Учение о сущности - Гегель Георг Вильгельм Фридрих (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
Ближайшим образом рефлексия есть движение от ничто к ничто и тем самым совпадающее с самим собою отрицание. Это совпадение с собою есть вообще простое равенство с собою, – непосредственность. Но это совпадение не есть переход отрицания в равенство с собою, как в свое инобытие; рефлексия есть переход, как снятие перехода, ибо она есть непосредственное совпадение отрицательного с самим собою. Таким образом, это совпадение есть, во-первых, равенство с собою или непосредственность; но, во-вторых, эта непосредственность есть равенство отрицательного с собою и тем самым само себя отрицающее равенство; непосредственность, которая есть в себе отрицательное, отрицательное ее самой, и состоит в том, чтобы быть тем, что она не есть.
Отношение отрицательного к самому себе есть, следовательно, его возврат в себя; оно есть непосредственность, как снятие отрицательного, но непосредственность, только как это отношение или возврат из чего-либо и тем самым как сама себя снимающая непосредственность. В этом состоит положение, – в непосредственности, только как определенности или как рефлектирующей себя. Эта непосредственность, которая есть лишь возврат отрицательного в себя, и есть та непосредственность, которая составляет определенность видимости, и с которой ранее того казалось начинающимся рефлектирующее движение. Но вместо того, чтобы быть началом, эта непосредственность есть скорее возврат или сама рефлексия. Рефлексия есть, следовательно, движение, которое, поскольку оно есть возврат, есть именно потому то, что и начинается и возвращается.
Она есть положение, поскольку ее непосредственность есть возврат; именно нет какого-либо другого, ни такого, из которого она исходила бы, ни такого, в которое она возвращалась бы; поэтому она есть только возврат или отрицательное самой себя. Но далее эта непосредственность есть снятое отрицание и снятый возврат в себя. Рефлексия есть снятие отрицательного, снятие ее другого, непосредственности. Поэтому, поскольку она есть непосредственность, как возврат, совпадение отрицательного с самим собою, она есть отрицание отрицательного, как отрицательного. Таким образом, она есть предположение. Или, иначе, непосредственность, как возврат, есть лишь отрицательное ее самой, состоит в том, чтобы не быть непосредственностью; но рефлексия есть снятие отрицания себя самой, она есть совпадение с собою; она, стало быть, снимает свое положение, и поскольку она есть снятие положения в ее положении, она есть предположение. В предположении рефлексия определяет возврат в себя, как отрицательное ее самой, как то, снятие чего есть сущность. Она есть свое отношение к себе самой, но как к своему отрицанию; лишь таким образом она есть остающаяся внутри себя, относящаяся в себе отрицательность. Вообще непосредственность выступает, лишь как возврат, и есть то отрицательное, которое есть видимость начала, отрицаемого возвратом. Возврат сущности есть тем самым ее отталкивание от себя самой. Или рефлексия в себе есть по существу предположение того, чему она служит возвратом.
То, единственно в силу чего сущность есть равенство с собою, есть снятие ее равенства с собою. Она предполагает себя, и снятие этого предположения есть она сама; наоборот, это снятие ее предположения есть самое предположение. Таким образом, рефлексия предварительно находит нечто непосредственное, за которое она переходит, и возвратом от которого она оказывается. Но этот возврат есть предположение предварительно найденного. Это предварительно найденное становится лишь в силу того, что оно покидается, его непосредственность есть снятая непосредственность. Снятая непосредственность есть, наоборот, возврат в себя, приход сущности в себя, простое саморавное бытие. Тем самым этот приход в себя есть снятие себя, отталкивающая от себя, предполагающая рефлексия, и ее отталкивание от себя есть приход к себе самой.
Рефлектирующее движение тем самым, согласно сказанному, должно быть понимаемо, как абсолютное отталкивание (Gegenstoss) в себе самом. Ибо предположение возврата в себя – того, от чего исходит сущность, которая есть лишь этот возврат, – есть лишь в самом возврате. Выход за непосредственное, с которого начинается рефлексия, осуществляется собственно через этот самый выход; и выход за непосредственное есть приход к нему. Движение, как прогресс, вращается непосредственно в себе самом и таким образом получается лишь самодвижение, – движение, исходящее от себя, поскольку полагающая рефлексия есть предполагающая, а предполагающая есть просто полагающая.
Таким образом, рефлексия есть и она сама, и ее небытие; и она есть она сама, лишь поскольку она есть отрицание себя, ибо лишь таким путем снятие отрицательного есть вместе совпадение с собою. Непосредственность, которую она предполагает, как свое снятие, есть просто лишь положение, снятое в себе, неотличающееся от возврата в себя, и оказывающееся само лишь этим возвратом. Но оно определено вместе с тем, как отрицательное, как непосредственно противоположное себе, следовательно, противоположное некоторому другому. Таким образом, рефлексия определена; поскольку ей по этой определенности свойственно предположение, и поскольку она начинает с непосредственного, как своего другого, она есть внешняя рефлексия.
2. Внешняя рефлексия
Рефлексия, как абсолютная рефлексия, есть в ней самой видимая сущность и предполагает лишь видимость, положение; как предполагающая, она есть непосредственно лишь полагающая рефлексия. Но внешняя или реальная рефлексия предполагает себя, как снятую, как свое отрицательное. В этом определении она удваивается. Во-первых, она есть предположенное или рефлексия в себя, которая есть непосредственное. Во-вторых, она есть отрицательная относящаяся к себе рефлексия; она относится к себе, как к тому своему небытию.
Внешняя рефлексия предполагает, следовательно, бытие, во-первых, не в том смысле, что его непосредственность есть лишь положение или момент, но скорее в том смысле, что эта непосредственность есть отношение к себе, а определенность есть только момент. Она относится к своему предположению так, что последнее есть отрицание рефлексии, но притом так, что это отрицание, как отрицание, снято. Рефлексия в ее положении непосредственно снимает свое положение так, что она имеет непосредственное предположение. Она предварительно находит, следовательно, это положение, как такое, с которого она начинает, и относительно которого она есть возвращение в себя, отрицание этого ее отрицания. Но что это предположенное есть отрицательное или положенное, – это не есть его начало; эта определенность принадлежит лишь полагающей рефлексии, в предположении же положение есть лишь снятое. То, что внешняя рефлексия определяет и полагает в непосредственном, суть поэтому внешние для него определения. В сфере бытия она была бесконечным; конечное считается первым, реальным, с него начинают, как с лежащего и продолжающего лежать в основании, а бесконечное есть противоположная ему рефлексия в себя.
Эта внешняя рефлексия есть вывод, в котором заключаются оба крайние члена, непосредственное и рефлексия в себя; среднее между ними есть их отношение, определенное непосредственное, так что одна часть, непосредственность, принадлежит лишь одному крайнему члену, а другая, определенность или отрицание, лишь другому.
Но при ближайшем рассмотрении действия внешней рефлексии она оказывается, во-вторых, положением непосредственного, которое тем самым становится отрицательным или определенным; но она есть непосредственно также снятие этого ее положения, ибо она предполагает непосредственное; она есть отрицание отрицания этого ее отрицания. Но она тем самым есть также непосредственно положение, снятие отрицательного относительно нее непосредственного, и то, от чего она, по-видимому, начинает, как от некоторого чуждого ей, есть лишь в этом ее начинании. Непосредственное есть, таким образом, то же самое, что и рефлексия, не только в себе, т. е. для нас или во внешней рефлексии, но это тожество его положено. А именно оно определено через рефлексию, как ее отрицательное или ее другое, но вместе с тем, оно само есть то, что отрицает это определение. Тем самым снимается внешность рефлексии относительно непосредственного, ее самоотрицающее положение есть совпадение ее с ее отрицательным, с непосредственным, и это совпадение есть сама существенная непосредственность. Таким образом, оказывается, что внешняя рефлексия есть не внешняя, но столь же имманентная рефлексия самой непосредственности; или что то, что получается через полагающую рефлексию, есть сущая в себе и для себя сущность. Таким образом, она есть определяющая рефлексия.
