Философия кризиса - Сидорина Татьяна Юрьевна (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .TXT) 📗
169
В этой главе рассматриваются различные тенденции в осмыслении кризисных явлений в таких областях, как политика, экономика, государство. Социокультурный кризис затронул эти сферы в не меньшей степени, чем иные стороны общественной жизни европейского континента. До сих пор речь шла о диагнозах кризиса, которые предлагались мыслителями, склонными строить обобщенные философско-исторические схемы на основе традиционных философско-культурологических и антропологических канонов.
Однако изначально воспринятый как кризис культурных и человеческих ценностей ренессансной эпохи, он захватывал все более широкие социальные сферы, проявляя свой системный характер. Обостренное войной кризисное сознание (а также сопутствующие ему страх, тревога, беспокойство) становится нормой повседневного существования европейского человека. Политическая сфера тоже была затронута эпидемией кризиса, что, в свою очередь, укрепляло кризисные настроения в обществе.
Протестантский теолог и философ Пауль Тиллих, описывая социальную ситуацию послевоенной разрушенной Европы, отмечает характерную для европейского общества этого периода атмосферу страха и страданий [209]. Однако Тиллих видит принципиальное различие между состоянием страха и тревогой. Страху, в понимании философа, можно противостоять, для этого достаточно иметь немного мужества. Когда человек попадает в экстремальную ситуацию (например, бомбардировка, сраже
209 См.: Тиллих П. Что помогает ослабить чувство тревоги в нашей культуре // Человек и социокультурная среда. Вып. 11 М , 1992. С. 191-204.
170
ние), то именно мужество способно уменьшить ощущение страха, поскольку в подобных ситуациях человек понимает причину происходящего и может противостоять источнику опасности. Тревога, невроз и им подобные недуги, считает философ, формируются тогда, когда человек не в силах вступить в борьбу с надвигающейся угрозой, не способен проявить мужество.
Именно такая ситуация, по мнению Тиллиха, сложилась "в рамках стабильных и, казалось бы, надежно защищенных буржуазных цивилизаций, которые в Европе стали исчезать после Первой мировой войны. Силы, до этого довольно успешно боровшиеся с боязнью, неуклонно ослабевали. Вместо того чтобы сдаться, подчиниться этой тревоге, европейская мысль выработала в себе решимость построить, создать во всех областях жизни что-то новое. И именно эта воля способствовала уменьшению тревоги, несмотря на поражение, инфляцию, гражданскую войну. Тем не менее вскоре она вновь усилилась: пусть она выражалась неосознанно и неясно, но она была - фашизм стремительно набирал силу. В эпоху экономического кризиса она стала еще сильнее. Тогда этого нельзя было понять, с этим нельзя было бороться. Казалось, что и мужество-то уже не нужно, потому что с этим просто нельзя было совладать. Гитлер, благодаря своему чудовищному инстинкту, почувствовал сложившуюся ситуацию. На место глобального абстрактного зла он поставил группу придуманных им, но весьма конкретных виновников всех бедствий. В нее попали социалисты, коммунисты, интеллигенция, евреи, масоны, церковь и демократия. Против этих "зол" можно было сражаться, эта борьба также требовала мужества и способствовала уменьшению тревоги. Но когда после победы над внутренним врагом эта боязнь возродилась вновь, то началась другая война, которая превратила тревогу в действительный страх и в реальное мужество" [210].
210 Там же. С. 195-196.
171
Итак, политическая сфера европейского общества - одно из центральных полей развития кризисных событий и настроений. Кризис проявляет себя как некое мифологическое чудовище, в жертву которому приносятся жизни, устои, традиции, культуры и цивилизации. На политической арене такой жертвой стали принципы либеральной демократии [211] (одного из символов нововременной эпохи).
Следует признать, что либерализм к концу XIX в. действительно оказался в кризисной ситуации. "Начало XX века - это время колоссального трагического испытания буржуазного либерализма и правопорядка перед лицом новых условий и вызовов современности, - пишет Ю.Н. Солонин. - Ответом на них оказались мировая война и революции, в тигле которых выплавлялся металл тоталитарных политических порядков. Тоталитаризм вошел в жизнь европейского человека уже не как абстрактная идея, а как практический принцип организации общества, призванный мобилизовать весь его потенциал, все возможности ради достижения призрачной мечты господства, порядка и универсальной справедливости. Основания универсальности были разные, что определяло и ее размах: национальные, расовые, классовые, иногда взращенные на крепком настое мифов и эзотерики. Господство, насилие, диктатура, воля к власти, натиск - все эти силовые выражения наполняли речи отъявленных демагогов и пылких революционеров... Насилие реализовалось в отточенной технологии разнообразнейших средств, проникало во все сферы общественной жизни и сознания, стало символом времени, - а насилие в организованной и тотальной форме представлялось шансом, вырванным у истории для утверждения прекрасной мечты человечества" [212].
211 Один из перечисленных П. Тиллихом внутренних врагов - виновников бедствий, которые постигли Западную Европу.
212 Солонин ЮН. Эрнст Юнгер: образ жизни и духа // Юнгер Э. Рабочий. Господство и гештальт. М., 2000. С. 50.
Кризис либерализма - естественная реакция на события Первой мировой войны, дестабилизацию в обществе, упадок в экономике и промышленности. Либеральная доктрина попадает в ряд уходящих в прошлое артефактов, феноменов эпохи Нового времени, дискредитировавших себя в деятельностном отношении. Новая историческая ситуация требовала новых по
172
литических и экономических программ. Наряду с широким распространением социалистических, а затем и националистических идеологий и движений, отступление от принципов либерализма привело к тому, что дезориентированные массы начали поддаваться тоталитарному соблазну, а в целом ряде европейских стран установились невиданные в европейской истории Нового времени диктаторские режимы.
Между тем философы и социальные теоретики либерального склада демонстрировали иной подход к осмыслению ситуации. Основную причину бед, постигших Европу в XX в., они видели именно в забвении и отказе от классических принципов либерализма, завещанных Дж. Локком, Д. Юмом, А. Смитом, Дж. Ст. Миллем и другими защитниками правового государства, автономии личности и свободной экономической деятельности.
Тоталитаризм (от лат. totalitas - цельность, полнота) - понятие, обозначающее ряд социальных режимов XX в., в которых структура власти базировалась на однопартийной системе, всеобъемлющем контроле и насилии, насаждении единой государственной идеологии во всех сферах жизни. В политический язык термин "тоталитаризм" в 1920-е гг. ввел Б. Муссолини для характеристики руководимого им движения и режима. При этом он использовал идеи известного итальянского философа и идеолога фашизма Дж. Джентиле о тоталитарном государстве как воплощении нравственного духа народа, о растворении индивидуальности в тотальных движениях и политических структурах. В антиутопиях Е. Замятина "Мы" (1920), О. Хаксли "О дивный новый мир" (1932) тоталитарный строй описан как замкнутое рационально-технократическое общество, "расчеловечивающее" человека, превращающее его в винтик на основе психофизиологической инженерии и уничтожения морали, любви, религии, подлинного искусства и науки.
С середины 1930-х гг. различные концепции тоталитаризма начинают распространяться в социально-философской и художественной литературе как осмысление деяний нацизма и сталинизма. А. Кёстлер, X. Ортега-и-Гассет, А. Мальро, Дж. Оруэлл, Ф. Борке-нау, Н. Бердяев и другие в разной форме дали описание тоталитаризма как общества, качественно отличного от всех, которые существовали в истории. Тоталитарный режим в их концепциях
173
слагался из следующих основных элементов: всеохватывающая идеология, обращенная не к разуму, а к инстинктам, монолитная массовая партия как носитель этой идеологии и одновременно безличная машина власти над всеми сферами жизни общества; наделяемый сверхъестественными способностями вождь; аппарат непрерывного массового террора. После Второй мировой войны началось систематическое исследование идеологических, политических, экономических и психологических источников и предпосылок тоталитаризма. В книге Ф. фон Хайека "Дорога к рабству" (1944) генезис тоталитаризма связывался с антилиберальными и социалистическими течениями второй половины XIX в., отрицавшими абсолютную ценность личности и рассматривавшими человека как момент в движении к некой коллективной цели. В книге К. Поппера "Открытое общество и его враги" (1945) фундаментом тоталитарной идеологии объявляются философские учения Гегеля и Маркса. В фундаментальном исследовании X. Арендт "Источники тоталитаризма" (1951) раскрывается отличие тоталитаризма от других форм государственного насилия - деспотии, тирании, диктатуры; прослеживалось превращение личности в элемент тоталитарной системы, для которого характерно сочетание слепой веры с крайним цинизмом. "Тоталитарный человек" есть атомизированный, отчужденный индивид, представитель "массы", сплачиваемый в коллективные социальные тела с помощью насилия и тотальной идеологической манипуляции. В коллективном исследовании под руководством Т. Адорно "Авторитарная личность" (1950) выявлялись общие черты людей, обнаруживающих наибольшую склонность к нацистской пропаганде. Для них характерны эрозия традиционных ценностей, отсутствие собственного Я. У подобных людей складывается "тоталитарный синдром": невозможность самодетерминации и готовность целиком подчиниться тому, кто обещает стабильное существование. В более широком плане тоталитаризм связывается с выходом в XX в. на политическую сцену "человека-массы", описанного X. Ортегой-и-Гассетом в его знаменитом эссе "Восстание масс" (1930), легко подпадающего в ситуациях экономических и военных потрясений под действие пропаганды национализма, антисемитизма, мифологии натурально-органического единства. Экономические истоки тоталитаризма усматриваются в стремлении пришедших к власти "вождей" решать экономические проблемы путем централизации управления и контроля над хозяйственной жизнью. Когда этот процесс разрушает рыночные механизмы самоорганизации экономики, начинается быстрое движение обще
