Sub specie aeternitatis - Бердяев Николай Александрович (читать книги онлайн бесплатно полностью без .txt) 📗
вался в известную эпоху, с теми искажениями и тою непоследовательностью, которые проявляют реальные исторические силы. Очень легко показать буржуазность и реакционность германских «национал-либералов», непоследовательность и половинчатость «свобо- домыслящих», также как можно было бы показать, что социал-демократы являются единственными настоящими, последовательными либералами, так как несут знамя свободы и равенства, «естественных прав» человека. Не трудно также показать буржуазность экономического индивидуализма, возводящего «историческое» право собственности в право «естественное». Но нельзя доказать буржуазность вечной нравственной сущности либерализма: идеи личности с ее неотъемлемыми естественными правами, идеи свободы и равенства, этих основных моментов в осуществлении естественного права личности, идеи гарантий всех неотчуждаемых личных прав в государственном устройстве. Только непозволительное насилие над человеческой логикой и своеобразное нравственное ослепление могут привести к дикому утверждению, что право свободы совести, этот духовный источник всякой свободы, есть право «буржуазное» и потому не может особенно вдохновлять. Можно искать классовой материальной подкладки для объяснения ограниченности исторического либерализма, для тех искажений, которым он подвергается со стороны тех или других общественных сил, можно признать буржуазными те средства, которыми пользовались в известную историческую эпоху для осуществления целей либерализма, но идеальные принципы либерализма исходят из глубины человеческого духа и являются раскрытием вечных нравственных ценностей. «Идея» четвертого сословия имеет совершенно то же идеальное нравственное содержание, что и либерализм, она только предлагает новые способы [310] , соответствующие современному моменту социального развития, для более последовательного проведения в жизнь все тех же вечных принципов возвышающихся над всякою социальною действительностью и социальною группировкою, и теперь новые общественные силы группируются для решения этой вековечной задачи.
Марксистская идеология эклектическая и половинчатая, это еще середина между интересами группового человека и идеалами общечеловека. Марксизм есть нечто гораздо большее, чем выражение чисто группового, профессионального рабочего движения с его ограниченным реализмом, нечто меньшее, чем тот общечеловеческий идеал правды, который должен поднять людей на высшую ступень культуры. Поэтому это чисто переходная идеология, не разграничивающая еще в достаточной степени реальных задач группового движения и идеальных задач движения общечеловеческого. В марксизме общечеловек с его идеальным обликом, отрицающим всякую классовую ограниченность, всякое угнетение человека человеком, нравственно только просыпается и наша задача в том, чтобы дать ему полное выражение. А для этого нужно преодолеть «классовую» точку зрения, отвести ей ее узкую и ограниченную область, так как она только часть, а целое видно только с «общечеловеческой» точки зрения.
Носителем и творцом политической идеологии является междуклассовая, или вернее сверхклассовая интеллигенция, т. е. та часть человечества, в которой идеальная сторона человеческого духа победила групповую ограниченность. «Интеллигент» не имеет непосредственной связи с той или иной экономической группой, это человек с наибольшей внутренней свободой, он живет прежде всего интересами разума, интеллекта, духовный голод есть его преобладающая страсть. Каждый человек должен быть интеллигентом, но групповые социальные влияния являются крупным препятствием, преодолеваемым веками, и тут создается целый ряд градаций. Сам Маркс был сверхклассовым интеллигентом, смотревшим на рабочее движение и его отношение к общественному развитию с такой высоты, которая очень и очень возвышается над ограниченностью групповых стремлений, вдохновлявшими его интересами было познание социального процесса и осуществление социальной справедливости. Человеческий дух в лице лучших своих представителей свободно творит правовые и политические идеалы правды и справедливости, но он реалистически опирается на взаимодействие всех общественных групп, на все прогрессивные силы общества, претворяя ограниченные стремления профессиональных групп в идеальную задачу современности, пробуждая человека в ограниченном групповом существе. Идеал справедливости производит расценку реальных групповых интересов, признавая одни из них справедливыми, другие же несправедливыми. Несправедливость групповых интересов буржуазии и ее крайняя групповая ограниченность делает эту группу в современном европейском обществе реакционной и затрудняет всякое обращение к человеческой природе ее представителей. Группа, представляющая трудовое начало современного общества, поставлена в этом отношении в несравненно более благоприятные условия, на ней не лежит пятно угнетателя и она не заинтересована в поддержании существующего зла. Но и переход к высшей культуре, к более справедливому социальному строю может быть результатом только сложного взаимодействия наиболее передовых групп, а никак не деятельности только одной группы. Пути к будущему многообразны и тут не может быть сколько-нибудь точного социологического предвидения, так как нет исторических законов, по которым идеал лучшего будущего рождался бы с фатальной необходимостью. Всегда еще очень многое остается на долю свободы нашего духа. Науке не дано постигнуть тайну человеческого творчества, так как она невхожа в царство свободы.
Таким образом сверхклассовая интеллигенция, исходя из безусловной по своему значению идеи «естественного права», из вечных идеалов свободы и справедливости, выделяет очередную прогрессивную задачу, общую для многих реальных групп, объединяет параллельные ряды групповых общественных движений в общенациональном деле достойного человеческого существования. Интеллигенция возвышается над узостью каждой из общественных групп, понимая свой либерализм в настоящем, идеалистическом смысле этого слова, но вместе с тем пользуется всеми этими группами, как реальным базисом. Можно, напр., придавать огромное значение земству, влиять на него и опираться на него в известный исторический момент, не заражаясь групповою ограниченностью среднепоместного дворянства, которое, главным образом, представлено в наших земствах. Классовое движение может быть только частью общего освободительного движения, оно имеет свои ограниченные профессиональные цели и потому должно быть подчинено общечеловеческой задаче, поставленной идеальными запросами человеческой личности, которая властно требует своих прав.
Пусть не думают, что мы реабилитируем старый утопизм и возвращаемся к «субъективизму», который сами же раньше критиковали, только философское невежество может выставлять подобное обвинение. Мы слишком хорошо понимаем все значение материального общественного развития, которое не может быть создано порывами интеллигентной души. Принимая развитие материальных производительных сил и соответствующую социальную группировку, как реальный базис, мы должны творить социально-политическую справедливость и духовную культуру, она имманентно сама собой из социальной материи не возникнет, так как социальная материя не причина, а условие, не цель, а средство. Наша практическая программа должна считаться и с реалистической социологией и с идеалистической философией истории, последняя указывает на цели, которые нас делает людьми, первая на средства, которые не делают нас бесплодными утопистами.
Необходимо выделить зерно истины, заключающееся в историческом материализме, и отбросить ложную материалистическую метафизику, искажающую все, что есть верного в этом учении. Тогда мы получим ценный метод для исторической ориентировки, ряд важных положений дпц социологии и реалистические указания для социальной политики. Но теория классовой идеологии, классовой науки и нравственности, классовой политики, заключающая в себе относительную историческую правду, в качестве миропонимания, в качестве религиозной святыни должна быть окончательно отвергнута. В той форме, которую теперь принимает классовая точка зрения, она делается вредным предрассудком, угощающим свободное творчество человеческого духа, препятствует обнаружению идеальной общечеловеческой природы, которая должна наконец развернуться во всей своей красе и мощи и создать царство правды. Иллюзия же «классовой» правды создана временным, переходящим злом жизни, от которого не должно остаться ничего, так как вселенская правда единая и вечная, должна победить.
