Что такое философия - Ортега-и-Гассет Хосе (книги полностью .TXT) 📗
Первое, что должна сделать философия, – определить, что такое эта данность: "моя жизнь", "наша жизнь", жизнь каждого. Жизнь – это способ радикального бытия: любая Другая вещь и способ бытия обнаруживается мной в моей жизни, внутреннее, как ее деталь, они связаны. В ней находится все остальное, как бы включенное в нее, как бы переживаемое. Самое трудное математическое уравнение, самое абстрактное и значительное понятие философии, сам Универсум, сам Бог – это то, что я обнаруживаю в моей жизни, то, чем я живу. И их радикальное и первичное бытие, стало быть, пережито мной, и я не могу определить, чем они являются в качестве пережитых, если не выясню, что значит "жить". Биологи употребляют слово "жизни", чтобы обозначить феномен органических существ. Органика – это лишь класс вещей, которые обнаруживаются в жизни. Наряду с другим классом вещей, носящих имя неорганических. Важно то, что философ говорит нам об организмах, но так же очевидно' что мы, сказав, что живем, и говоря о "нашей жизни", жизни каждого, придаем этому слову смысл более непосредственный, более широкий, более решительный. Дикарь и невежда не знают биологии и, однако, вправе говорить о "своей жизни", поскольку под этими словами мы имеем в виду огромное явление, предшествующее всей биологии, всей науке, всей культуре, – явление великолепное, фундаментальное, ужасное, которое предполагает и подразумевает все остальные явления. Биолог обнаруживает "органическую жизнь" в пределах своей собственной жизни, как ее момент: это одно из его жизненных занятий и ничего больше. Биология, как всякая наука, представляет собой деятельность, или форму образа жизни. Философия, вернее, философствование, бесспорно, является жизнью – как бег, влюбленность игра в гольф, возмущение политикой, светские занятия.
Все это формы и образы жизни.
Стало быть, коренной вопрос философии в том, чтобы определить этот образ бытия, эту первичную реальность, которую мм называем "вашей жизнью". Итак, жить – это то, чего никто не может сделать за меня, – жизнь существует без права передачи это не абстрактное понятие, это мое индивидуальнейшее бытие. В первый раз философия становится частью чего-то не являющегося абстракцией.
Это новая панорама, о которой я говорил, – самая древняя из всех та, что всегда остается позади. Философия для начала идет сама позади себя, рассматривает себя как форму жизни, конкретно и истинно; в итоге она скрывается в этой жизни, тонет в ней – она пока что размышление о нашей жизни. Древняя панорама оказывается самой новой. Таково огромное открытие нашего времени. Оно настолько ново, что для него не подходит ни одно понятие традиционной философии: образ бытия, который представляет собой жизнь, нуждается в новых категориях – не в категориях античного космического бытия; речь идет именно о том, чтобы избежать их и найти категории жизни, сущность "нашей жизни".
Вы видите: то, что в течение сегодняшней лекции было трудным для понимания, неуловимым, призрачным, игрой слов, становится ясным, простым и таким, как будто вы думали об этом бессчетно. Таким ясным, таким открытым и очевидным, что иногда даже слишком, так что, услышав это – заранее прошу прощения, – услышав, вы окажетесь несколько сбитыми с толку, поскольку мы неизбежно коснемся тайны жизни каждого. Давайте раскроем тайну. Эта тайна – жизнь.
Лекция X
Новая реальность и новая идея реальности. – Нищее бытие, – Жить – это оказаться в мире. – Жить – это постоянно решать, чем мы будем.
В предыдущей лекции мы с вами обнаружили в качестве исходного данного Универсума, стало быть в качестве первичной реальности, нечто совершенно новое, отличное от космического бытия, из которого исходили древние, и от субъективного бытия, из которого исходят современные ученые. Но то, что мы обнаружили новую реальность, новое бытие, неизвестное ранее, не исчерпывает значения этих слов. На первый взгляд, самое большее, речь идет о новой вещи, отличной от уже известных, но все же такой же "вещи", как все остальные, – речь идет о некоем бытии или реальности, отличных от общеизвестных, но в конечном итоге отвечающих тому, что обычно принято обозначать словами "реальность" и "бытие", – словом, что во всех о сношениях это открытие подобно обнаружению неизвестного животного для зоологии; животное будет новым, но поскольку животные уже известны, здесь применимо понятие "животное". Как ни жаль, я должен сказать, что речь идет о чем-то гораздо лее важном и определяющем, чем все это. Мы обнаружили реальность совершенно новую, стало быть коренным образом отличающуюся от всего известного в философии, стало быть, нечто, ни чего традиционные понятия реальности и бытия не поднят. Да, но несмотря на это, мы применяем их, потому что того открытия и в ходе него мы не располагаем другими. Прежде чем создать новое понятие, мы должны иметь и видеть нечто Совершенно новое. Следовательно, это не только открытие новой реальности, но и начало новой идеи бытия, новой онтологии – новой философии, и в той мере, в какой она оказывает влияние на жизнь, – всей новой жизни.
Для античных ученых реальность, бытие обозначали "вещь"; для ученых нового времени бытие означало "интимность, субъективность"; для нас бытие означает "жизнь", – стало быть, интимность по отношению к самому себе и к вещам. Мы утверждаем что достигли нового, более высокого духовного уровня, поскольку, если мы посмотрим себе под ноги, на исходную точку – "жизнь", то обнаружим, что в ней сохранены, объединенные и преодоленные, античность и новое время. Мы на более высоком уровне – на пашем уровне, – на высоте времени. Понятие высоты времени не фраза, а реальность, как мы очень скоро увидимся.
Вспомним в нескольких словах путь, который привел нас к тому чтобы принять "жизнь" в качестве исходного данного, первичной реальности, несомненного в Универсуме. Существование вещей как существование независимое от меня сомнительно, следовательно, оставим реалистическое понятие античных философов Напротив, несомненно, что я мыслю о вещах, что мое мышление существует и что, стало быть, существование вещей зависит от меня, представляет собой мою мысль о них; такова бесспорная часть идеалистического тезиса. Поэтому мы принимаем его, но, чтобы принять, хотим лучше понять и задаем вопрос– в каком смысле и каким образом зависят от меня вещи, когда я мыслю о них, – чем являются вещи, когда я говорю, что они лишь мои мысли? Идеализм дает ответ: вещи зависят от меня они являются мыслями в том отношении, что представляют собой содержание моего сознания, моего мышления, состояния моего Я. Это вторая часть идеалистического тезиса, и ее мы не принимаем. Мы не принимаем ее, потому что это бессмыслица– не потому что она неистинна, а по причине более простой, фраза чтобы не быть истинной, должна иметь смысл: из ее доступного смысла мы делаем вывод, что она ложна, поскольку понимаем что утверждение 2 + 2 = 5 ложно. Но эта вторая часть идеалистического тезиса лишена смысла, является нелепостью наподобие "круглого квадрата". Пока этот театр – театр он не может быть содержанием моего Я. Мое Я не обширно и не синего цвета а этот театр синего цвета и обладает объемом, что я содержу в себе и чем являюсь, это лишь мое мышление и видение этого театра, мое мышление и видение звезды, но не тот и не другая. Зависимость между мышлением и его объектами не в том, что они содержатся во мне в качестве моих составляющих, как полагал идеализм, а, наоборот, в том, что я нахожу их как отдельные, отдаленные от меня, находящиеся передо мной. Значит, утверждение, что сознание есть нечто закрытое, отдающее себе отчет лишь в том, что содержится внутри него, ложно. Напротив, я отдаю себе отчет, что мыслю, когда, например, осознаю, что вижу звезду или думаю о вей; и тогда, из того, что я отдаю себе отчет, следует, что существуют две вещи различные, хотя и связанные одна с другой: я, видящий звезду, и звезда, видимая мною. Я нужен ей, но и мне тоже нужна она. Если бы идеализм утверждал только: существует мышление, субъект. Я, он бы утверждал нечто истинное, то неполное. Но он не останавливается на этом, а добавляет: существуют только мышление, субъект, Я. Это ложно. Если существую я, мыслящий, то существует и мир, о котором я мыслю. Стало быть, основной истиной является мое сосуществование с миром. Существовать – это прежде всего сосуществовать, то есть видеть нечто, не являющееся мной, любить другое существо, страдать от каких-то вещей.
