Красота и мозг. Биологические аспекты эстетики - Коллектив авторов (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
175 Чтобы лучше уяснить соотношение между эстетикой и восприятием, следует заметить, что без восприятия никакого эстетического переживания не может быть вообще; поэтому природа восприятия не может не сказываться на оценке красоты наблюдаемого. Нелишне, следовательно, поставить вопрос о том, как внешние стимулы видоизменяют работу сенсорных систем. А поскольку на эстетические суждения влияет еще и прошлый опыт, мы обсудим также роль научения в видоизменении сенсорных процессов. Прямых ответов на затронутые вопросы нет, ибо взаимосвязи между работой мозга, восприятием и познавательным опытом еще далеко не поняты. Мы не будем пытаться ответить на вопрос, почему и как организованная активность мозговых клеток сопряжена с психической деятельностью. Вместо этого мы сосредоточимся на выяснении условий, при которых происходит то или иное восприятие, и на его нервном корреляте, если он известен. Ограничившись таким суженным взглядом на проблему, можно будет выявить физиологические ограничения, которым подчинено эстетическое переживание.
Все, что мы знаем о зрении, — это итоги исследований во многих областях науки. Восприятие и познание обслуживаются нейронными сетями, внутренние и внешние связи которых изучает нейроанатомия. Данные этой науки составляют основу любого обсуждения, касающегося работы сенсорных систем. Здесь, впрочем, достаточно будет сказать, что элементы зрительной системы широко разбросаны в коре больших полушарий, а также в нижележащих отделах мозга. Важно еще отметить, что различные зрительные зоны коры соединены не только последовательно, но и параллельно.
Количественная сторона отношений между стимулами и ощущениями, которые они вызывают, основательно изучена психофизиками [3–5]. Качественной стороне-а она-то и составляет сущность эстетического переживания-уделялось гораздо меньше внимания. Мы ограничимся здесь упоминанием трудов физиолога Эвальда Геринга [6] и ряда художников, например Леонардо да Винчи [7] и представителей позднейших школ вроде импрессионизма и неоимпрессионизма. Их исследования в основном касались роли пространственного распределения яркости и цвета и больше затрагивали качественные аспекты [8]. Гештальтпсихо-логи [9-12] интересовались главным образом формой как первичным элементом восприятия. Они полагали, что воспринимаемая форма изоморфно отображается в паттернах нейронной активности.
Топографию высших мозговых функций мозга выясняет нейропсихология; она изучает изменения нейронных процессов при расстройствах восприятия, речи и поведения [13–15]. Ее результаты подтверждены новейшими исследованиями локального мозгового кровотока и обмена веществ (16–18], а также электрофизиологическим картированием мозга [19]. В ходе таких исследований испытуемый подвергается той иной сенсорной стимуляции и (или) выполняет какое-либо задание, в то время как за активностью различных участков его мозга непрерывно следит си-176
стема регистрирующих электродов. Последняя соединена с ЭВМ, анализирующей нейронные ответы и сопоставляющей их с параметрами раздражения и (или) решаемой задачи. Самый важный результат нейропси-хологических исследований состоит, по-видимому, в том, что каждая перцептивная или когнитивная функция связана с возбуждением вполне определенного участка коры, а локальное повреждение такого участка ведет к дефекту соответствующей функции. Теперь эти результаты подтверждены и дополнены данными о потреблении энергии и об электрической активности мозга: выяснено, что эти процессы изменяются в различных областях в зависимости от рода задачи, выполняемой испытуемым.
Как показывают клинические исследования, разрушение центральных зрительных зон в одном из мозговых полушарий ведет к утрате противоположной половины поля зрения (правой при левостороннем повреждении и левой-при правостороннем). Причина этого в том, что нервные волокна из обеих сечаток, несущие информацию от одной и той же половины зрительного поля, сходятся в одном-противоположном-полушарии (см. схему на рис. 2 в гл. 10). Соответственно появление стимула в одном из «полуполей» повышает интенсивность метаболизма в зрительных зонах другой половины мозга.
Зная место повреждения зрительной коры, можно предсказать, какова будет потеря зрения. Но чего предсказать нельзя, так это реакции пациента: сам он этой потери может и не замечать. Бывает даже, что он отрицает факт полной слепоты, наступившей вслед за двусторонним разрушением зрительных областей. В итоге создается впечатление, что утрата этих областей означает также и утрату зрительной памяти '. Этот неожиданный факт показывает, что процессов зрения мы еще по-настоящему не понимаем. В мозгу есть и такие места, локальное повреждение которых может лишить человека способности к узнаванию предметов, различению цветов, лиц и т. п. Это состояние называется психической слепотой (Seelenblindheit). Кроме того, подобные повреждения могут приводить к утрате одного из зрительных полуполей или к потере чувствительности какой-либо части тела.
Последствия повреждения коры зависят от его локализации. Эта зависимость четко выявляется в произведениях некоторых художников, перенесших инсульт. На рис. 1 воспроизведена серия автопортретов, созданных немецким живописцем Антоном Редершейдтом после кровоизлияния в теменную долю правого полушария [20]. На первом, написанном через два месяца после удара, художник совершенно пренебрег тем полупространством, что расположено левее средней вертикали. Эта сторона связана по преимуществу с сенсорными и двигательными системами, расположенными в пострадавшем правом полушарии. Спустя три с половиной месяца после инсульта художник попытался изобразить все лицо, но по-прежнему в единственно доступном ему правом полупространстве. На портрете, написанном через полгода, отдельные сильно искаженные элементы появились уже и слева от средней линии. Даже после девятимесячного периода восстановления часть изображения, оказавшаяся в левом полупространстве, была еще смята. Речь у этого художника не пострадала, но разрушение участка правого полушария отразилось на восприятии пространства и повлияло на стиль живописи.
' Здесь мысль такова: больной не в состоянии осознать своей потери, так как он, вероятно, не помнит, как он видел раньше (или даже вообще «забыл», что такое зрение).-Прим ред.
Рис. 1. Нарушение восприятия левого зрительного полуполя у художника, перенесшего кровоизлияние в задний теменной участок правого полушария мозга. Автопортреты А, Б, В и Г написаны соответственно спустя 2, 2,5, 6 и 9 месяцев после инсульта. На первом портрете сделана только правая половина изображения. Со временем восприятие левой стороны постепенно восстанавливается. (Из Jung [20].)
Совсем иным было состояние французского художника и карикатуриста Сабаделя, перенесшего левополушарный инсульт [21]. Он сразу же утратил дар речи, а правая сторона тела была парализована. Будучи убежден, что никогда уже не сможет рисовать, он все-таки поддался уговорам своего врача и попробовал изобразить родное селение. Левой рукой художник владел еще не вполне, но сумел выполнить свою задачу неплохо, правильно передав и перспективу, и пропорции. Вдохновленный удачным опытом, он стал разрабатывать левую руку и уже через несколько месяцев полностью восстановил свое прежнее мастерство, включая и собственный стиль.
Истории болезни этих двух художников прекрасно иллюстрируют функциональную асимметрию мозговых полушарий (см. гл 9- 11). У немецкого живописца было повреждено правое полушарие, и он отчасти утратил свой художнический дар. Сильнее всего пострадала способность к восприятию пространства, в то время как речь вообще не была задета. У французского карикатуриста все обстояло наоборот: он утратил способность к словесному общению, но не к художественному творчеству. Это указывает на сохранность пространственных восприятий, за которые ответственно правое полушарие, оставшееся невредимым.
