Христианство и антисемитизм - Бердяев Николай Александрович (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗
III
С еврейством связана историософическая тема двойного хилиазма. Что, царство Божье исключительно по ту сторону, не то мира сего или его можно ждать и готовить также по ею сторону, на этой земле? Христос сказал: "Царство Мое не от мира сего". Это обыкновенно объясняли так, чтобы можно было не делать никаких усилий для осуществления царства Божьего в мире сем. Пусть мир сей принадлежит князю мира сего, хотя странным образом этот князь мира сего очень почитался христианами и на этом основывалось христианское государство, в котором никакой христианской правды не осуществлялось. Но слова Христа можно понимать так. что царство Божье не походит на царство этого мира, что основы его иные, правда его противоположна закону этого мира. Это совсем не значит, что христиане должны подчиняться князю мира сего и не должны осуществлять правду царства Божьего, т. е. изменять этот мир. Жак Маритен, вождь французского томизма и защитник христианского интегрального гуманизма, написал замечательную статью о еврействе, напечатанную в сборнике "Les Juifs". Он высказывает интересную мысль о разделении двух миссий. Христиане приняли сверхъестественную истину христианства, истину о небе, но очень мало делали для осуществления правды в социальной жизни людей, не применяли своей истины к обшеству. Евреи же не приняли сверхъестественной истины христианства, но были носителями истины о земле, правды в социальной жизни людей. И действительно, идея социальной справедливости была внесена в человеческое сознание главным образом еврейством, "арийцы" легко примирялись с социальной несправедливостью. В Индии был создан режим каст, санкционированный религиозным сознанием. В Греции величайшие философы не подымались до осуждения рабства. Древнееврейские пророки были первыми, требовавшими правды, справедливости в социальных отношениях людей, они защищали бедных и угнетенных. Библия повествует о том, что происходил периодический раздел богатств, чтобы богатства не сосредоточивались в одних руках и не было резкого различия между богатыми и бедными. Евреи же принимали активное участие в мировом социалистическом .движении, направленном против власти капитала. Еврейство стоит под двойным знаком - денег и социальной справедливости. Христиане любят говорить, что царство Божье неосуществимо без креста. И христиане свято правы. Все на нашей грешной земле должно быть вознесено на кресте перед вхождением в царство Божье. Неправы они только, когда противопоставляют эту великую истину всякой попытке осуществить правду Христову и на земле, в социальных отношениях людей, всякому исканию царства Божья и на нашей грешной земле. Беда в том, что христиане, принимая крест, совсем не пытались осуществить правду Христову в социальной жизни, совсем не стремились к царству Божьему, хотя, конечно, окончательное осуществление царства Божья в этом мире невозможно и предполагает преображение мира, новое небо и новую землю. При этом представители исторического христианства,, т. е. приспособленного к условиям этого мира, совсем не гнушались царством этого мира, царством кесаря. Наоборот, они признавали царство кесаря своим, сакрализировали его. И это было царство кесаря, наиболее далекое и от христианской правды и от правды просто человеческой, не знавшее справедливости и человечности. Такими были в прошлом "христианские государства", христианские теократии, восточные и западные.
Обычное возражение евреев против христианства заключается в том, что христианство нереализуемо и христиане его никогда не реализовали. Еврейская же религия реализуема, и евреи ее реализовали. Христианство заключает в себе столь возвышенные заповеди, что они оказываются не соответствующими человеческой природе. Особенно нереализуемо и непрактично оказывается христианство в отношении к социальной жизни, которая у христиан всегда оказывалась непохожей на то, к чему призывал Христос. На этом обычном возражении особенно настаивал Сальвадор, выдающийся французский еврейский мыслитель и ученый середины XIX века, написавший одну из первых жизней Иисуса Христа. Очень интересно формулирует различие между юдаизмом и христианством Розенцвейг, замечательный еврейский религиозный философ, недавно умерший, который переводил с Мартином Бубером Библию на немецкий язык. Он говорит, что еврей по религии своей призван оставаться в еврейском мире, в котором он родился, и только возвышать и совершенствовать свое еврейство, от него не требуется отречения от своей природы. Именно поэтому еврейская вера реализуема. Христианин же по своей природе язычник (обычный взгляд евреев). Чтобы реализовать христианскую веру, он должен уйти из своего мира, отрицать свою природу, отречься от своего природного язычества. С этим связана трудная реализуемость христианства. При этом оказывается, что только евреи не язычники по крови. Розенцвейг, делая это противоположение, заключает отсюда о преимуществе юдаизма. Я же думаю, что это есть преимущество христианства. Божественное откровение приходит из иного мира, и оно трудно для этого мира, оно требует движения по линии наибольшего сопротивления. Но христиане сделали все, чтобы противники христианства признали его религией нереализуемой. Они страшно злоупотребили этой нереализуемостью христианства на земле, успокоили себя идеей страшной трудности. Христиане сделали самые дурные выводы из учения о греховности человеческой природы. Это можно выразить так, что смирялись перед грехом и создали систему приспособления к греху. Константин Леонтьев, мыслитель очень острый и искренний, в этом отношении особенно поучителен. Он свел христианство к потустороннему спасению души, к тому, что он сам называл трансцендентным эгоизмом, и был рад тому, что христианская правда никогда не может осуществиться на земле, ибо это осуществление противоречило его языческой эстетике. В терминологии Розенцвейга можно было бы сказать, что К. Леонтьев остался в своем природном языческом мире, и только в отношении к потустороннему личному спасению души он хотел путем монашества и аскезы преодолеть эту свою языческую природу. Но все эти обвинения относятся к христианам, а не к христианству.
IV
Разрешим ли еврейский вопрос в пределах истории? Это вопрос трагический. Он неразрешим просто путем ассимиляции. В это разрешение верили в XIX веке, и это делало честь гуманности века. Но мы живем совсем не в гуманном веке, и события нашего времени дают мало надежды на разрешение еврейского вопроса путем слияния и растворения евреев в других народах. Да и это означало бы исчезновение еврейства. Не много надежды также на разрешение еврейского вопроса путем образования самостоятельного еврейского государства, т. е. путем сионизма. И на собственной древней земле евреи испытывают преследования. Да и такое решение представляется противоположным мессианскому сознанию еврейского народа. Еврейский народ остается народом-странником. Можно было бы сказать, что судьба еврейского народа эсхатологическая, она разрешима лишь в перспективе конца времен. Но это нисколько не снимает с христиан обязанности христианского и человеческого отношения к евреям. У ап. Павла есть таинственные слова о том, что весь Израиль спасется. Эти слова разно толкуются, ибо под Израилем понимается не только еврейский народ, но и народ христианский, т. е. Новый Израиль. Но очень вероятно, что ап. Павел имел в виду обращение евреев в христианство и особенное значение этого обращения. Мы живем в эпоху не только зверского антисемитизма, но и все увеличивающегося количества обращений евреев в христианство. Для расовых антисемитов этот вопрос неинтересен, для них материальный факт крови важнее духовного факта веры. Но религиозные антисемиты могут видеть единственное разрешение еврейского вопроса в обращении еврейского народа в христианство. В этом, с моей точки зрения, есть большая правда. Но вместе с тем требование такого разрешения еврейского вопроса может быть морально двусмысленным и даже ложным. Если христиане-антисемиты, приставив нож к горлу, требуют от евреев обращения в христианство, при несогласии же евреев обратиться считают естественным погром, то это есть моральное безобразие, ничего общего с христианством не имеющее. Почему же не требовать обращения в христианство от разных "арийских" народов, которые совершенно отпали от христианства или держатся за совершенно внешнее христианство? Да и обращение в христианство есть факт глубоко личный, и вряд ли в будущем можно будет говорить о целых народах как о христианских и нехристианских. Для обращения евреев в христианство очень важно, чтобы сами христиане обратились в христианство, т. е. стали христианами не формальными, а реальными. Ненавидящие и распинающие не могут быть названы христианами, сколько бы они ни били поклонов. Сами христиане являются ведь главным препятствием и для обращения в христианство нехристианского Востока, индусов и китайцев. Состояние христианского мира с войнами, национальной ненавистью, колониальной политикой, угнетением трудящихся классов есть великий соблазн. Как раз самые правые, самые ортодоксальные, почитающие себя наиболее благочестивыми христиане являются сейчас наибольшим соблазном для малых сил. Для евреев между ними и Христом стоят христиане и заслоняют образ Христа. Евреи могут признать Христа своим Мессией, такое движение есть внутри еврейства, могут признать роковой религиозно-исторической ошибкой отвержение Христа. Но тогда они признают Мессию Распятого и через Мессию Распятого признают Бога Униженного.
