Социальная философия: Учебное пособие - Алексеев Петр Васильевич (книги бесплатно читать без txt) 📗

Испанский философ Ортега-и-Гассет (1883–1955) полагает, что движение общества определяется соотношением массы и меньшинства. То одни, то другие определяют характер общества. Уже не раз случалось так, что массы захватывали общественную власть и определяли политический, интеллектуальный, нравственный и экономический процессы. Такую ситуацию Ортега-и-Гассет называет восстанием масс. Причем понятия «масса» и «класс», «выдающиеся личности» и «меньшинство» не совпадают. Массы и избранное меньшинство имеют место одновременно в отдельных классах. Массы подавляют меньшинство, навязывая ему свой образ жизни. Ныне роль масс изменилась. «Все подтверждает, что она решила выйти на авансцену, занять места и получить удовольствия и блага, прежде адресованные немногим… Решимость массы взять на себя функции меньшинства… становится стержнем нашего времени… Политические режимы, недавно возникшие, представляются мне не чем иным, как политическим диктатом масс… Сегодня мы видим торжество гипердемократии, при которой масса действует непосредственно, вне всякого закона, и с помощью грубого давления навязывает свои желания и вкусы» ^[13]. Таким образом, не отдельные выдающиеся личности, а серая, заурядная масса, подавляя любую личность и любое меньшинство, определяет изменения общества, фактически стагнируя (от лат. stagnum – стоячая вода) его в политической, экономической и других сферах. Итак, «идеи», но в данном случае «представления» косной массы суть «движущая сила», обусловливающая «стоячую воду» общественной жизни. Фактически государство живет «под жестокой властью масс» ^[14].

Мы познакомились с некоторыми трактовками движущих сил истории: религиозным провиденциализмом (А. Августин), объективным идеализмом (Гегель) и экзистенциализмом (К. Ясперс). Все они усматривают конечную причину социальных изменений в духовном факторе. Дело вовсе не в том, что выдвигается этот фактор сам по себе, а в том, что он становится самодовлеющим, не связанным с материальными факторами. Когда же в поле зрения ученых или философов (как, к примеру, у 3. Фрейда или Ортеги-и-Гассета) попадают массы, народ, то они оценивают их роль в истории, как мы убедились, в негативном плане, что не выводит их к объективным факторам развития. Даже социально-философская категория «народ», которая может под определенным углом зрения считаться объективным фактором, квалифицируется здесь со стороны субъективных черт индивидов (их характера, эмоций, подсознательных влечений, желаний, обычаев и т. п.), что оставляет этих ученых и философов в пределах утверждения субъективных детерминант социальных изменений.

В истории социально-философской мысли наблюдается немало и материалистических концепций общественного развития. Но, как правило, они не доходят до личности человека, оставляя его позади выдвинутых на передний план материальных факторов развития социума. К числу такого рода концепций относятся географический детерминизм, демографический детерминизм, экономический детерминизм, технологический детерминизм.

Первый из них (географический детерминизм) отстаивает приоритетность географической среды среди всех других факторов развития общества (Ш. Монтескье, Г. Т. Бокль, Ф. Ратцель, представитель евразийского течения 20-40-х годов XX века П. Н. Савицкий, после Второй мировой войны – Г. Гримм, А. Хеттнер и др.). В рамках этого направления имеется школа, называемая «геополитика». Еще перед Первой мировой войной в ней сформировалась установка на захват чужих территорий под предлогом нехватки территорий у одних (своих империалистических) стран и избыточности территорий у других. Обоснование этой установки якобы находило подтверждение данными экономической и политической географии. В 20-х годах в Германии были организованы кружок и журнал «Геополитика», в котором публиковались статьи, провозглашавшие геополитику в качестве новейшей науки. Руководителями этого движения были К. Хаусгофер и Э. Обст. Геополитика стала составной частью нацистской агрессивной идеологии.

Демографический детерминизм обычно связывают с именем английского экономиста и священника Т. Мальтуса, основные работы которого приходятся на конец XVIII – первую треть XIX века. Его главный труд «Опыт о законе народонаселения» был издан на рубеже этих столетий и привлек к себе большое внимание. Т. Мальтус выдвинул следующее положение: «Если размножение населения не встречает никакого препятствия, то оно удваивается каждые 25 лет и возрастает в геометрической прогрессии… Средства [же] существования при самых благоприятных условиях для труда ни в каком случае не могут возрастать быстрее, чем в арифметической прогрессии» ^[15]. Т. Мальтус не был материалистом в целом; он ссылался на божественную силу как на исходный фактор общественного развития. Ему были близки и непосредственные духовные факторы, связанные с обычаями, познанием и т. п. Вместе с тем он считал, что рост численности народонаселения есть фактор социального развития. Численность населения не является все же постоянным фактором прогресса. При достижении определенного уровня численность народонаселения может стать тормозом, а затем и угрозой развитию общества. Здесь Т. Мальтус во многом прав (в этом мы убедимся, когда коснемся вопроса о глобальных проблемах). Создание книги, фактически посвященной материальному фактору и обоснованию его позитивного и негативного значений (в разных условиях), дает основание причислять его с известными оговорками к материалистическому направлению.

Одним из представителей демографического детерминизма в России был социолог Ковалевский М. М. (1851–1916), который наряду с народонаселением называл также другие факторы развития (политические, социальные, общекультурные); его нередко относят к тем, кто разрабатывал теорию факторов в социологии.

Но вернемся к Т. Мальтусу. Его концепция не была апологетической по отношению к существовавшему тогда в Западной Европе строю (как оценивали до недавних пор его теорию в марксизме). Т. Мальтус был встревожен ростом нищеты во многих странах и обращал внимание на то, что если не принять каких-то действенных мер по ослаблению обнаруженного им противоречия, то изменения в обществе могут стать негативными (революции, войны, эпидемии и т. п.). Он видел выход из положения в обуздании половой распущенности, в регулировании рождаемости, в улучшении средств обработки земель (с целью увеличения урожайности земли) и т. п. Однако имя Т. Мальтуса, поставившего важную социальную проблему (в чем, кстати, надо видеть его историческую заслугу), стало использоваться для целей, далеких от науки. С конца XIX столетия и особенно в первой половине XX века возникло и широко распространилось неомальтузианство, стремящееся объяснить все отрицательные стороны нашей жизни быстрым ростом народонаселения. Неомальтузианство вместе с геополитикой вошло неотъемлемым элементом в идеологию нацистов и империалистических кругов Японии в 30-х – первой половине 40-х годов. Неомальтузианцы последних десятилетий утверждают, будто наступающий экологический кризис общества имеет главной причиной быстрый рост народонаселения, и «избыток населения» следует любой ценой ликвидировать. Так, X. Шмутцер заявил в 1986 году, что единственным средством, которое мировые державы еще имеют в резерве, если не одержит верх здравый смысл, чтобы сократить невыносимое число лишнего народонаселения, является нейтронная бомба.

Наряду с антигуманистичным неомальтузианством имеется, что следует отметить, и прямо противоположная философская установка, основывающаяся на учете угрозы развитию человечества на Земле из-за роста народонаселения и в то же время преследующая гуманные цели: сохранение жизни (даже воскрешение из мертвых) и переселение части населения Земли на другие планеты космоса (Н. Ф. Федоров, К. Э. Циолковский).

Экономический детерминизм – одно из крупнейших направлений в социальной философии. Он возник еще до К. Маркса, хотя некоторые специалисты склонны однозначно соотносить экономический детерминизм с марксизмом. Одним из крупных его представителей был английский экономист Р. Джонс (1790–1855). С его точки зрения, основой всякого общества является способ производства и распределения общественного богатства. Изменения этого способа производства, по его мнению, определяют так или иначе все другие изменения в обществе. Он писал: «Изменения в экономической организации общества сопровождаются крупными политическими, социальными, моральными и интеллектуальными изменениями, затрагивающими те обильные или скудные средства, при помощи которых осуществляются задачи хозяйства. Эти изменения неизбежно оказывают решительное влияние на различные политические и социальные основы соответствующих нардов, и влияния эти распространяются на интеллектуальный характер, обычаи, манеры, нравы и счастье народов» ^[16]. Экономический фактор, как видим, является, по Р. Джонсу, ведущим, главным фактором развития общества.