Капитализм и шизофрения. Анти-Эдип (сокращенный перевод-реферат) - Делез Жиль (читать книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Это отлично показал П.Клоссовски в своем комментарии к Ницше. Не отождествляться с личностями, но идентифицировать исторические имена с зонами интенсивности на теле без органов, так что каждый раз субъект выкрикивает: «Это я, это же я!» Никто не занимался историей и материей, из которой она состоит, так, как шизофреник. Он за один раз потребляет всеобщую историю. Мы начали с определения его как Homo natura и вот он уже Homo historia. Тезис Клерамбо, согласно которому бред вторичен по отношению к явлениям локального автоматизма, верен: бред просто записывает процесс производства машин желания. Паранойя создает лишь видимость того, что он автохтонен. Все понятия шизофрении сводят проблему к Я через посредство «образа тела». Но шизофреник давно не верит в Я, как он не верит и в папочку-мамочку. Он за пределом, сзади, снизу, в другом месте, но не в этих проблемах... Даже сам Фрейд остается в рамках узкой точки зрения на Я. Препятствием для него была его же тринитарная формула: папа-мама-я. Разве не аналитический империализм комплекса Эдипа заставляет Фрейда поддерживать своим авторитетом пресловутое понятие аутизма применительно к шизофрении... Фрейд не любит шизофреников, не любит их сопротивления эдипизации, он склоняется к тому, что они просто тупы: они принимают слова за вещи, они апатичны, нарциссичны, отрезаны от реальности, не годятся для переноса, они напоминают философов (еще одно «нежелательное сходство»). Великим открытием психоанализа было открытие производства желания, разных видов производства бессознательного. Но из-за Эдипа это открытие было вскоре затемнено новым идеализмом: место завода бессознательного занял античный театр, место продуктивного бессознательного – бессознательное, которое может лишь выражаться (миф, трагедия, сон). Продукт становится тем более специфическим, несказанно специфическим, чем более его соотносят с идеальными формами причинности, понимания и выражения, но не с реальным процессом производства, от которого он зависит.
Желание может мыслиться как производство и как приобретение. Последнее -идеалистическая, диалектическая, нигилистическая концепция, которая определяет желание в первую очередь через отсутствие, недостаток реального объекта. Реальность объекта как произведенного желанием есть психическая реальность... классическая концепция определяет желание через недостаток. Действительно, если желанию недостает реального объекта, сама реальность желания заключена в «сущности недостачи», которая производит фантазматический объект. Желание, понятое в этом ключе (как производство, но производство фантазмов), было прекрасно подано психоанализом... это означает, что реальный объект, которого недостает желанию, отсылает, со своей стороны, к внешнему природному или социальному производству, тогда как внутреннее желание производит воображаемое, которое дублирует реальность... Даже когда фантазм интерпретируется во всем его объеме, уже не как объект, но как особая машина, которая выводит на сцену желание, это всего лишь театральная машина, которая сохраняет дополнительность того, что она отделяет, продуктивность желания выступает исключительно на фоне нужды.
Если желание производит, оно производит реальное. Если желание является производителем, оно может быть таковым лишь в реальности и применительно к реальности. Желание есть совокупность пассивных синтезов, машинным способом производящих частичные объемы, потоки и тела, работающие как производственные единицы. Из него вытекает реальное, оно является результатом пассивных синтезов желания как самопроизводства бессознательного. Желанию ничего не недостает, в том числе и объекта. Скорее желанию недостает субъекта... постоянный субъект у него проявляется лишь в результате репрессии. Объективным бытием желания является Реальность как таковая. Нет частной формы существования, которую можно было бы назвать психической реальностью. Как говорит Маркс, недостатка вообще нет, не нужда подпирает желание, но, наоборот, желание порождает потребности: это контрпродукты в реальности, производимые желанием... Потребность как практика пустоты не имеет другого смысла кроме как искать, захватывать, паразитировать на пассивных синтезах... бедняки и неимущие знают, что они близки к траве и что желание «нуждается» в немногом, но не в том, что им оставляют, а в тех вещах, которых их непрестанно лишают и которые составляют не недостаток в сердцевине субъекта... но объективное бытие человека, для которого желать – значит производить, производить реально. Реальное не есть невозможное, напротив, в реальном все возможно, все становится возможным; это молярная организация лишает желание его объективного бытия. Революционеры, художники и провидцы удовлетворяются тем, что они объективны и не более того... производство никогда не организовано в функции предшествующего недостатка, сам недостаток поселяется, расползется и распространяется в соответствии с наличной организацией производства.
...В действительности общественное производство есть не более как производство желания в определенных условиях. Мы утверждаем, что социальное поле непосредственно пробегаемо желанием, что оно является его исторически определенным продуктом и что либидо не нуждается ни в каком опосредовании и сублимации, ни в какой психической операции, ни в какой трансформации для того, чтобы инвестировать производительные силы и производственные отношения. Есть только желание и социальность, и ничего другого. Даже самые репрессированные и смертоносные формы социального воспроизводства производятся желанием... Поэтому фундаментальная проблема политической философии – та, которую сумел поставить Спиноза (и которую вновь открыл В.Райх): «Почему люди сражаются за рабство, как если бы речь шла об их спасении?» Райх утверждает: нет, массы не были обмануты, они хотели фашизм в этот момент, в этих обстоятельствах, и именно это (перверсию стадного желания) нужно объяснить. Райх возвращается, правда, к дуализму реального, рационально произведенного объекта и иррационального производства фантазмов. Он отказывается обнаружить общий знаменатель или коэкстенсивность социального поля и желания. Ему не хватало, чтобы основать по-настоящему материалистическую психиатрию, категории производства желания, которой реальность была бы подчинена как в так называемых рациональных, так и в иррациональных формах... желание производит реальность, производство желания есть не что иное, как общественное производство. В отличие от просто машин, машин желания работают только в испорченном виде. Подключение желания к общественному производству в параноидально-критическом методе Дали показывает предпочтительность повреждения перед просто износом.
В отличие от технических машин, машины желания сами непосредственно, без воспроизводства, производят антипроизводство. Поэтому технические машины не относятся к экономике, а отсылают к социусу или социальной машине, которая обеспечивает их воспроизводство. Они – не причины, а признака общей формы общественного производства.
Мы можем сказать, что любое общественное производство вытекает из производства желания в определенных условиях. Во-первых, Homo natura. Но для уточнения мы также должны заметить, что производство желания есть прежде всего социальное производство, и лишь в конечном счете оно проявляет тенденцию к обособлению. Т.е. тело без органов не дано само по себе с самого начала, чтобы быть потом спроецировано на разные виды социуса, как если бы в основе социальной организации был заложен некий великий параноик, вождь первобытной орды. Социальная машина или социус может быть телом Земли, телом Деспота, телом Денег, но она никогда не является проекцией тела без органов. Скорее, тело без органов является конечным остатком детерриториализованного социуса.
Детерриториализуя потоки желания, капитализм приближается к своему пределу, который является собственно шизофреническим пределом. Он изо всех сил стремится к произведению шизофреника как субъекта декодированных потоков на теле без органов -более капиталиста, чем сам капиталист, более пролетария, чем пролетарий... шизофреник стоит на пределе капитализма: он представляет собой его развитую тенденцию, прибавочный продукт, пролетария и ангела-истребителя. Он смешивает все коды, будучи носителем декодированных потоков желания... Шизофреник– это производство желания как предел общественного производства.
