеева Исхода в землю обетованнную несколько раз проводил основательные зачистки своего жестоковыйного народа, обещал ему неприятности и в будущем, не говоря уже о более ранних Потопе, Содоме и Гоморре. Наивно ожидать, что он начнет раздавать нам поблажки в решающие мгновения мира и сейчас, когда эти поблажки могли бы запросто угрожать нашему видовому выживанию.
Недавно были обнародованы результаты наблюдений за темпами интегрального потепления на нашей планете, которое с некоторых пор уже активно преподносит нам множество неприятностей. Признано, что темпы эти несут для нас существенную угрозу и являются самыми большими за последние десять тысяч лет. Еще раньше обнаружено, что полоса потепления на Земле началась приблизительно полтора века назад.
Для автора этих строк ни одна из этих цифр не показалась неожиданной. То есть, к тому времени, как он с ними познакомился, именно эти цифры были получены им из оценочных соображений, основанных на наблюдениях за изменениями в пространстве рациональностей континуумального мира (которые, по твердому убеждению автора, и задают это внезапно на нас свалившееся потепление). В силу тех же соображений для автора не стали неожиданностью также и взрывы сейсмической и эпидемической активности, все более напряженные сводки о которых из разных концов света поступают к нам каждый день, и прогнозы о которых в нашем ближайшем будущем совсем не оптимистические - уж их-то вычислить было и вовсе нетрудно.
Соображения эти уже приводились выше, они происходят из: а) величины междуметрического расстояния между корпускулярным и континуумальным мышлением - того расстояния, которое столь болезненный для нас разогрев помогает нам преодолеть, и б) наблюдений за поведением пространства рациональностей на протяжении в основном двух последних веков.
По поводу величины междуметрического перехода между старым и новым мирами к тому, что изложено в главе "Взрыв в пространстве рациональностей", можно приложить следующую логическую цепочку, позволяющую из оценочного разговора о нескольких тысячах лет, в течение которых человек существует в сегодняшнем состоянии пространства рациональностей, перейти разговору о величине несколько более конкретной, а именно, к величине приблизительно в десять тысяч лет.
Во-первых, сегодняшнее состояние пространства рациональностей, которое все-таки пока еще является большей частью ойкуменой корпускулярного мышления, нужно исчислять (как уже говорилось выше) с тех пор, как возникла геометрия связей современного жизненного мира, то есть, приблизительно с верхней границы эпохи праобщины (первобытного человеческого стада, антропосоциогенеза). Именно в это время в основных своих чертах формируется геометрия привычной для нас корпускулярной логики причинности и реальности, которая до сегодняшнего дня модифицировалась, образовывала спектральные мультиплеты, но в целом радикально не изменилась пока как нечто, влияющее на наши решения повсеместно.
Во-вторых, исходя из упомянутых выше обязательных геометрических коллизий время от времени расширяющегося полиметрического мира, геометрию сегодняшнего пространства рациональностей нужно считать существующей приблизительно начиная с последнего ледникового периода (верхнего плейстоцена, т.н. вюрма), образованного слоевым адиабатическим расширением в результате предущего метрического перехода (как это понятно, перехода к антропосоциальному миру вообще).
