Опыты научные, политические и философские (Том 3) - Спенсер Герберт (читать книги полностью TXT) 📗

Другой вопрос, естественно здесь возникающий: не возрастает ли вышеописанное зло? Многие из приведенных нами фактов подтверждают как будто бы это предположение, тогда как многие другие явственно доказывают противное. Взвешивая доказательства, мы не должны упускать из виду, что само внимание общества, так усиленно в данный момент обращенное на эти вопросы, само по себе уже является источником заблуждения, так как оно способно возбудить мысль, что сознанные в настоящую минуту злоупотребления являются продуктом новейшего времени, тогда как на самом деле они до сих пор просто не замечались или мало замечались. Так было, несомненно, с преступлениями, с нищетой, с невежеством народной массы, и то же самое, по всей вероятности, произошло с торговой безвестностью. И как высота живых существ в шкале творения может быть измерена степенью развития их самосознания, так до известной степени может определяться и высота положения целых обществ. Более культурные общества отличаются от менее культурных развитием того, что заменяет социальное самосознание. В последние годы у нас, к счастью, замечался значительный рост этого социального самосознания, и мы полагаем, что этому обстоятельству должно быть главным образом приписано общее мнение, будто торговая недобросовестность возрастает. Известные нам факты, относящиеся к прошлому промышленности, подтверждают это мнение. В своем "Complete English Tradesman" Дефоэ среди других маневров розничных торговцев упоминает об искусственном освещении, которое они устраивали в своих лавках, чтобы придать товару обманчивый вид. Он упоминает о "лавочной риторике", о "потоке лжи", которые лавочники пускают обыкновенно в ход перед своим покупателем, и передает приводимое ими оправдание, что без лжи не проживешь. Он говорит, что в то время вряд ли существовал какой-либо лавочник, который не держал бы у себя ящика с фальшивыми или порчеными деньгами, которые он спускал при всяком удобном случае, и что люди даже наиболее честные торжествовали, если им удавалось проявить свое искусство в сбыте таких денег. Эти факты показывают, что коммерческая честность того времени ни в каком случае не превосходила нынешней; и, если мы припомним многочисленные парламентские акты, изданные в прежнее время с целью противодействовать обманам всякого рода, мы придем к тому самому заключению. То же самое может быть смело выведено и на основании общего состояния общества. В то время, когда в течение целого ряда царствований правительство все более и более обесценивало монету, нравственная высота среднего класса вряд ли могла быть значительнее нынешней. Среди поколений, у которых сочувствие к правам ближнего было так слабо, что торговля рабами не только считалась позволительною, но и инициатор ее в награду получал право сделать в своем гербе надпись, напоминающую об этом его подвиге, едва ли возможно было, чтобы люди более уважали права своих сограждан, чем в настоящее время. Время, отличавшееся таким способом отправления правосудия, что в самом Лондоне существовали целые гнезда преступников и на всех больших дорогах хозяйничали целые шайки грабителей, не могло отличаться честной торговой практикой. Тогда как, наоборот, время, видевшее, подобно нашему, столько справедливых социальных реформ, вынужденных у законодательства общественным мнением, вряд ли может оказаться эпохой, когда сделки между индивидами могли сделаться более несправедливыми. Между тем несомненно, что многие из описанных нами проделок современного происхождения. Значительная их часть установилась в последние тридцать лет, другие зарождаются только теперь. Как примирить это кажущееся противоречие?

Это примирение не особенно трудно. Оно заключается в том факте, что, в то время как простой обман сокращался, косвенные виды его возрастали как в разнообразии, так и в числе. Это положение мы считаем вполне согласным с мнением, что уровень коммерческой нравственности в настоящее время повысился. Ибо, если мы оставим в стороне, как не подлежащие нашему рассмотрению, религиозные и легальные наказания и спросим, что составляет высшую нравственную преграду, удерживающую человека от причинения зла своему ближнему, мы должны будем ответить - сочувствие к причиненному ему страданию. Но степень этого сочувствия, обусловливаемая живостью, с какою мы представляем себе это страдание, изменяется не в зависимости от обстоятельств каждого данного случая. Оно может быть достаточно активно для того, чтобы остановить такого рода действия, которые очевидно должны причинить сильное страдание, и вместе с тем недостаточно активно, чтобы удержать от действий, которые могут причинить только легкое неудовольствие. Достаточно сильное для того, чтобы удержать человека от действия, которое причинит немедленный вред известному ему лицу, оно может быть недостаточно сильно для того, чтобы удержать его от поступка, который причинит отдаленный вред неизвестному ему лицу. Существуют факты, подтверждающие тот вывод, что нравственные преграды изменяются в зависимости от ясности, с какою человек представляет себе дурные последствия своего поступка. Многие, которые не решились бы украсть что-нибудь из чужого кармана, не задумаются прибегнуть к фальсификации своих товаров, и тот, кто никогда не помышлял о сбыте фальшивой монеты, смело принимает участие в проделках акционерных банков. Отсюда следует, как мы говорили, что увеличение числа более сложных и тонких форм обмана вполне совместимо с общим прогрессом нравственности, если только оно сопровождается уменьшением числа более грубых видов обмана.

Но нас интересует здесь не столько вопрос, лучше ли стала торговая нравственность или хуже, сколько - почему она так дурна? Почему мы в нашем нынешнем культурном состоянии обнаруживаем так много черт, напоминающих своекорыстного дикаря? Откуда берется в нас, после неустойчивого внушения нам честных принципов во время нашего воспитания, в дальнейшей жизни так много плутовства? Каким образом вопреки всем увещаниям, которые наш коммерческий класс выслушивает каждое воскресенье в церкви, возобновляет он в ближайший понедельник свои подвиги? Каков тот могущественный фактор, который нейтрализует действие воспитания, законодательства, религии?

Мы не будем останавливаться здесь на разнообразных побочных причинах и сосредоточим все наше внимание на главной причине. В более обширном изложении нужно бы сказать кое-что о легковерии покупателей, которое заставляет их доверять обещаниям невозможных барышей; кое-что и об их алчности, побуждающей их постоянно стремиться получить больше, чем они имеют право рассчитывать, и потому поощряющей продавцов к обманчивым уступкам. Возрастающая дороговизна жизни, обусловленная увеличением народонаселения, может быть, также приходит сюда в качестве побочной причины, так же как и большая стоимость содержания семьи, вызванная более высокими требованиями воспитания. Но главная причина этих торговых плутней заключается в интенсивности стремления к богатству. И если мы спросим: откуда это интенсивное стремление, - ответ будет: оно вызывается неразборчивостью уважения, вызываемого к богатству.

Отличиться от толпы, быть кем-нибудь, приобрести имя, положение такова честолюбивая мечта всех и каждого, а самое верное и вместе легкое к тому средство - накопление богатства. И этому все научаются очень рано. Уже в школе особенное внимание, оказываемое тому, к кому родители приезжают в собственном экипаже, для всякого очевидно, и бедный мальчик, недостаточность гардероба которого свидетельствует о скудных средствах его семьи, очень скоро запечатлевает в своей душе тот факт, что бедность вызывает презрение. При вступлении в жизнь все те поучения, которые он, может быть, слышал о благородстве самопожертвования, об уважении к гению, удивлении перед высокой честностью, вскоре нейтрализуются собственным опытом, так как поступки людей ясно показывают, что не эти свойства служат им мерилом уважения. Он вскоре замечает, что многочисленные внешние знаки уважения со стороны сограждан легко приобрести, сосредоточивая всю свою энергию на накоплении богатства, тогда как они редко приобретаются другим путем, и что даже в тех немногочисленных случаях, когда они приобретены каким-либо другим путем, они никогда не имеют безусловного характера, но соединяются обыкновенно с более или менее явным желанием покровительствовать. И если молодой человек видит при этом, что приобретение богатства возможно и при его скромных дарованиях, а достижение отличий требует блестящих открытий, героических поступков или высокого совершенства в каком-либо искусстве, требует способностей и чувствований, которыми он не одарен, - не трудно понять, почему он предается душой и телом коммерции.