Опыты научные, политические и философские (Том 2) - Спенсер Герберт (полные книги txt) 📗
Далее, Конт держится того мнения, что всякое знание относительно и не идет дальше знания одних феноменов; в этом я с ним вполне согласен. Но кто станет утверждать, что относительность всякого знания провозглашена впервые Контом? Среди тех, кто более или менее последовательно придерживался этой доктрины, сэр Вильям Гамильтон насчитывает Протагора, Аристотеля, св. Августина, Боэция, Аверроэса, Альберта Великого, Жерсона, Меланхтона, Скалигера, Фр. Пикколомини, Джордано Бруно, Кампанеллу, Бэкона, Спинозу, Ньютона, Канта. Сам Вильям Гамильтон в своей Философии безусловного, напечатанной впервые в 1829 г., дал научное доказательство этому убеждению. Конт, получив эту доктрину от своих предшественников вместе с другими мыслителями, не сделал, насколько мне известно, ничего такого, что подвинуло бы вперед это учение. В сущности, он и не мог ничего сделать в его пользу, потому что, как мы уже сказали, он не признает возможности того анализа мышления, который заключает в себе доказательства относительности всех наших знаний.
Конт требует, чтобы при объяснении различных классов явлений не прибегали к помощи метафизических сущностей, рассматриваемых в качестве их причин; я также полагаю, что употребление подобных сущностей - хотя и удобно, если не необходимо для целей мышления - с научной точки зрения вполне незаконно. Мнение это, в сущности, есть не что иное, как следствие из предыдущего, и оно должно быть принято и откинуто вместе с ним. Но, как и предыдущее, мнение это с большим или меньшим постоянством поддерживалось в продолжение нескольких веков. Сам Конт цитирует любимое выражение Ньютона: "О! Физика, берегись метафизики!". Доктрина эта, как и предыдущая, не получила от Конта никакого более солидного обоснования. Он всего только снова высказал ее. Сделать большее он был не в состоянии, потому что и в этом случае, как и в прежних, его скептицизм относительно субъективной психологии лишал его возможности доказать, что эти метафизические сущности суть простые символические концепции, не допускающие поверки.
Наконец, Конт верит в неизменность законов природы, в постоянство и единообразие отношений между явлениями. Но и до него многие также верили в это. Предположение это, что во Вселенной существует неизменный порядок, принятое даже теми, кто не имеет претензии считать себя учеными, сохраняло в течение веков силу принципа или постулата, который некоторые ученые считали приложимым только к явлениям мира неорганического, тогда как другие ученые признавали его всеобщим. Наследуя эту доктрину от своих предшественников, Конт оставил ее такой же, какой и усвоил. Хотя ему удалось открыть несколько новых законов, я, однако, не думаю, чтоб ученые признали, что он своим доказательством сделал индукцию более достоверной в данном случае; ему не удалось доказать этого положения и посредством дедукции, как это легко можно было бы сделать, указав на то обстоятельство, что постоянство и единообразие отношений между явлениями есть неизбежное следствие постоянства силы.
Таковы принципы, служащие исходной точкой отправления Конта, и принципы эти отнюдь не могут считаться исключительной собственностью его философии. "Но быть может, - возразят мне, - какая надобность во всех этих замечаниях, так как ни один образованный читатель не станет приписывать Конту открытия этих истин?" На это я отвечу, что хотя никто из учеников Конта не станет приписывать этому философу открытия истин, о которых идет речь, и хотя никто из противников в лагере теологов, как бы ни был он несведущ в области науки и философии, не станет считать Конта первым человеком, высказавшим эти истины, однако существует сильное стремление связывать всякую доктрину с именем того, кто изложил ее с особенным успехом в более близкое время, и такое стремление иногда вносит ложное представление даже в высокопросвещенные умы. У нас под рукой доказательство того, на чем я настаиваю. В указанном выше номере Revue des Deux Mondes, на стр. 936, можно прочитать следующее: "Toute religion, comme toute philosophie, a la pretention de donner une explication de l'univers; la philosophie qui s'appelle positive se distingue de toutes les philosophies et de toutes les religions en ce qu'elle a renonce a cette ambition de l'esprit humain" ("Всякая религия, как и всякая философия, имеет претензию объяснять Вселенную; философия, называемая позитивною, отличается от всех других философий и религий тем, что она отказалась от этого притязания человеческого ума"). Остальная часть параграфа посвящена объяснению доктрины об относительности наших знаний. Следующий параграф начинается так: "Tout imbu de ces idees, que nous exposons sans les discuter pour le moment, M. Spencer divise" ("Весь проникнутый этими идеями, которые мы излагаем без всякого обсуждения в настоящую минуту, г-н Спенсер разделяет...") и т. д. Теперь я спрашиваю, не способны ли эти выражения и эти идеи породить и укрепить то ошибочное впечатление, которое я хочу рассеять. Я ни на минуту не останавливаюсь на предположении, чтобы г-н Ложель имел намерение выразить ту мысль, что идеи, которые оно выдает за идеи позитивной философии, принадлежат исключительно Конту. Но хотя у него и не было такого намерения, его выражения заставляют предполагать противное. На языке учеников Конта и его противников слова позитивная философия означают философию Конта и выражение "быть проникнутыми идеями позитивной философии" равносильно выражению - получить свои идеи от Конта. После того что быть сказано выше, мне нет надобности повторять, что порождаемое таким образом по неосмотрительности мнение есть мнение ложное. Конт только в кратких выражениях излагает эти общие истины, и предложения, в которых он их излагает, не дали мне более ясного понятия, нежели то, какое я имел раньше. Если я кому и обязан особенно выяснением мне этих принципов, то разве только сэру Уильяму Гамильтону.
От принципов, общих Конту и многим другим мыслителям, как прежним, так и современным, перейдем теперь к принципам, составляющим исключительную особенность его системы. Насколько я вполне солидарен с Контом относительно тех основных доктрин, которые являются нашим общим наследием, настолько же я расхожусь с ним относительно принципов, которые составляют его личную философию и обусловливают ее организацию. Для уяснения этого несогласия достаточно сравнить между собой положения Конта и те, которые я им противополагаю.
Положения Конта Мои положения
"...Chacune de nos conceptions Прогресс наших концепций и principales, chaque branche de nos каждой отрасли наших знаний, с connaissances, passent самого начала и до конца, является successivement par trois etats существенно одинаковым. Неверно, theoriques differents: l'etat будто есть три метода theologique ou fictif; l'etat философствования, радикально metaphysique ou abstrait; l'etat противоположных друг другу; есть scientifiique ou positif. En только один метод, который всегда d'autres termes, l'esprit humain, существенно остается одним и тем же. par sa nature, emploie От начала до конца все наши successivement dans chacune de ses концепции причин явлений имеют recherches trois methodes de степень общности, соответствующую philosopher, dont le caractere est широте обобщений, определенной essentiellement different et meme опытами; обобщения наши изменяются radicalement oppose d'abord la по мере того, как накопляется опыт. methode theologique, ensuite la Интеграция причин, которые вначале methode methaphysi-que, et enfin la считались многочисленными и methode positive" ("Cours de местными, но в конце концов Phylosophie Positive", p. 3). оказались едиными и всеобщими,
"...Каждая из наших основных является процессом, действительно концепций, каждая отрасль наших требующим прохождения через все знаний проходят последовательно промежуточные ступени между его через три различных теоретических двумя крайними пределами; но только состояния: через состояние иллюзия может делать из этого теологическое, или фиктивное; через прохождения ряд восходящих стадий. состояние метафизическое, или Причины, которые мы раньше считали абстрактное, через состояние конкретными и индивидуальными, научное, или позитивное. Другими сливаются в уме, как только схожие словами, человеческий ум по природе явления начинают группироваться. своей употребляет последовательно в Сливаясь и охватывая все большее и каждом из своих исследований три большее количество явлений, причины метода философствования, характеры становятся все менее и менее которых существенно различны и даже различными в их индивидуальности. радикально противоположны: сначала Если же слитие продолжится, то они метод теологический, потом метод постепенно делаются расплывчатыми и метафизический и, наконец, метод неопределенными в мысли; и наконец, позитивный". без всякого изменения в природе
