Джон Локк - Зайченко Георгий Антонович (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
Историческим фактом является то, что Беркли боялся не только материалиста Локка, но и естественнонаучного гения Ньютона и других ученых. «…Он боялся их, — отмечает английский философ Д. О. Уиздом, — потому что они могли доказать атеизм и существование материи; ибо ньютоновская работа была математическим и физическим двойником локковской и они совместно придерживались понятия материи» (68, стр. 158).
Философские и социально-политические идеи Локка не только исторически предшествуют современной философской и политической мысли, но и, подвергнувшись определенным модификациям, участвуют в современной борьбе идей.
Характерно, что в области социологической предпринимались и предпринимаются попытки приукрасить политические учреждения современного капитализма как реализацию локковских идеалов об обществе и государстве. Так, Рассел в «Истории западной философии» утверждал, что современное американское государство (США) представляет собой реализацию локковского учения о разделении властей в государстве на законодательную, исполнительную и федеративную. Показательно, однако, что даже локковский принцип разделения властей, призванный гарантировать правовой порядок, не соблюдается ни в США, ни в других капиталистических странах, — исполнительная власть, будучи тесно связанной с монополиями, сплошь и рядом игнорирует законодательные установления и органы, узурпируя в своих руках все виды власти. Таким образом, даже буржуазные политические доктрины Локка вопиют против политического произвола империализма.
И нужно быть или близоруким, или преднамеренно обходить вопрос о связи социологических взглядов Локка и современных социальнополитических коллизий и теорий, чтобы подобно английскому философу Д. Дану утверждать, что он не может себе даже представить какого-нибудь спора по современным политическим проблемам, к которому имели бы отношение взгляды Локка (см. 54, стр. X). Но эта связь — реальный факт.
Локк не только как социолог, но и как философ в классической форме отразил противоречивую природу поднимавшейся к власти английской буржуазии. Он идеолог этой буржуазии в ее борьбе с феодализмом, мракобесием и обскурантизмом. Он же поборник свободного от теологических и догматических запретов научного исследования. Но он же адвокат английской буржуазии в ее уступках старому миру, в ее стремлении утвердить строй частной собственности как вечный и будто бы незыблемый. Но так как узость буржуазного видения мира в эпоху Локка не могла проявиться в полной мере, в его философии так настойчиво и убедительно звучат мотивы жизнеутверждающего материалистического сенсуализма и прогрессивной по тем временам формы гуманизма. И именно они образуют те связующие нити, которые ведут от Локка через французский материализм XVIII в. к идеям научного социализма и коммунизма. Это прозорливо предвидел К. Маркс еще в XIX столетии, отмечая не только глубокое влияние философии Локка на формирование гуманистического направления во французском материализме XVIII в., но и связь локковских идей о природном равенстве людей, о праве людей на наслаждение, о большом значении воспитания человека с соответствующими идеями Гельвеция, Гольбаха, Дидро, которые ведут к идеям социализма и коммунизма. «Не требуется большой остроты ума, — писал Маркс в „Святом семействе“, — чтобы усмотреть необходимую связь между учением материализма о прирождённой склонности людей к добру и равенстве их умственных способностей, о всемогуществе опыта, привычки, воспитания, о влиянии внешних обстоятельств на человека, о высоком значении промышленности, о правомерности наслаждения и т. д. — и коммунизмом и социализмом. Если человек черпает все свои знания, ощущения и пр. из чувственного мира и опыта, получаемого от этого мира, то надо, стало быть, так устроить окружающий мир, чтобы человек в нём познавал и усваивал истинно человеческое, чтобы он познавал себя как человека… Если характер человека создаётся обстоятельствами, то надо, стало быть, сделать обстоятельства человечными» (1, т. 2, стр. 145–146).
Главное в творческом наследии Локка — глубокий и многогранный материализм, не компромиссы и колебания, а верное решение ряда основных философских проблем и постановка вопросов для будущих поколений теоретиков. И диалектические материалисты — законные наследники как достижений, так и пытливых поисков одного из крупнейших мыслителей прошлого.
Приложение
Из черновых набросков, журналов и писем
Извлечения из черновых набросков и журналов в переводе Г. А. Зайченко на русском языке публикуются впервые. Извлечения из писем публикуются по изданию: Д. Локк. Избранные философские произведения в двух томах, М., 1960, том II.
§ 1.1°. Я полагаю, что все познание основывается и в конечном счете извлекает себя из чувства или чего-то аналогичного ему, что может быть названо ощущением, которое производится нашими [органами] чувств, ознакомляющими с единичными объектами, которые дают нам простые идеи или образы вещей, и таким образом мы приходим к получению идей теплоты и света, твердости и мягкости, которые не являются вещью, но возобновляются в наших умах теми образами, которые такие объекты вызывают в нас, когда они воздействуют на наши чувства посредством движения или иным путем, который не место здесь рассматривать, и таким образом мы действуем, когда мы постигаем теплоту или свет, желтое или голубое, сладкое или горькое и т. д. И поэтому я думаю, что такие вещи, которые мы называем чувственными качествами, являются самыми простыми идеями, которые мы имеем, и первыми объектами нашего понимания.
2°. Благодаря часто повторяющемуся ознакомлению с определенными объектами чувства обнаруживают, что определенное число этих простых идей появляется постоянно вместе, поэтому рассудок рассматривает их как относящиеся к одной вещи и поэтому слова, сопровождающие наши представления, будучи таким образом объединенными в одном субъекте, называются одним именем, о котором впоследствии по невнимательности мы склонны говорить или которое склонны рассматривать как одну простую идею, в то время как в действительности имеется соединение многих простых идей вместе и получаются все идеи таких субстанций, как человек, лошадь, солнце (4, стр. 3).
§ 2.2°. Второе основание всего нашего познания, хотя и не является чувством, все-таки чем-то похоже на него и может достаточно точно быть названо ощущением и является не вещью, а опытом о действиях наших собственных умов, в которых по отношению к часто повторяемым действиям мы образуем определенные идеи, такие, как размышление, верование, или думать, верить, соглашаться, сомневаться, желать, любить, бояться, надеяться, ненавидеть и т. д. Эти два (говорю я), а именно объекты наших чувств и действия наших собственных умов, являются двумя единственными принципами или источниками, из которых мы получаем любые простые идеи, какими бы они ни были, и все познание, которым мы обладаем за этими пределами, является не чем иным, как сравнением, объединением, соединением, расширением и, иными словами, комбинированием одной идеи с другой (4, стр. 6–7).
а. § 43. Возражения, которые я до сих пор встречал против того, что сказано выше, сводятся только к следующим:
1°. Что все наши понятия и познание не произошли ни из идей, полученных нашими внешними чувствами, ни из чувства, которое мы имеем о действиях наших собственных умов, но что мы имеем определенные, врожденные идеи или принципы, в истине которых мы уверены, хотя наши чувства никогда не могли бы прийти к какому-либо наблюдению в отношении них, и, таким образом, мы никогда не можем ни обучиться их истинности посредством наших чувств, ни, следовательно, согласиться с их доказательностью; например, мы очень хорошо знаем свойство всех чисел быть четными или нечетными, но мы никоим образом не можем быть убеждены нашими чувствами, что это свойство относится ко всем числам, потому что ни наши чувства, ни мысли не ознакомили нас со всеми числами (4, стр. 67).
